Более месяца назад, 18 февраля, «Эхо Кавказа» рассказало о состоявшемся в тот день расширенном заседании парламентского комитета по аграрной политике, природным ресурсам и экологии, на котором обсуждались экономическая обоснованность и экологическая безопасность разведки и добычи нефти в Абхазии. Напомню, что информационной бомбой тогда стало выступление на заседании депутата Алмаса Джапуа, который сказал:
«Я бы хотел, чтобы мое заявление считалось официальным обращением в Генеральную прокуратуру. В 2014 году президентом Александром Золотинсковичем Анквабом и правительством во главе с Леонидом Ивановичем Лакербая были подписаны договоры с некоей компанией «Апсны-Ойл». Основной ее учредитель находится в оффшорах на Кипре. Мое предположение заключается в том, что это крупная коррупционная схема, организованная самими этими господами, в том числе Александром Золотинсковичем Анквабом. Это предположение должна проверить Генеральная прокуратура. Далее, его близкий друг и соратник Леонид Иванович Лакербая подписывает эти договоры, крайне не выгодные для Абхазии. Хочу особенно подчеркнуть для наших граждан: ни один литр этой нефти Республике Абхазия не принадлежит. И все разговоры о том, что у нас там есть доля, это банальное вранье».
Генпрокуратура тут же приступила к проверке заявления Джапуа. Между тем Леонид Лакербая подготовил многостраничный ответ парламентарию и другим своим оппонентам. (Александр Анкваб ограничился 18 февраля предельно кратким откликом: «нелепости невозможно комментировать»). Этот ответ стал частями, а также в сокращенном виде публиковаться в различных абхазских СМИ. Мы обсуждали с Лакербая возможность интервью с ним на «Эхе Кавказа». Но когда сегодня я позвонил ему, он сказал, что решил воздержаться. Ибо позавчера на заседании сессии абхазского парламента была сформирована комиссия из 12 человек во главе с председателем профильного комитета Астамуром Тарба по вопросам разведки и добычи углеводородного сырья на территории Абхазии, и он решил не контактировать со СМИ, пока не изложит свою позицию членам комиссии.
Что ж, пусть и Генпрокуратура, и парламентская комиссия занимаются взвешиванием аргументов сторон. Но мне кажется, будет небезынтересно познакомить нашу аудиторию не с полемической составляющей работы Лакербая, где он то и дело обвиняет Джапуа и других оппонентов во лжи, некомпетентости и так далее, а с той ее частью, где он делает экскурс в историю вопроса – 15-25-летней давности. Для этого у него есть достаточно информации, ведь Леонид Иванович был не только премьер-министром Абхазии во время президентства Анкваба, но и вице-премьером в 1992-1995 годах, а затем некоторое время возглавлял Министерство иностранных дел республики.
Итак, напомнив, что поисковые работы по нефти и газу проводились в Абхазии в советские времена вплоть до 1990 года, что в результате их были открыты Гудаутская и Очамчырская группы поднятий, Лакербая говорит, что вскоре по завершении Отечественной войны народа Абхазии 1992-1993 гг. в республике зашла речь о добыче нефти. Постановление кабинета министров от 31 августа 1995 года «О создании хозрасчетного опытного производственно-экспериментального участка по изучению возможностей добычи и переработки углеводородного сырья» было обусловлено сложным экономическим положением, усугублявшимся отсутствием достаточного количества нефтепродуктов. Примечательно, что за несколько дней до этого парламент страны отверг предложенный тогдашним российским руководством «Протокол о грузино-абхазском урегулировании», подразумевавший вхождение Абхазии в состав единого Грузинского государства.
«Ясно было, – говорит Лакербая, – что последствия дадут о себе знать. Дальнейшие события это подтвердили. Ситуация с горючим становилась критической. В январе 1996 г. Совет глав государств СНГ объявил Абхазии блокаду – экономическую, политическую, информационную. Пиком ее можно считать инцидент в начале марта 1996 г., когда танкеру с грузом дизтоплива из Турции не давали стать в Абхазии под разгрузку, требуя его досмотра в порту Поти из-за санкций СНГ. Аргументы, что Турция – не член СНГ, не срабатывали. Конечно, отсутствие горючего несло прямую угрозу нашей безопасности. Предстоявшая посевная срочно требовала горючего. Пришлось выводить БМП-2 на набережную в Сухуме и бить поверх российских сторожевых кораблей, не пускавших танкер в Сухумский порт. Все это можно было предвидеть из-за постоянно усиливавшегося давления на Абхазию».
Думаю, что этот инцидент 27-летней давности стал откровением не только для молодого поколения читателей. Даже мне, человеку, который и в ту пору активно работал в СМИ, он припоминается как нечто смутное, услышанное по сарафанному радио. Вот аналогичный инцидент, который окрестили «макароны по-флотски», когда российские пограничники отказывались пропустить в ту пору в блокадную, будем называть вещи своими именами, Абхазию, также турецкий корабль с грузом продовольствия, запомнился лучше – газета, которую я выпускал, о нем писала. Что касается случая с танкером, то информация о нем мелькнула, кажется, только на каком-то российском телеканале.
Но вернемся к нефти. Прекрасно помню, говорит Лакербая, что именно с попыткой добычи нефти, как считали тогда многие, было связано убийство депутата парламента, руководителя Госкомпании «Абхазтоп» Анатолия Какубава, благодаря усилиям которого весь военный период Абхазия не испытывала проблем с горючим – бензином, керосином, дизельным и печным топливом.
18 февраля 1998 года, по словам Лакербая, Сухум посетила Международная экспертная комиссия ООН по оценке ситуации в Абхазии. Комиссия дала оценку краткосрочных и среднесрочных потребностей Абхазии в социально-экономической сфере. В марте 1998 года Комиссия завершила свою работу и подготовила доклад по оказанию помощи Абхазии и механизму ее осуществления. В составе комиссии были консультанты из Продовольственной и Сельскохозяйственных организации ООН, Программы развития ООН, ЮНИСЕФ, Всемирной продовольственной программы, а также представители Всемирного банка. Последние активно включились в проблематику развития. Часть главы по этой тематике отведена в докладе проблеме транспортировки нефти.
Пункт 48 главы «Транспортировка нефти» гласит: «Перешеек «Новороссийск – Супса» мог бы пройти через территорию Абхазии. Второй важной особенностью такого соединения была бы возможность реабилитировать его в нефтяной терминал в качестве дополнительного выхода на Новороссийск, в особенности если учесть преимущественно хорошую погоду здесь в течение круглого года. Дополнительную гибкость системе может придать установка системы обратной перекачки между Супсой и Очамчирой в целях хранения нефти». Т.е. речь шла о транспортировке нефти через территорию Абхазии и строительстве морского нефтяного терминала.
28 июля 1998 года был издан указ президента В.Г. Ардзинба «О создании Абхазской международной нефтяной корпорации», и.о. руководителя которой (а это был Энвер Капба) в двухнедельный срок должен был представить предложения по организации деятельности корпорации. В Абхазию был осуществлен завоз оборудования на несколько десятков миллионов рублей.
Лакербая заявляет: «Тем, кто обвиняет меня в том, что тогда я был среди резких противников проекта, а сейчас веду себя иначе, хочу напомнить следующее: мы были в состоянии перманентной войны с Грузией, теряя при этом своих военнослужащих и гражданских. Ведь не прошло и двух месяцев после завершения майских событий в Гальском районе. Мое резко отрицательное отношение к проекту можно обозначить одной произнесенной тогда фразой: «По этому нефтепроводу к нам пойдут грузинские танки». Напомню, что проект был в итоге прекращен. Отмечу еще одну деталь: представители Всемирного банка проговаривали возможность в последующем ведения работ на шельфе, опираясь на большой опыт норвежцев в этом. Последняя известная мне попытка была предпринята в бытность Рауля Хаджимба премьер-министром страны (а это, напомню, 2003-2004 годы). Премьер вел переговоры с компанией «Лукойл». Надеюсь, все понимают, что «Лукойл» и тогда занималась добычей углеводородов, а не выпуском школьных альбомов для рисования».
Как полагает Лакербая сегодня, президент В.Г. Ардзинба отозвал премьера с переговоров в связи с появлением людей, желавших стать «кураторами» проекта. Мотивации у них были разные – от вложенных больших средств в оборону страны до «контроля».
После смены власти в стране уже при президенте Сергее Багапше прерванные переговоры с «Лукойлом» были возобновлены.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетии
