Кресло зугдидского градоначальника не императорский трон, но сторонники «Национального движения» тем не менее очень огорчены неудачей на внеочередных выборах. Вот уже неделю они вместе с другими оппонентами правящей партии спорят в СМИ и соцсетях о причинах поражения и методах борьбы с Бидзиной Иванишвили.
Перед выборами 19 мая Михаил Саакашвили в ходе краткой, но нервной внутрипартийной дискуссии настоял на выдвижении в Зугдиди его супруги Сандры Рулофс. Будучи одним из самых рейтинговых лидеров «Нацдвижения», она в 2016 году едва не стала депутатом парламента от Зугдидского мажоритарного округа, получив в первом туре 45,71%. Кандидат от «Грузинской мечты» Эдишер Толорая набрал на 372 голоса больше (47,37%). Тогда Рулофс заявила, что на самом деле она победила, но результаты сфальсифицировали, и отказалась от участия во втором туре. Перед нынешними выборами Михаил Саакашвили упорно повышал ставки, описывал происходящее как решающую битву с абсолютным Злом и в конце концов создал ситуацию, в которой победа Рулофс была бы воспринята, как его личный триумф, а неудача как прилюдное унижение, обидное вдвойне из-за того, что Бидзина Иванишвили выставил против одного из лучших кандидатов «Нацдвижения» ничем не примечательного функционера.
Позиции «националов» в Мегрелии выглядят чуть лучше, чем в других провинциях. Там живет множество «звиадистов», симпатизирующих Саакашвили из-за того, что он отстранил от власти ненавистного им Шеварднадзе и впустил в социальный лифт часть местной молодежи, более того, попытался превратить ее представителей в одну из своих опор (семья Ахалая самый характерный, но не единственный пример). Влияние этих факторов со временем снизилось, однако «Нацдвижение» при грамотно проведенной кампании все еще может получить в Зугдиди (и в Мегрелии в целом) на 10-15% голосов больше, чем в других округах. У «Грузинской мечты», к слову, тоже есть своя «бонусная зона» – в центре Тбилиси, в ней сконцентрирована значительная часть избирателей, но ее легче потерять из-за извечной склонности жителей столицы к фронде.
Главная ошибка Саакашвили, скорее всего, заключалась не в выборе места для «генерального сражения», а в общей оценке стратегической ситуации. В первом туре президентских выборов Саломе Зурабишвили получила в Зугдидском избирательном округе меньше голосов, чем где бы то ни было, – 33,91% (16 129 избирателей) против 49,46% (23 626 избирателей) у Григола Вашадзе из «Нацдвижения». Перед вторым туром «Грузинская мечта» провела тотальную мобилизацию своих сторонников и добилась в Зугдиди символической победы (50,48% – 49,52%). Размышляя об этом, Саакашвили должен был понимать, что 19 мая 2019 года выборы пройдут не на всей территории страны, а лишь в 14 округах из 73, причем в большинстве из них партия Иванишвили не ощущала угрозы и, обладая бесспорным превосходством в ресурсах, могла сконцентрироваться на двух-трех проблемных для нее городах, в первую очередь на Зугдиди.
Иногда хорошая тактика обеспечивает победу вопреки неблагоприятным условиям, однако кампания «Нацдвижения» свелась к повторению в целом правильных, но шаблонных ходов, едва ли позволявших пробить 50-процентный «потолок». В самом конце партия собрала в Зугдиди множество активистов из других регионов, притом что симметричный ответ властей мог быть более впечатляющим, и предоставила лидерам «Грузинской мечты» повод для рассуждений о готовящихся беспорядках в городе, сильно пострадавшем в ходе гражданской войны 1992-93 годов.
С учетом того, что «Национальное движение» проигрывает семь лет подряд, результат Сандры Рулофс выглядит неплохо – она получила 42,83% (24 096 избирателей, т.е. чуть больше, чем у Вашадзе в первом туре президентских выборов), тогда как представитель «Грузинской мечты» Георгий Шенгелия – 54,19% (30 487 избирателей). После оглашения результатов Саакашвили, Рулофс и их единомышленники вновь заговорили об украденных выборах и грядущих акциях протеста. Иного способа уменьшить разочарование своих сторонников, с учетом их завышенных ожиданий, у лидеров по большому счету не было. Нечто подобное происходило и после парламентских выборов 2016 года, и после президентских 2018-го. Но тут председатель политсовета «Нацдвижения» Ника Мелия (часть инсайдеров утверждает, что он очень хотел стать кандидатом в Зугдиди) сделал в эфире «Рустави 2» заявление, которое шокировало его однопартийцев: «Многие оппозиционные политики выступают и говорят: «Если этого [победы] не будет, то завтра я выйду и начну революцию». Но революция не начинается, и избиратель впадает в еще большее отчаяние. Нельзя делать такие непредусмотрительные заявления». Он также сказал, что, обвиняя власти в фальсификациях, следует предъявлять доказательства. Тут дело даже не в том, что Мелия поднял «бунт на корабле», указывая на ошибки Саакашвили, он спровоцировал мощнейший выброс эмоций, и «националы» принялись шумно спорить о том, что делать и кто виноват.
Часть из них в эти дни постоянно повторяет, что победить Иванишвили на выборах невозможно (потому что он опять «все купит» и т. д.). Но когда они упоминают массовые демонстрации и революцию, оппоненты отвечают стандартной презрительной репликой: «Выходите. Мы вас пересчитаем», и им, по сути, нечего возразить, поскольку «Нацдвижение» ни разу не сумело напугать власти гигантскими митингами, а в ряде случаев ему пришлось свернуть акции протеста именно из-за их малочисленности. Эксперты иногда спорят о том, почему «Нацдвижение» не может увлечь бóльшую часть избирателей за собой на улицу, где в решающий момент их, несомненно, будут ждать не только полицейские кордоны, но и радикальные противники Саакашвили. Версий много, но каждой из них всегда сопутствует одна мысль, простая, как вывороченный из мостовой булыжник, – массы хлынут ко дворцу, когда поверят, что лидеры будут бороться, а в случае необходимости и умирать рядом с ними. Но глава партии проживает за границей, а другие вожди едва ли горят желанием броситься на баррикады в условиях ресурсного превосходства «Грузинской мечты» и без серьезной поддержки извне. Саакашвили, кажется, чувствует, что их бойцовские качества низки – недавно он выразил желание открыть в Кварели молодежную школу и подготовить 500 активистов для борьбы с Иванишвили, т. е. создать новый революционный авангард (а в перспективе, вероятно, обновить верхушку партии), впрочем, власти вряд ли позволят ему достичь желаемого.
«Дерзайте! – говорил Робеспьеру Сен-Жюст: вот весь секрет революции» (неделю спустя они вместе взошли на эшафот). Но, как бы то ни было, бесплодные монологи о скорой смене власти революционным путем лишь мобилизуют противников Саакашвили и усиливают разочарование его сторонников. Из-за этого многие комментаторы, прежде всего, представители «Европейской Грузии», все время твердят, что Саакашвили должен обуздать страсти и дать более рассудительным лидерам возможность вести планомерную предвыборную работу. Но поскольку Саакашвили не кажется, что он кому-то должен или соображает хуже других, он раз за разом становится центральной фигурой кампании «Нацдвижения». Результат – на табло.
Его бывшим единомышленникам из «Европейской Грузии» удалось зацепиться за второй тур в Мтацминдском мажоритарном округе, где они вместе со «Свободными демократами» поддерживают адвоката Шалву Шавгулидзе (на выборах 2012-го он баллотировался от «Грузинской мечты»). Неделю назад он получил 36,84% голосов (5422 избирателей), а кандидат правящей партии Ладо Кахадзе 41,01% (6036 избирателей). Сегодня «Грузинская мечта», сконцентрировавшись на «Мтацминдской проблеме», пытается выставить Шавгулидзе марионеткой Саакашвили и повысить явку его противников (19 мая на участки пришли лишь 34,27% избирателей). Во втором туре президентских выборов подобная мобилизация принесла Саломе Зурабишвили в Мтацминдском округе 64,34% голосов. Но даже если Шавгулидзе проиграет, «Европейская Грузия» достигнет определенного успеха в деле преодоления изоляции (раньше другие политические объединения отказывались от сотрудничества с представителями бывшей правящей партии). Нельзя сказать, что после этого «еврогрузины» вырвутся на оперативный простор, поскольку к старому и все еще актуальному «изолирующему фактору», вероятно, добавится новый – сегодня с ними сотрудничают партии и политики либерального толка и неприязнь «консервативного большинства» к их гипотетическому альянсу в преддверии парламентских выборов будет расти (и ее будут подпитывать). Но тем не менее очевидно, что «Европейская Грузия» ставит перед собой конкретные, хоть и не всегда реалистичные цели и пытается их достичь, опираясь, прежде всего, на расчет. Саакашвили тем временем импровизирует, поддаваясь личным, подчас весьма амбивалентным чувствам в полном соответствии с постсоветскими персоналистскими традициями.
После парламентских выборов 2016 года история «Грузинской мечты» превратилась в череду кризисов. Согласно «Золотому правилу грузинской политики» (условно назовем его так), примерно через четыре года после победы правящая партия начинает стремительно деградировать, отставая от общества в своем развитии и не понимая его запросов, и (еще через четыре года) неизбежно теряет власть. И то, что она все еще побеждает более слабых противников, как это сделала «Грузинская мечта» 19 мая, не позволяет ей надеяться на окончательное спасение. Однако история неоднократно доказывала, что предопределенный крах, благодаря стечению обстоятельств, может быть отсрочен. Наполеон однажды заметил, что победа в битве при Фонтенуа (1745) на несколько десятилетий продлила существование обреченного Старого порядка. Возможно, именно эта пауза сделала неизбежной не только Революцию, но и Террор, но здесь важнее другое: если Михаил Саакашвили будет действовать так же, как в течение минувшего месяца или перед вторым туром в 2018-м (а также в 2016-м), подталкивая своих многочисленных противников к объединению вокруг Иванишвили, он, по всей вероятности, предоставит «Грузинской мечте» возможность одержать на грядущих парламентских выборах ее «победу при Фонтенуа», а значит, сохранить власть еще на какое-то время. К похожему выводу приходят многие оппоненты «Грузинской мечты», но они не могут ничего изменить, докричаться до Саакашвили или как-то помешать ему. И это, скорее всего, очень нравится Бидзине Иванишвили.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
