31 марта первому президенту независимой Грузии Звиаду Гамсахурдия исполнилось бы 80 лет. При жизни и долгие годы после смерти он был крайне противоречивой, поляризирующей фигурой. У него были верные, в некоторых случаях – фанатичные сторонники, но и не менее непримиримые противники. Его недолгая политическая карьера завершилась кровавым переворотом и гражданской войной. Из-за различного отношения к этому человеку рушились семьи и близкие друзья надолго переставали здороваться друг с другом.
Но если судить по тому, как прошел юбилей Гамсахурдия, ничего этого не скажешь. Создалось впечатление, что первый президент – фигура, олицетворяющая общенациональный консенсус. Это касается не только юбилейных дней, когда о человеке обычно говорят хорошее. В последние годы критика Гамсахурдия стала редкостью. Как правило, его представляют трагической и одновременно героической личностью, символизирующей ценность, которая объединят всех грузин, – национальную независимость. Люди, которые в свое время активно боролись против Гамсахурдия, вообще избегают его упоминать.
Чем можно объяснить такой поворот? Есть политическая составляющая. Апеллировать к сторонникам Гамсахурдия, т.е. так называемым звиадистам, стало выгодно для основных политических сил. Эдуард Шеварднадзе этого, естественно, не мог; в годы его правления «звиадисты» стали маргинальной сектой, распавшейся на несколько враждующих группировок. Несмотря на это, они оставались относительно мобилизованной и пассионарной группой. Неприятие Шеварднадзе как узурпатора власти было особенно сильно в Мегрелии, регионе, где Гамсахурдия более популярен.
Первый шаг к возвращению «звиадистов» в мейнстрим грузинской политики сделал Михаил Саакашвили. Радикальная оппозиция к Шеварднадзе сделала «звиадистов» его естественными союзниками. Начиная с того времени, Мегрелия стала регионом, где поддержка Саакашвили особенно высока. После того как он потерял власть, многие из его самых стойких и верных сторонников – именно «звиадисты», хотя среди последних есть и такие, для кого Саакашвили совершенно неприемлем. В Мегрелии его партия оказывает упорное сопротивление «Грузинской мечте».
В этом году звиадистский ресурс решила использовать и партия власти, которая до сих пор особыми реверансами в сторону Гамсахурдия не отличалась. Хотя Бидзина Иванишвили давно перестал встречаться с народом, теперь он лично поехал в селение Хибула, место кончины первого президента. Он обещал, что прокуратура наконец определит обстоятельства его таинственной смерти (которые она расследует уже многие годы), что он построит в Хибуле церковь и позаботится об инфраструктуре села либо за счет бюджета, либо из своих личных денег (какая разница?) Основные лидеры партии посчитали своим долгом выступить с заявлениями о заслугах Звиада.
Ясно, что все это связано с предстоящими выборами мэра Зугдиди, которые пройдут 19 мая. Здесь баллотируется Сандра Рулофс, супруга Михаила Саакашвили. Видимо, «Мечта» решила, что у Рулофс есть серьезные шансы на победу, но допустить этого нельзя. Следовательно, надо как-нибудь нейтрализовать звиадистскую карту.
Но перипетии текущей политики объясняют не все. Каким образом может Гамсахурдия стать объединяющей фигурой? Прежде всего, прошло время: ни «звиадисты», ни те, кто организовал рождественский переворот 1991-92 годов, больше не играют значимой роли в политике. Но особенно важно, что Гамсахурдия приобрел статус жертвы, политического мученика. А в современном мире – это самый выгодный статус для всех, тем более для политика, которого давно нет в живых.
Не менее важен консенсус в оценке события, жертвой которого он оказался: упомянутого рождественского переворота. Последний однозначно и совершенно справедливо расценен как черная страница в истории Грузии, с которой начался период смуты и фактического распада государственности. У тех, кто пришел к власти в результате переворота, практически нет сторонников в современной Грузии, так что на политической сцене ни у кого нет мотива их защищать.
Конечно, то, что переворот принес Грузии лишь несчастья, а Гамсахурдия был, возможно, убит его организаторами, еще не основание для того, чтобы считать его политическим святым. Он не был успешным лидером и, в частности, несет свою долю политической ответственности за сам переворот, жертвой которого оказался. Но изменения общественного мнения не всегда подвластны логике. Видимо, Грузии нужен герой ее новейшей истории, которого все признают таковым. Звиад Гамсахурдия близок к тому, чтобы занять это место.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
