Не все ж бульдогам грызться под ковром, порой резвятся пудели на нем... Конфликт, тлевший в недрах «Грузинской мечты» около двух лет, вспыхнул бенгальским огнем – кульминация наступит в конце мая, когда на съезде правящей партии будет выдвинут кандидат в президенты и в ее руководстве, скорее всего, произойдут перестановки.
Поводом (но не причиной) для эскалации стало заявление депутата Гедевана Попхадзе о выходе из парламентского большинства. Его коллеги проголосовали за то, чтобы ввести в попечительский совет Общественного вещателя Нинию Какабадзе – ее кандидатуру выдвинула оппозиция в рамках своей квоты. По словам Попхадзе, депутаты получили указание изменить выработанную накануне позицию в последний момент. Он не назвал фамилий, но сразу же стало ясно, что его обвинения касаются председателя парламента Ираклия Кобахидзе, главы фракции Мамуки Мдинарадзе и приближенных к ним лиц.
Эти молодые лидеры могли попытаться убедить коллег в том, что лучше молча отдать одно из мест в Совете кандидату оппозиции, чем быть обвиненными в установлении тотального контроля над бывшим Гостелерадио. Тем более что значительная часть избирателей-консерваторов не станет слушать Нинию Какабадзе ни при каких обстоятельствах, поскольку она часто критикует патриархию и лично Илию Второго. Но, возможно, Кобахидзе и Мдинарадзе решили не углубляться в дискуссию и повели себя так же, как при обсуждении конституционных поправок, когда они начали просто продавливать нужные решения, и правящей партии пришлось менять Основной закон в полной изоляции – ее со всех сторон обвиняли в грубом диктате. По (неподтвержденной) информации из «стеклянного дворца», это рассердило самодержца «Грузинской мечты» Бидзину Иванишвили. Его позиция могла стать важной предпосылкой атаки на Ираклия Кобахидзе сотоварищи. Их противники вряд ли рискнули бы выступить, взывая к Иванишвили как к верховному арбитру, если бы полагали, что он благоволит своим молодым фаворитам по-прежнему.
«Мятежники» апеллируют к чувствам консервативно-традиционалистского большинства сторонников «Грузинской мечты». Здесь важно учесть один нюанс – партия Саакашвили (до развала) была продуктом симбиоза узкой группы либералов и многочисленного движения, сплотившегося вокруг вождя и поверхностных этатистских лозунгов, весьма далекого от либерализма. Но консерваторы – противники Саакашвили, чуть ли не в полном составе убеждены, что противостояли либералам-глобалистам и в 2012 году победили именно их. Они очень нервно воспринимали партнеров «Грузинской мечты» по коалиции (прежде всего – «республиканцев»), и лидерам приходилось нашептывать им, что либералы на авансцене необходимы для успешного диалога с Западом.
В 2016-м «Грузинская мечта» вышвырнула союзников за борт, и ей стало сложно возлагать на кого бы то ни было ответственность за решения, которые не нравятся консерваторам и традиционалистам – к примеру, за поддержку Нинии Какабадзе. И вот Гедеван Попхадзе пригрозил выходом из большинства, проголосовавшие за Какабадзе Мариам Джаши и Тамаз Навериани извинились перед общественностью, а Давид Чичинадзе, Нукри Кантария, Шота Шалелашвили и Заза Папуашвили – атаковали председателя парламента с разных курсовых углов. Двусмысленные комментарии других депутатов подлили масла в огонь, и парламентское большинство начало напоминать корабль Его Величества «Баунти», охваченный мятежом.
Есть еще один важный подтекст – для тех, кто активно противостоял старому режиму, немалое значение имеет «выслуга лет». Они всегда уточняют, является ли визави ветераном оппозиционного движения или присоединился к нему вместе с Иванишвили в 2011-м, или переметнулся на сторону победителей после выборов 2012-го – таких называют «портированными» (из «Нацдвижения»). Иванишвили опирается на «молодую гвардию» – она управляема и предсказуема, – но не может игнорировать «старую» из-за ее авторитета среди избирателей «Грузинской мечты». «Ветераны» нередко спрашивают у собеседников «А чем ты занимался до 2012-го года?» с той непередаваемой интонацией, которая раньше проступала разве что в репликах вроде «А где был ты, когда я под Кенигсбергом в танке горел?!»
Поскольку Ираклий Кобахидзе и его ближайшие союзники не принадлежат к «старой гвардии», значительная часть сторонников «Мечты» считает их головокружительное возвышение не вполне легитимным, тем более что оно не подкреплено выдающимися свершениями. Теперь они получили возможность выплеснуть накопившуюся злость.
Вместо того чтобы сделать обтекаемо-примирительное заявление, подобно председателю партии премьер-министру Квирикашвили, Кобахидзе заговорил о том, что Гедеван Попхадзе оскорбил коллег. Он также упомянул «иерархию» с «дисциплиной» и даже начал разрабатывать соответствующие правила для депутатов большинства. Такая тактика может показаться сомнительной – в Грузии не переносят повелительного наклонения, и опытные руководители внимательно дозируют металл в голосе. А вот новичкам, наоборот, зачастую кажется, что грозно приказывать и управлять - это одно и то же. Впрочем, у Ираклия Кобахидзе мало пространства для маневра и ему нужна быстрая, убедительная победа. К слову, его неожиданно резкая критика в адрес Freedom House может быть попыткой понравиться «антилибералам» (условно назовем их так), на которых опираются его противники – они не жалуют эту организацию.
Происходящее позволяет Бидзине Иванишвили приструнить Кобахидзе, или, наоборот, помочь ему принудить депутатов к покорности, а на худой конец – заморозить конфликт. Противиться ему в «Грузинской мечте» не станет никто, а оппозиция слишком слаба для того, чтобы воспользоваться затруднениями правящей партии. Иванишвили может даже разделить «Грузинскую мечту» на две, столь же марионеточные части (соответствующий сценарий обсуждается уже четыре года и пока маловероятен). Но важнее другое – конфликт играет на руку Кахе Каладзе, который на первый взгляд соблюдает нейтралитет. Дело в том, что сфера влияния нового мэра Тбилиси непропорционально расширилась, и даже если он не начнет независимую от Иванишвили игру (предпосылок для нее пока нет), инстинкт самосохранения, вероятно, подтолкнет неформального правителя Грузии к тому, чтобы создать противовес Каладзе. Но премьер Квирикашвили и председатель парламента Кобахидзе не подходят на роль главных фигур для альтернативного центра (или центров) силы, несмотря на то, что они занимают ключевые посты, - им не хватает навыков, авторитета и влияния. Не исключено, что их отношения резко обострились в ходе внутрипартийных споров о кандидатуре нового президента и перестановках в правительстве. Некоторые комментаторы утверждают, что именно премьер инициировал депутатский мятеж или, по крайней мере, тайно поддержал его.
В кругу грузинских чиновников еще с советских времен распространено выражение «Он портит должность» (т.е. не использует ее для коррупции, укрепления клана и т.д). Для того чтобы восстановить баланс сил в своей партии, Иванишвили, возможно, придется вывести на арену более оборотистых и хищных вассалов, которые «не портят должностей».
Несмотря на шумное выяснение отношений, ничего страшного для режима пока не происходит, но очевидно, что накопившиеся ошибки и противоречия привели к осложнениям. Это как температура 37,3 – она может указывать и на терминальную стадию необратимой болезни, и на банальную простуду. Поставить диагноз нелегко, но рано или поздно вскрытие все прояснит.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
