Завтра, в субботу 26 мая, в Грузии развернутся масштабные торжества в ознаменование столетней годовщины провозглашения независимости страны. Грузинская Демократическая Республика просуществовала, правда, менее трех лет, но ее успели признать 23 государства, в том числе ведущие европейские державы.
Конечно, было бы очень странно ожидать, что в условиях существующих отношений между официальными Тбилиси и Сухумом, равно как и между Тбилиси и Цхинвалом, власти Абхазии и Южной Осетии, общественные организации этих государств направят поздравления с юбилеем. Не будем забывать и о том, какие раны в результате деятельности правительства ГДР были нанесены абхазам и особенно южным осетинам (карательный поход генерала Валико Джугели).
Тем не менее эта дата достойна внимания для всестороннего осмысления пути, пройденного нашими народами за минувшее столетие.
Или чуть больше – с начала двадцатого века. Через 17-18 лет с начала прошлого века и за 7-8 лет до его завершения в результате распада Российской империи и СССР во взаимоотношениях абхазов и грузин наступали критические судьбоносные периоды. Во втором случае абхазы добились независимости, четверть века которой Абхазия будет отмечать в сентябре этого года; в первом – они на долгие десятилетия оказались в составе одного с грузинами государства, под их «управлением».
В абхазском обществе распространено мнение, что если бы в большевистском руководстве в Москве не было грузин Сталина и Орджоникидзе, Абхазия не оказалась бы в 1931 году, после ряда промежуточных соглашений, в составе Грузинской ССР. Да, с «ролью личности в истории» в данном случае не поспоришь; безусловно, этот фактор сыграл немалую роль. Но и сводить все только к нему было бы, конечно, неверно. Понятно, что если бы еще в 1918-м Абхазия не оказалась под юрисдикцией Тбилиси, осуществить тут сталинский план было бы куда труднее…
Кстати, в основе расхожей фразы о том, что история не знает (не терпит, не имеет) сослагательного наклонения, лежит изречение немецкого профессора Карла Хампе: «История не знает слова «если». Но существует и альтернативное рассуждение: история без обсуждения возможных вариантов ее развития, т.е. без «сослагательного наклонения», была бы вообще не понятна.
И если говорить о том, почему и как Абхазия сто лет назад вошла с в состав ГДР («меньшевистской Грузии», как ее обычно называли в советские десятилетия), то коренной причиной следует назвать этнодемографические изменения, произошедшие в ней за предыдущие 30-40 лет, после катастрофы махаджирства, которая сделала безлюдными многие ее регионы. Естественно, сюда, на благодатное побережье Черного моря, устремились переселенцы из других краев, и больше всего в этом преуспели грузины. Характерна убежденность, с которой грузинский публицист Георгий Церетели писал в статье в №399 за 1873 год газеты «Дроэба», призывая соотечественников к переселению в Абхазию:
«Если человек скажет, что ему трудно бросить свой край, то где бы он ни находился, разве Кавказ не наш край? Весь Кавказ является нашей землей, нашей страной. В стране Кавказ... следует мысленно представить, что наша нога стоит на нашей земле».
Вот общедоступные данные переписей: в 1886 году абхазы, включая самурзаканцев, составляли 85,8 процента населения Абхазии, а грузины, включая мегрелов, – 5,8 процента, в 1897-м, соответственно, – 58,7 и 24,9, в 1926-м – 26,4 и 31,8. (В ходе последней, всесоюзной, переписи подавляющее большинство самурзаканцев было записано уже грузинами.)
В вышедшей в 1919 году в Ростове-на-Дону брошюре «О неосновательности притязаний грузин на Сухумский округ (Абхазию)» ее автор Николай Воробьев утверждает, ссылаясь на данные начальника округа на 1916 год, что ко времени распада Российской империи число абхазов в округе продолжало преобладать над числом грузин, к тому же многие из последних проживали здесь временно, сезонно. По убеждению этого сподвижника генерала Деникина, грузины добились вхождения Абхазии в Грузинскую республику с помощью различных ухищрений, а главное – силой оружия.
Добавлю, что в тот сложнейший период истории на вопросы межнациональных отношений очень серьезно накладывались вопросы политико-идеологические, борьба между партиями, сложившимися к тому времени на пространстве бывшей Российской империи. И как знать, как развивались бы события, если бы (опять «если бы») в феврале 1918 года в Сухуме не пал просуществовавший совсем недолго большевистский Военно-революционный комитет под председательством Ефрема Эшба.
До этого, еще 8 ноября 1917 года, съезд абхазского народа принял решение о присоединении Абхазии к Северо-Кавказскому (Горскому) государству и образовал Абхазский Народный Совет (АНС). Характерны впечатления грузинского делегата первого съезда абхазского народа И. Гомартели, опубликованные в тифлисской газете «Алиони», в номере за 16-23 ноября того года:
«Представители абхазов не только прохладно, но и почти враждебно встретили на собрании грузинскую депутацию. Они заранее решили отвергнуть советы депутации и твердо защищать свою позицию, не идти по пути уступок... Абхазцы заключили союз с горцами и казаками; затем позвали самурзаканских мегрелов и заявили им: если хотите жить с нами дружно, тогда вы должны вступить в этот союз».
9 февраля 1918 года делегация АНС во главе с князем А. Г. Шервашидзе провела совещание в Тифлисе с Национальным Советом Грузии, где было принято соглашение, в котором, в частности, было предусмотрено «воссоздать единую нераздельную Абхазию в пределах от р. Ингур до р. Мзымта, в состав которой войдут собственно Абхазия и Самурзакань или, что то же самое, Сухумский округ». И ставился вопрос о заключении равноправных отношений между Абхазией и Грузией. Только и всего.
После подавления большевистского выступления в Сухуме, пишут в своей книге «История Абхазии» О. Бгажба и С. Лакоба, в мае 1918 года грузинские меньшевики решили возродить АНС в новом составе и под грузинским, а не горским влиянием. Единодушия в работе нового Совета не было. Тем временем 26 мая Турция предъявила ультиматум о немедленной ликвидации созданной 22 апреля Закавказской демократической федеративной республики (ЗДФР), в которой исламский Азербайджан ориентировался на Турцию, а христианские Армения и Грузия – на Германию. В тот же день была провозглашена Грузинская республика, 27 мая – Азербайджанская, 28 мая – Армянская.
Таким образом, ЗДФР просуществовала чуть больше месяца. Тем не менее большевики, «советизировав» Южный Кавказ в 1921 году, решили повторить этот опыт, но и ЗСФР тоже оказалась недолговечным образованием.
Абхазские историки обычно подчеркивают, что к моменту объявления Грузией независимости Абхазия не входила в ее состав, что только после этого начались различные переговоры и только оккупация в июне 1918 года Абхазии войсками генерала Георгия Мазниева (Мазниашвили), ставшего Сухумским генерал-губернатором и прошедшего по ней огнем и мечом, реально сделала ее частью ГДР. Морской десант из Турции, состоявший из потомков абхазских махаджиров и пытавшийся ему противостоять, потерпел поражение...
Возглавившего правительство ГДР Ноя Жордания, который со своими соратниками сумел включить в нее и абхазов, и южных осетин, и проживающих в Саингило (Закатальский округ) мусульман-ингилойцев, можно уподобить библейскому Ною, который постарался собрать на своем ковчеге всех-всех-всех... Но вот какая закономерность. Некоторые в Грузии до сих пор переживают, что «Орджоникидзе и Сталин подарили Саингило Азербайджану». Но думается, что простые грузины и думать об этом регионе забыли и прекрасно без него себя чувствуют. Ни одна грузинская мать зато не оплакивала своих сыновей, не вернувшихся оттуда с войн за «территориальную целостность Грузии». Но почему во всем мире так много людей, которым для счастья недостаточно просто жить и радоваться жизни, растить детей, повышать свое благосостояние, им еще для этого надо знать, что их этнос «управляет» другими этносами.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
