В последние месяцы мне не раз встречалась в блогосфере Абхазии вымышленная абхазская фамилия Пашинянба. Догадаться нетрудно: речь идет о некоем, еще неведомом нам, гипотетическом лидере Абхазии, который в ближайшее время появится на политической авансцене РА и начнет, подобно Николу Пашиняну в другой РА (Республике Армения), наводить порядок во всех сферах жизни, искоренять коррупцию и т.д.
Затрудняюсь сказать, с чьей именно легкой руки, порхающей по клавиатуре, в оборот переписки завсегдатаев интернет-форумов и соцсетей вошел этот, скажем так, неологизм, но скептических замечаний он может вызвать немало. Прежде всего, как я уже однажды писал, никому еще неведомо, каким останется Пашинян в истории Армении. Да, пока его окружает романтический флер бунтаря и революционера, правдоруба и защитника интересов простого народа, но чем дело закончится? Не уйдет ли, например, его основная энергия на сведение старых политических счетов? Кстати, в некоторых странах действует мудрый закон, по которому памятники людям можно воздвигать только по прошествии полувека после их смерти: мало ли что… Главная же причина скепсиса – мысли о том, не слишком ли часто мы, рядовые граждане, возлагаем все надежды на некоего правителя «без страха и упрека», который придет и организует нашу жизнь так, что мы уверенно двинемся вперед по дороге процветания?
Нет, конечно, роль личности в истории никто не отменял. И мне тоже очень хотелось бы появления в Абхазии «отца нации», которому доверяли бы все. Но нет личностей всесильных. И очень многое зависит от соотношения масштабов личности и той историко-ментальной среды, в которой ей как лидеру страны доводится действовать. Около двух лет назад в публикации «Возможно ли появление абхазского Ли Куан Ю?» на «Эхе Кавказа» я поделился мнением, что, к великому сожалению, методы знаменитого реформатора, который сделал из Сингапура – захудалого государства третьего мира – «конфетку» и имя которого стало нарицательным, они, эти методы, будучи механически перенесены на абхазскую почву, вряд ли сработали бы в обществе с такими менталитетом, прочностью родственно-клановых связей и прочим. Но сейчас, кстати, некоторые абхазские интернет-философы, вдохновившиеся примером Никола Пашиняна, поминают порой его имя вперемешку с именем Ли Куан Ю.
Читаю посты взыскующих к «жесткой руке», во многом соглашаюсь с ними, но нет-нет, да и представляю себе реакцию иных из них в воображаемом случае, когда «Пашинянба» спросит по полной программе не только с того, кого автор поста не любит, но и с того, кто ему, наоборот, симпатичен, состоит с ним в дружеских и родственных отношениях, а то и к нему самому? Э-э, сколько раз уже бывало, когда в подобных случаях неутомимый борец за законность и правопорядок вдруг трансформировался в глазах многих в тирана, деспота и вообще «редиску»…
А еще при чтении этих постов мне вспомнилась одна из культовых пьес середины прошлого века – «В ожидании Годо» Сэмюэля Беккета. …Двое главных героев пьесы, как сформулировано в Википедии, словно завязли во времени, пригвожденные к одному месту ожиданием некоего Годо, встреча с которым, по их мнению, внесет смысл в их существование и избавит от угроз враждебного окружающего мира. Так в ожидании Годо и проходит все время пьесы.
Вот и думаю я: не слишком ли много энергии у некоторых в нашем обществе уходит на поиски имени кандидата на роль избавителя от существующих проблем, спасителя страны? Того, кто сделает для нас сказку былью, а мы, умиротворенные и восхищенные, будем наблюдать за этим процессом…
На днях один «френд» в «Фейсбуке» заинтриговал меня своим постом о только что состоявшейся своей случайной встрече у памятника Келешбею Чачба в Сухуме с тремя депутатами первого, так называемого золотого созыва абхазского парламента. Интрига первая состояла в том, что памятника Келешбею у нас нет. Не известно также и точное место его захоронения в Сухумской крепости в 1808 году, сохранилась только фотография его могилы с надгробием, сделанная, предположительно, во второй половине XIX века. Но на следующее утро, когда мы случайно встретились с автором поста в городе, он объяснил мне, что имел в виду памятник комсомольцам, погибшим в 20-е годы прошлого века, стоящий в пределах разрушенной крепости на сухумской набережной, – именно там, по его личному убеждению, и стояло когда-то надгробие, потому он так этот памятник называет… А вторая интрига – почему же ветераны абхазской политики и национально-освободительного движения, включая автора поста, расходились, по его словам, воодушевленные и «растроганные». Судя по тому, что в посте мелькнула фраза «Пашинянба не за горами», я предположил, что ветераны сошлись на его кандидатуре. Причем, исходя из контекста написанного, кандидатуре весьма неожиданной и необычной. При нашем личном общении «френд» подтвердил это и назвал имя кандидата на данную роль. После чего не стал спорить со мной, когда я напомнил ему о важном препятствии для осуществления их «проекта».
Повторюсь: роль достойного лидера в любой стране чрезвычайно велика. Но не надо преувеличивать эту роль, иначе завышенные ожидания будут раз за разом оборачиваться утраченными иллюзиями и горестными размышлениями, «как же мы ошиблись».
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
