Перед всероссийской переписью населения, которая должна пройти в 2020 году, черкесские активисты вновь выступили с лозунгом – один народ, один этноним. Агитация ужа началась в социальных сетях. Не заставила себя ждать и официальная реакция – контркампания с осуждением указанной инициативы.
По словам черкесского активиста Аслана Бешто, цель акции – объединение разделенного народа и сохранение исторического наследия, которое пытаются размыть разного рода проходимцы от науки:
«Для нас – тех, кто называет себя адыгами, черкес – это экзоэтноним, с которым связано все наше культурное и историческое наследие, так или иначе, описанное за всю нашу историю. Вся вот эта возня, начавшаяся вокруг термина «черкес», вынудила нас обратиться в Российскую академию наук с просьбой разъяснить, кто же такие черкесы. Ответ Института этнологии РАН дал исчерпывающий ответ: разночтений быть не может».
Аслан Бешто подчеркивает: на любом другом языке тех, кто называет себя «адыгэ», называют черкесами. Перепись в России проводится на русском, следовательно, на вопрос, поставленный по-русски: «кто ты по национальности», следует отвечать на русском же: «я – черкес».
Подобная агитация проводилась и в преддверии прошлой переписи населения в 2010 году. Тогда в Кабардино-Балкарии на призыв общественников откликнулись немногие, если учесть результат – 490 453 кабардинцев и 2475 черкесов, и это с учетом черкесов, которые переехали из Карачаево-Черкесии.
Аслан Бешто связывает столь скромные результаты с мощным противодействием. В 2010 году региональные власти организовали встречную кампанию. С осуждением инициативы выступали правительственная пресса, чиновники и так называемые общественники в штатском. И теперь, когда агитация только начинается, та же реакция на страницах официальной прессы. Аслан Бешто на примере своей семьи демонстрирует, как работал административный ресурс во время переписи 2010 года:
«Когда пришла переписчица, меня не было дома. Она даже не собиралась задавать вопрос о национальности. В принципе, в 90% случаев этот вопрос не задают – просто автоматически в графу «национальность» записывают – кабардинец, как до сих пор повелось. Когда мой отец начал настаивать, чтобы нас записали черкесами, переписчица ответила, что ей надо этот вопрос обсудить. Она куда-то позвонила, ее спросили, по какому адресу она работает. Женщина ответила, и ей сказали: «Запишите, как они хотят».
– Они поняли, что это твоя семья, и решили не устраивать скандал?
– Совершенно верно, а если бы были другие, переписчица настояла бы: дескать, надо записаться кабардинцами, мы по-другому не можем. В 99% случаев именно так и происходит. Результаты прошлой переписи убедили нас в том, что региональные власти получили прямое указание противодействовать данной инициативе.
– Зачем? Какой в этом смысл?
– Наверное, кому-то очень не хочется, чтобы адыги ощутили и осознали себя одним народом, с одним иноназванием, с одним самоназванием и единой культурой. Потому что из этого неизбежно следует вопрос: а как так получилось, что мы в одной стране разделены на пять субъектов. Это все, конечно же, не нужно ни федеральному центру, ни их назначенцам в регионах. Поэтому неслучайно уже началось противодействие нашей инициативе».
Пожалуй, единственный черкесский субэтнос, которому с точки зрения российского законодательства невыгодно переписываться черкесами, – это малочисленные шапсуги. Преференции, которые предоставляет закон о малочисленных народах, значительны: освобождение от службы в армии, квоты в российских вузах, неприкосновенность среды обитания, земельных угодий, развитие народных промыслов и многое другое. Но, как по этому поводу острят черкесские активисты: у шапсугов был бы шанс на защиту государства, если бы они жили на берегу Охотского моря, а не в субтропиках Причерноморья.
«Российский закон о малочисленных народах не работает в Шапсугии. Не работает сейчас, как не работал десять или пятнадцать лет назад, потому что никаких подзаконных актов Краснодарский край не принял, следовательно, никаких прав малочисленного народа у шапсугов нет. Я помню, как шапсугские общественники пытались судиться сначала в Сочи, потом раза четыре в Краснодаре, доходили до Верховного суда, он отправлял на рассмотрение обратно в Краснодар… Поэтому не стоит надеяться. Даже если десять шапсугов останется, все равно не признают малочисленными», – говорит черкесский общественник из Майкопа Али Бганэ.
Если провести параллель, допустим, с немцами, то это разделение выглядело бы приблизительно так: отдельные национальности – баварцы и тирольцы, и отдельно – немцы (deutsch).
И в советское время черкесы считали себя народом, искусственно разделенным: по названиям субэтносов на кабардинцев и шапсугов, на адыгейцев (по самоназванию «адыгэ») и экзоэтнониму «черкес». При всей очевидной абсурдности подобного разделения в Советском Союзе тема была табуирована, партийные органы пресекали любые рассуждения на эту тему, и, наоборот, приветствовались публикации, научные труды, якобы доказывающие, что это разные народы.
