Министр иностранных дел Южной Осетии Дмитрий Медоев не примет участия в работе 20-го семинара исследовательской группы «Региональная стабильность в Юго-восточной Европе» в Австрии. Как заявляют в Цхинвале, из-за давления Грузии.
Менее чем за сутки до начала семинара его организаторы сообщили, что, «ввиду вопросов безопасности», участие Медоева в предстоящем симпозиуме не представляется возможным.
Югоосетинский МИД ответил сожалением: «…. В Южной Осетии хорошо знакомы с докладами группы «Региональная стабильность в Юго-Восточной Европе», которые несут в себе весьма солидный массив полезной информации. Поэтому, давая согласие на участие своего официального представителя в указанном семинаре, Южная Осетия, прежде всего, рассчитывала быть услышанной европейским экспертным сообществом».
По мнению российского политолога Владимира Новикова, довольно странно обсуждать ситуацию вокруг Южной Осетии без ее представителя, без обмена мнениями с таким информированным человеком, как Дмитрий Медоев. Поэтому очевидно, что семинар планировался изначально с участием Медоева, причем организаторы были прекрасно осведомлены о месте его работы. Скорее всего, на отказ повлияли возмущение представителей Грузии именно по поводу заявленного в списке участников официального статуса Медоева по принципу: нет никакой Южной Осетии, а значит, нет и никаких министров. Но при этом, считает Владимир Новиков, Медоев был приглашен не только и даже не столько как дипломат, но как историк, как практикующий ученый, автор многих трудов в этой области.
По мнению Владимира Новикова, отказ выглядит нелогично, потому что сам формат мероприятия предполагает участие представителей непризнанных территорий, и какая разница с точки зрения этих форматов и целей, как себя называет их представитель? Главное, что он представляет территорию, выражает ее интересы, говорит от ее имени. А придирки Грузии к статусу Дмитрия Медоева лишь испортили семинар:
«Все дело в том, что с точки зрения значительной части грузинской политической элиты ни абхазской, ни югоосетинской точки зрения не может быть. Есть лишь некая точка зрения России, а эти лишь русские марионетки. Я понимаю, почему это так: с этой помощью решается психологическая проблема – если это русские марионетки, то нас победила крупная держава, которой мы не можем противостоять, а не просто люди, которые не захотели жить в навязываемых нами правилах игры. В психологии это называется вытеснение».
В принципе, Дмитрий Медоев мог принять участие в мероприятии в качестве, например, историка или публициста, и тогда, возможно, его участие в таком качестве не вызвало бы возражений. Но, по всей видимости, это было неприемлемо для Медоева. Я слышал, например, от члена правительства Абхазии, известного в республике энпэошника, что именно по этой причине он перестал ездить на подобные мероприятия – он отказывается в них участвовать вне своего официального статуса. При этом, как я понял из нашего общения, он относится снисходительно к позиции принимающей стороны, потому что я никогда не слышал от него возмущений по этому поводу.
Как я слышал, и карабахское чиновники категорически отказываются от любых мероприятий, если им предлагают принять в них участие в неофициальном статусе. Бывали случаи, когда в последний момент организаторы форумов под давлением Азербайджана предлагали им записаться хотя бы представителями Армении, на это и они и их коллеги из Армении отвечали решительным протестом. Они отказывались принимать участие в мероприятиях и объявляли организаторов несерьезными, недостойными сотрудничества.
По мнению армянского политолога Гагика Авакяна, и у Дмитрия Медоева не было никаких оснований отказываться от своего статуса ради участия в семинаре:
«Я не знаю организацию, которая его приглашала, и я не знаю, какой был формат общения. Но, по моему опыту, в таких случаях приглашают именно как министра иностранных дел. Соответственно, во время подготовки мероприятия организаторы, зная ситуацию, зная своих партнеров и других приглашенных участников, должны предполагать, что возникнут подобные возражения.
Значит, они были готовы эти предложения не учитывать и приглашали Медоева с его официальным статусом. Но после возникшего скандала организаторы, так получается, пошли на попятную. Если дело обстоит именно так, а скорее всего так и было, то это в первую очередь проблема организаторов».
Югоосетинский политолог Дина Алборова отмечает одну грустную, по ее мнению, тенденцию: на подобных площадках, где обсуждаются проблемы Южного Кавказа, почти не осталось югоосетинского присутствия. Зато там есть представители Абхазии и Арцаха. Гражданский сектор этих республик выполняет функцию неформального МИДа своих республик.
Все дело в том, что общение с чиновниками территорий с ограниченным статусом выглядит как едва ли не признание их государственности, поэтому официальные лица избегают подобных неловких ситуаций. Но при этом никто не может подвергать сомнению, что на этих территориях живут люди со своими правами, мечтами, достоинством. Вот перед ними открываются двери, закрытые для чиновников, и этим механизмом пользуются все, кроме Южной Осетии, говорит Дина Алборова:
«Для Южной Осетии мог оказаться важным этот опыт использования неправительственного сектора, но, увы, наши власти не оценили этот ресурс и фактически уничтожили гражданский сектор. История с Дмитрием Медоевым – это один из примеров, который показывает: если мы хотим, чтобы наша позиция звучала на различных международных площадках, совсем не обязательно, чтобы ее озвучивали официальные структуры. Это могут сделать и представители гражданского общества».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
