ПРАГА---Почти неделю продолжается противостояние в Магасе, где тысячи ингушей выступают против решения руководства республики обменяться землями с Чеченской Республикой. У нас на связи руководитель региональной организации «Яблоко» в Ингушетии Руслан Муцольгов.
Вадим Дубнов: Руслан, расскажите, что происходит сейчас, как прошел сегодняшний, шестой день?
Руслан Муцольгов: Во-первых, уже был второй день на новом месте, которое было согласовано с властями, – это площадка перед местным национальным телевидением. Все продолжается так, как и начиналось: собравшиеся все как один осуждают принятый закон, призывают власти к благоразумию, все-таки выслушать население и сделать так, чтобы этот закон был отменен. Обстановка спокойная, нет никаких эксцессов. Вчера, после встречи делегации собравшихся с полпредом президента в СКФО (Александром) Матовниковым и начальником Управления внутренней политики кремлевской администрации Андреем Яриным, люди вернулись, рассказали о том, как прошла встреча, и сегодня люди продолжали обсуждать итоги этой встречи.
Безусловно, люди возлагают определенные надежды на решение, которое, возможно, будет принято со стороны администрации президента России, и при этом удивляются, почему для принятия какого-то решения нужно так много времени. Они заявили, что до конца недели будут собирать информацию. На завтра назначено голосование депутатов Народного собрания по данному вопросу, планируется пересмотреть принцип голосования и вынести свое решение путем открытого голосования. Люди с нетерпением ждут завтрашнего дня, что же все-таки произойдет.
Вадим Дубнов: Людей меньше не становится? Сколько примерно народа на площади?
Руслан Муцольгов: Речь идет о тысячах, конкретное количество никто не подсчитывал, но несколько тысяч человек там точно есть – до пяти тысяч. Там постоянно происходит ротация – кто-то идет домой отдыхать, кто-то приходит вновь, и получается, что проходит гораздо больше людей, чем оказывается одновременно на этой площади. В общей сложности можно говорить, что около 10 тысяч участников постоянно меняются и приходят на эту площадь.
Вадим Дубнов: Т.е. 10 тысяч – это такое ядро митинга, постоянное…
Руслан Муцольгов: Ядро митинга, можно сказать, – это тысяч пять-шесть человек, а все остальное – это люди, которые больше отлучаются и возвращаются обратно.
Вадим Дубнов: Вы сказали о том, что завтра будет переголосование, но если я правильно понимаю, это как-то связано с ходом переговоров, которые ведет руководство республики с Матовниковым.
Руслан Муцольгов: Нет, это не связано с этим. Это связано именно с деятельностью депутатов. Руководство страны возложило обязанность по урегулированию этого вопроса именно на региональные власти, при этом сами по себе региональные власти ничего не делают, чтобы предпринять какие-то шаги для разрешения сложившейся ситуации.
Вадим Дубнов: Вот я этого как раз не могу понять. Из Москвы вроде бы никаких внятных сигналов нет, вроде бы готовится переголосование, а переголосование в этой ситуации, как вы говорите, не связано с ходом переговоров, поэтому, как оно пройдет, тоже не очень понятно, и никаких шагов навстречу митингу вроде бы руководство тоже не делает. Что происходит? Руководство ждет, что все само рассосется? Или есть впечатление, что растет какое-то внутреннее напряжение? Говорят, что увеличилось количество силовиков с того момента, как митинг передислоцировался, собирается на переговоры спикер чеченского парламента, – вот все это не признаки ли какой-то надвигающейся, если не бури, то какого-то сгущения атмосферы?
Руслан Муцольгов: Безусловно, можно говорить о том, что власть предпочла бы сгустить всю эту обстановку и покончить с этим митингом очень быстро. Но сейчас она этого сделать не может по ряду определенных причин. При этом опять же говорить о том, что вообще ничего не происходит со стороны руководства страны и руководства республики, будет неправильным, – там ведется какая-то работа, но она абсолютно невидима, ее скрывают, и, может быть, даже власти пытаются затянуть этот процесс до такой степени, чтобы либо людям надоело, чтобы они разошлись. Я уверен в том, что власть пытается найти решение и обмануть население. Не решить проблему, а именно обмануть население каким бы то ни было образом. К сожалению, именно такой исход событий более вероятен.
Вадим Дубнов: Но ведь до этих событий, ну и, в общем, все эти годы, с переменным успехом (Юнус-Беку) Евкурову удавалось выстроить отношения и с оппозицией, и с общественными организациями. А почему он так легко, по-вашему, пошел на их разрыв, почему он готов заплатить за это тем, что уже раздаются требования к его отставке, чего не звучало с такой настойчивостью раньше?
Руслан Муцольгов: Бытует мнение, что перед ним поставили задачу протащить любой ценой данное решение, и он, являясь офицером по жизни, фактически исполняет приказ. Соответственно, исполняя приказ, он не смотрит по сторонам, что происходит, какова реакция общества. Да, раньше ему удавалось как-то сбивать любую волну, где-то обхитрить кого-то, может, кого-то, наоборот, ублажить разными способами, но волну он всегда сбивал. Сейчас же он остался глух к запросам общества, и он полностью проигнорировал мнение общества, а это ему общество и не простило, потому что он все делал кулуарно, ни с кем никак не обсуждая. Если бы он обсуждал, то, безусловно, накала страстей не было бы.
Вадим Дубнов: Руслан, а в чем, собственно говоря, этот накал, почему общество так возбуждено? С одной стороны, понятно, что общество обижено тем, что, как вы сказали, с ним не посоветовались…
Руслан Муцольгов: Не просто не посоветовались, а главное, внаглую еще и проигнорировали, и когда народ сказал, что так нельзя поступать, он ведь назло народу пошел и организовал голосование в парламенте и сфальсифицировал итоги голосования. Подписал закон, несмотря на то, что он был принят не просто с нарушением каких-то определенных технических моментов, а вообще не имея прав проводить его. Это, можно сказать, было последней каплей в чаше терпения народа.
Вадим Дубнов: Обида понятна, а есть ли что-то сущностное или политическое – то, что действительно может задеть Ингушетию? Не с точки зрения морального ущерба, но и вполне себе материального или политического? Ведь когда вся эта история начиналась, еще лет восемь назад, некоторые эксперты говорили, что за территориальными притязаниями чеченского руководства скрывается чуть ли не попытка восстановления Чечено-Ингушетии под руководством Грозного. Вот насколько все это действительно ощущается, насколько все это серьезно? В чем политический смысл того, что, как вы говорите, Евкурова могли заставить сделать любой ценой?
Руслан Муцольгов: Знаете, притязания на объединение регионов ведь просматривались давно, еще с начала 2000-х годов, они были явными, потому что были объединены несколько регионов и были предпосылки объединения и здесь, у нас, в обеих республиках. Но это было все призрачно, а сейчас, да, как вы говорите, может быть, действительно такая угроза существует, и, может быть, это и планируется. Но общество в Республике Ингушетия не позволит этого сделать в ближайшее время точно. Это крайне непопулярная мера.
Вадим Дубнов: Руслан, а речь действительно идет об этом, как вы считаете?
Руслан Муцольгов: Мы не можем говорить точно, существует там реально такая угроза или нет, но она не озвучивалась нигде, в неофициальных кругах и т.д. Может быть, она озвучивалась в высоких кабинетах, может быть, об этом знают даже и главы двух регионов, но нет ничего того, что способствовало бы прояснению этой ситуации – может быть, такая информация вышла бы за определенные круги, либо какие-то действия были, явно ее выражающие. Но такая угроза существует всегда, и власть от этой идеи вряд ли будет отказываться.
Вадим Дубнов: Некоторые картографы говорят, что Ингушетия отдала в 26 раз территории больше, чем Чечня отдала взамен. Это первично в протесте или его суть в чем-то другом?
Руслан Муцольгов: Суть протеста заключается именно в том, что была нарушена территориальная целостность республики. У нас на Кавказе отношение к земле очень трепетное. Земля – это как раз наследство от предков, а все, что касается предков, их памяти, свято. И если ты можешь простить обиду, нанесенную тебе лично, – это одно дело, но оскорбление, нанесенное в адрес твоих предков, памяти твоих родителей и т.д., – это непрощаемый вопрос. А земля относится именно к такой категории.
Вадим Дубнов: Но речь же идет, если я правильно понимаю, о землях, которые не имеют какой-то особой ценности – там действительно вроде бы под землей есть месторождение, но пока до этого месторождения кто-то доберется, еще тоже совершено непонятно.
Руслан Муцольгов: Месторождение, может быть, для кого-нибудь представляет интерес, именно чтобы захватить эту землю, но для жителей Республики Ингушетия эти земли представляют другой интерес – это историческое и культурное наследие, там огромное количество памятников, это земля, откуда происходят корни многих фамилий, поэтому там другая ценность.
