Большинство мажоритарных депутатов «Грузинской мечты», из-за которых сегодня было перенесено голосование за отмену смешанной мажоритарно-пропорциональной избирательной системы, прежде активностью не отличались. В большинстве случаев депутаты одномандатники в Грузии, особенно из регионов, – люди из бизнеса, лояльные к властям, попав в парламент, сохраняют за собой депутатский мандат не один созыв. К таким относится ярый противник пропорциональной системы Кахабер Окриашвили, один из инициаторов бунта в «Мечте».
«Так получается», – согласился депутат Дмитрий Хундадзе с журналистами. Их интересовало, пошел ли он против воли лидера правящей партии Бидзины Иванишвили. А это так не похоже на Дмитрия Хундадзе – мажоритарного депутата из Мцхеты, за которого перед местными избирателями лично ручался Бидзина Иванишвили в 2016 году.
«Фаворит и лидер «Грузинской мечты» в этом регионе Дмитрий Хундадзе. Он один из лучших людей, которого я в жизни встречал. Он незаурядный соратник», – уверял тогда Иванишвили.
Как так вышло, что незаурядный соратник пошел против Иванишвили, который 24 июня лично обещал грузинскому обществу и протестующим перед зданием парламента, что выборы в 2020-м пройдут по пропорциональной системе?
За эти годы Хундадзе ни разу не выступал против решения парламентского большинства. А сейчас он препятствует политическому решению Бидзины Иванишвили и его «Грузинской мечты» – у многих это не укладывается в голове, как и то, что за права Хундадзе заступился другой мажоритарный депутата Кахабер Окриашвили.
Он так возмущался тем, что Бидзина Иванишвили сегодня открыто давил на Хундадзе – а это, напомнил избранник народа Окриашвили, плохо. Сам он депутат-одномандатник с 2004 года. Сначала он баллотировался от правящей партии «Нацдвижение», в 2012-м он стал депутатом от партии Михаила Саакашвили, но после того, как стало известно, что победила «Грузинская мечта» Иванишвили, не оповестив своих избирателей, Окриашвили присоединился к парламентскому большинству.
Это его четвертое депутатство от региона Дманиси. Окриашвили пришел в политику из бизнеса, но и бизнес не оставлял, свою маленькую аптечную сеть PSP за эти годы он превратил в сеть медицинских клиник и страховых компаний. Только в виде дивидендов Кахабер Окриашвили за 2018 год получил 2 миллиона 103 тысячи лари (710 000 долларов США), как явствует из его декларации. По годам, указанным в ней, видно, как недвижимость депутата-одномандатника пополнялась земельными участками, квартирами, домами и автомобилями.
Запомнился Окриашвили в 2018 году грузинскому филиалу Transparency International, в исследовании которого о деятельности парламента отмечается, что больше всех пропускал парламентские сессии без уважительных причин именно он. Парламентский секретарь Transparency International Лика Саджая рассказывает, чем еще выделяются депутаты-одномандатники:
«Мы параллельно исследованиям проводим и соцопрос, задаем вопрос: «Знаете ли вы вашего мажоритарного депутата?» Большинство не знает, кто представляет их в парламенте, за единичными исключениями. С учетом этого можно судить, насколько насыщена их работа. Аналогично не выделяются работой и их представители на местах. Многие нам даже не отвечают на письма. В 2018 году 30 депутатов в парламенте ни разу не выступили на пленарных заседаниях, не участвовали в инициировании законопроекта, и большинство из них – мажоритарные депутаты».
По наблюдениям Лики Саджая, мажоритарные депутаты в основном активизируются, когда речь заходит об изменении избирательного кодекса и отмены мажоритарной системы. Что наводит на мысль, что мажоритарные депутаты хотят за собой сохранить те привилегии, которые у них есть.
Уже многие годы оппоненты власти, профильные НПО, международные наблюдатели указывают на несостоятельность существующей мажоритарной системы и добиваются ее отмены.
Оппоненты часто называют мажоритариев феодалами, указывая на вмешательство в работу органов местного самоуправления. К тому же они указывают на изъян избирательной системы, который дает возможность любой правящей силе заполучить в регионах почти все мажоритарные мандаты. Примечательно, что об этом говорила и сама «Грузинская мечта», пока не пришла к власти, и с тех пор ее все устраивало. До июньских акций протеста, когда она была вынуждена пойти на уступки.
Искусственной попыткой завести в тупик процесс изменения избирательной системы оценили происходящее в НПО «Справедливые выборы». В заявлении указывается, что среди тех депутатов-«мечтателей», кто инициировал поправки в июле, есть и те из одномандатников, которые сегодня выступают против.
«Примечательно, что такое произошло и в 2017-м, – отмечается в заявлении «Справедливых выборов», – видимо, отказ от важных для демократической консолидации изменений продиктован желанием сохранить мажоритарную систему. Это укрепляет мысль о том, что данная система работает только в пользу правящей партии, и в 2020-м она не хочет отказываться от гарантированных мандатов».
Бунт мажоритариев не считает настоящим политолог Гия Хухашвили:
«Мне это кажется хорошо управляемым бунтом. Но цели пока не понятны – чтобы освободиться от обязательств, которая взяла «Грузинская мечта» и лично Бидзина Иванишвили, таким экстравагантным образом? Или же они ставят целью еще раз показать, что, несмотря на сопротивление, Иванишвили остается гарантом демократических преобразований. Сложно поверить, что это реальный бунт. Люди, которые в течение многих лет безоговорочно нажимали на кнопки (голосования) и больше ничем не занимались, вдруг выступили в защиту свободы слова и воли – очень сложно в это поверить».
На сегодняшний день в парламенте 72 мажоритарных депутата, большинство из них представляют «Грузинскую мечту». Один мандат остается вакантным, депутат Закария Куцнашвили отказался от него после того, как стало известно, что он был одним из инициаторов приглашения российского депутата Сергея Гаврилова в Тбилиси, повлекшего акции протеста, после которых «Мечта» и вынуждена была согласиться на изменения избирательной системы. Примечательно, что идущие против воли большинства мажоритарные депутаты в рядах «Грузинской мечты» долго не задерживаются. Их или отчисляют, или они сами покидают ее ряды, так было в случае депутата Гедевана Попхадзе и еще нескольких депутатов.
Для того чтобы были приняты конституционные поправки, необходимы 113 голосов. Потому важен вопрос: окажется ли число одномандатников – противников изменений – больше тридцати.
