«Протест отцов», борьба за либерализацию наркополитики, права женщин и детей – это основные вопросы, которые грузинские правозащитники назвали самыми важными в 2018 году.
Еще в 2017 году Грузия узнала о трагедии, произошедшей на улице Хорава, где в массовой драке погибли двое 16-летних школьников – Леван Дадунашвили и Давид Саралидзе. В 2018-м отец последнего – Заза Саралидзе начал активную «борьбу за справедливость» с требованием привлечь к ответственности всех, кто причастен к смерти его сына. Не закончилась она по сей день, по утверждениям Зазы Саралидзе, на свободе остаются основные лица, причастные к этому убийству.
В последнем из своих отчетов Народный защитник Грузии Нино Ломджария заявила, что это дело указывает на серьезные системные проблемы, которые необходимо решить быстро и эффективно:
«Защищать право человека на жизнь – это обязательство государства, которое, в том числе, должно проводить эффективное расследование по делам о лишении человека жизни. Однако, по оценке Народного защитника, по делу об убийстве на улице Хорава не был проведен целый ряд обязательных и неотложных следственных мероприятий, и, соответственно, на данном этапе не все лица, совершившие преступление, были призваны к ответственности».
Того же уже больше года ожидает и Малхаз Мачаликашвили, отец Темирлана, смертельно раненого в декабре 2017 года в ходе спецоперации в Панкиси.
«Я требую от председателя команды «Мечты»: накажи всех тех зверей, которые в Панкиси осуществили этот террористический акт, тех, кто расстрелял нашего спящего сына. Сегодня вы ведете себя так же, как вело себя в ту ночь стадо спецназовцев: они паниковали, были бесчеловечны. А сегодня вы, все правительство, повторяете это. Я не прощу вам этого – ни я, ни мой народ, ни народ Грузии», – говорит Малхаз Мачаликашвили.
«Протест отцов» продолжается по сей день. Уже несколько месяцев они проводят акции возле здания парламента в Тбилиси с требованием наказать всех виновных в смерти их сыновей.
Остаются безнаказанными и причастные к смерти 34-летнего Арчила Татунашвили. Согласно исследованию грузинского Центра реабилитации жертв пыток «Эмпатия», он погиб в Цхинвали от пыток. В причастности к его убийству обвиняются представитель ленингорской (ахалгорской) прокуратуры Давид Гурциев и начальник районного КГБ Алик Табоев. 13 сентября 2018 года их имена были внесены в «красный циркуляр». Сегодня они объявлены в международный розыск по обвинению в ограничении свободы при отягчающих обстоятельствах. В одном из своих интервью грузинским СМИ госминистр по вопросам примирения и гражданского равенства Кетеван Цихелашвили сказала:
«Мы используем все правовые меры для того, чтобы правосудие свершилось и виновные понесли наказание. Как и в случае с убийцей Отхозория, который уже идентифицирован и чья вина уже доказана грузинским судом, это необходимая мера, которую грузинское государство обязательно использует. Это значит, что эти лица будут задержаны, если будут передвигаться за пределами Грузии».
В целом тема права на жизнь в грузинском обществе активно муссировалась на протяжении всего 2018 года.
30 сентября обществу стало известно о гибели 25-летнего правозащитника Виталия Сафарова. Следствие по делу пока продолжается, однако мать Виталия – Марина Аланакян утверждает, что ее сын стал жертвой молодых людей, назвавшихся неонацистами. Конфликт завязался между двумя посетителями бара на улице Дюма в Тбилиси и тремя молодыми людьми (среди которых был и обвиняемый в убийстве Сафарова), у которых вызвала агрессию русская речь. Виталий вмешался и в результате был убит теми, кто называет себя неонацистами.
Этот случай показал, что в Грузии все чаще используется язык ненависти, говорит глава Центра по правам человека Алеко Цкитишвили:
«К сожалению, правозащитник Виталий Сафаров стал жертвой нацистов. Он работал именно над темой толерантности, вел тренинги на тему антифашизма и погиб от рук фашистов. Этим убийством и можно описать ту нетолерантную среду, которая наблюдается сегодня в Грузии. Фобии грузинского общества в отношении людей с отличающимися взглядами в больших масштабах существуют скрытно, но в последнее время они все чаще стали проявляться в насильственных формах. Государству необходимо провести целый ряд мероприятий, чтобы изменить ситуацию».
Необходимо усилить аппарат Народного защитника, а дела, в которых явно прослеживаются дискриминационные мотивы, должен взять под свой контроль парламент, считает Алеко Цкитишвили.
Гибель Сафарова сподвигла некоторых правозащитников на создание Антинацистской коалиции Грузии. Работать она будет в разных направлениях: это работа над законодательными изменениями, повышение квалификации правоохранительных органов и общественные дискуссии, говорит член коалиции, глава НПО «Центр вовлеченности и развития» Агит Мирзоев:
«Это будет некая гражданская линия, которая позволит привлечь внимание общественности к этой проблеме, привлечь внимание соответствующих государственных, международных структур. Потому что проблема есть, о ней нужно говорить, позиция, когда мы чего-то не хотим видеть и зарываем голову в песок, думая, что проблема обойдет нас, – здесь не сработает. Это очень серьезная проблема, и она несет очень серьезные риски. Тем более для такой многообразной, многокультурной страны, какой является Грузия, – это очень рискованно».
Ультранационалистические группировки участвовали и в нескольких других громких скандалах, возникших в 2018-м. После полицейских рейдов в ночные клубы, как объяснили в МВД, с целью задержания наркореализаторов в Тбилиси, были организованы масштабные акции. Представители движения «Белый шум» и их сторонники выступили против превышения силы правоохранителями, а также потребовали легализации легких наркотиков. Категорически против этого выступили ультранационалистические группировки и организовали контракции. Говорит глава грузинского филиала Transparency International Эка Гигаури:
«Для меня самой большой проблемой является то, что я не уверена в завершении противостояния. Нужен глубокий анализ. Кто эти люди, участники контракции, и кто усиливает эти группы в нашей стране? Некоторые политики из власти открыто поддерживают их, к примеру, Сосо Джачвлиани (бывший депутат от «Грузинской мечты»). Помимо этого, власти хранили молчание очень долго, даже в тот момент, когда в социальных сетях шла невероятная травля представителей «Белого шума» и их сторонников. Против них развязалась кампания, потому что они якобы защищали «барыг». И эта травля исходила от каких-то вымышленных пользователей, создавались специальные страницы, и неизвестно, кем эти страницы финансировались. Я не против свободы выражения, но, когда идет целенаправленная травля, призыв к насилию и дискредитация представителей «Белого шума», – это проблема».
Тема насилия по-прежнему остается актуальной и для феминистских правозащитных организаций.
В одном из исследований Национального демократического института США (NDI) говорится, что 81% граждан в Грузии считают семейное насилие проблемой для женщин. Впрочем, в 2018-м были предприняты некоторые шаги для улучшения ситуации, говорит одна из участниц Женского движения Ида Бахтуридзе:
«В МВД открылся департамент защиты прав человека, который фокусируется на проблемах домашнего насилия и насилия над женщинами, был внедрен механизм оценки рисков и пр. Было осуществлено много изменений, которых мы добивались многие годы. Это значительно улучшило ситуацию и дало возможность начать говорить о следующем этапе – об экономическо-социальном усилении женщин, переживших насилие».
Однако не время сбавлять темп, считают участницы Женского движения, для искоренения проблемы полностью говорить о ней необходимо постоянно.
Не менее уязвимой группой в Грузии остаются дети. Аппарат Народного защитника за 10 месяцев 2018 года изучил около 700 различных фактов, касающихся нарушений детских прав. Большинство из них – это насилие над детьми, бедность и неподобающие социальные условия проживания, а самая уязвимая группа – это дети, живущие и работающие на улицах. Причем в грузинском законодательстве нет точного определения, трактующего бездомность, говорит представительница Центра по изучению и мониторингу прав человека Лела Гвишиани:
«У государства нет не только единого определения бездомности, у него нет и единой централизованной политики в этом вопросе. Вся политика в отношении жилья полностью находится на усмотрении местных самоуправлений. Все наши исследования, проведенные анализы показывают, что право на надлежащее жилье как таковое не прописано в законодательстве так, как этого от нас требуют различные международные документы. Здесь же я хочу вспомнить последние конституционные изменения. Тогда мы активно пытались сделать так, чтобы в ней появилась запись о праве на надлежащее жилье, но законодатели не приняли это во внимание».
Грузинские правозащитники подвергали законодателей критике и по множеству других вопросов. Но и парламентарии не остались в долгу. На протяжении года многие представители правящей партии нелестно высказывались в адрес разных НПО, которые большинство правозащитников посчитали несправедливыми. Одним из таких стало обвинение спикера парламента представителей неправительственного сектора в том, что они покрывают фашистов. Многие ведущие НПО посчитали, что высказывания эти были направлены на нейтрализацию их исследований предвыборной среды, и пообещали, что власти получат обратный эффект.
