Вчера, в воскресенье 11 марта, абхазскую общественность всколыхнуло убийство в центре Сухума. Виктор Джанба, 1978 года рождения, на проспекте Аиааира, который многие горожане по привычке называют проспектом Мира, расстрелял из автомата Калашникова Гульгаз Мамедову, 1987 года рождения. Мой товарищ, который живет в том же районе, рассказывал, что, услышав автоматную стрельбу, подумал было, что это свадьба, но, спустившись на улицу, увидел толпу людей вокруг лежащей на асфальте молодой женщины. Рядом с ней лежал и автомат, брошенный убийцей, который сдался правоохранительным органам.
В отношении Виктора Джанба, который водворен в ИВС, прокуратурой Сухума возбуждено уголовное дело по статьям «убийство» и «незаконное приобретение и хранение оружия». Убийство произошло примерно в 14 часов 30 минут у дома № 117 по проспекту Аиааира в Сухуме на почве бытовой ссоры. Гульгаз скончалась от полученных ранений на месте.
О драматической завязке этой трагедии моя коллега Елена Заводская рассказывала на «Эхе Кавказа» летом 2015 года в публикации «Суд стал на сторону матери». Судебная тяжба между отцом и матерью за определение места жительства малолетнего ребенка – о таких мы знаем в основном из передач на российских телеканалах – явление для абхазской действительности нетипичное, если не сказать – уникальное. Если подобные спорные ситуации порой и возникают, то их решают в узком кругу, не вынося на публичное обозрение. Но тут сошлись весьма необычные обстоятельства, судьбы и характеры.
Маленький Багратик появился на свет в конце 2014 года. Его мать Гульгаз Сахибовна или Гуля, как ее звали окружающие, выросла в азербайджанской семье, которая многие годы прожила в России. Она переехала с родителями и тремя сестрами в Абхазию в середине нулевых годов – главе семьи врачи посоветовали такой климат. Семья купила дом в селе Хыпста Гудаутского района. Отец же ребенка – Виктор Теймуразович Джанба – имел другую семью, в которой уже воспитывалось трое детей. Но в марте 2015-го он забрал Баграта у Гули – на несколько дней, показать родственникам, после чего не стал возвращать ей малыша и даже позволять общаться с ним. После полуторамесячных переговоров с отцом и просьб вернуть ребенка Гульгаз Мамедова обратилась за защитой своих материнских прав в судебные органы Абхазии. Судебное разбирательство длилось несколько месяцев, и 24 июля 2015 г. судья Сухумского городского суда Орхан Чедия удовлетворил исковое заявление Мамедовой об определении места жительства ее малолетнего сына с матерью и определил решение к немедленному исполнению. Сейчас ребенку уже три с половиной года. И вчера он стал сиротой…
Адвокат Инга Габилаия, которая защищала права Гульгаз на упомянутом судебном процессе, побывала сегодня на ее похоронах. (У азербайджанцев тело покойного предают земле непривычно для Абхазии быстро, по мусульманским обычаям это вообще происходит в день смерти до захода солнца, но вчера было необходимо провести соответствующие следственные действия.) Мы встретились сразу после ее возвращения в Сухум из Гудаутского района. Инга рассказала:
«Естественно, очень много было людей, близкие, мама, папа… Вчера, после услышанного, отца отвезли в больницу, он потерял сознание, положили в реанимацию. Сегодня его подняли. Вот недавно, буквально, наверное, за два часа привезли его, и он провожал дочь …
Когда мы вернулись к судебной тяжбе между родителями маленького Баграта и решению судьи Орхана Чедия, Инга Габилаия сказала:
«Верховный суд отменил это решение. Но направил в тот же суд в том же составе, сославшись на то, что необходимо было установить график общения отца с ребенком. Но в суд городской мы уже с Гульгаз Мамедовой не пришли, так как решили… Как-то вроде бы и они стали на примирение притираться по поводу ребенка. Ребенка он видел на выходные всегда. Гульгаз никогда не препятствовала ему в общении с ребенком. На все праздники, на все выходные. Практически каждые выходные, насколько знаю, забирал ребенка себе. Вот, и то, что произошло 11-го… Он 10-го в субботу забрал ребенка, приехал домой к Гульгаз, в ее родительский дом, забрал ребеночка. В воскресенье, как обычно, Гуля приехала к нему забрать ребенка. Ну, что там у них произошло, как конфликт произошел, я не знаю. Исход – то, что имеем, – смерть».
Можно предположить, что Виктор не захотел вчера почему-то отдавать ребенка, во всяком случае, Гуля вышла на улицу без него, а Виктор выбежал вслед за ней с автоматом. Инга говорит, что после судебного процесса их с нею отношения клиентки и адвоката трансформировались просто в дружеские. Гульгаз была очень спокойным, добрым, неконфликтным человеком (того же мнения придерживаются и другие мои знакомые, которые знали ее как бухгалтера). И отношения ее с Виктором в последние годы то становились нормальными, то осложнялись.
Сына Баграта Виктор действительно любил, был к нему привязан, дарил хорошие подарки, но Гульгаз время от времени жаловалась Инге и другим на его агрессивное поведение, угрозы ей, на то, что поднимал на нее руку. Гуле и милицию приходилось вызывать, но о действенности этих вызовов Инге неизвестно. Не сложились у него отношения и с женой, от которой у него растут трое детей. Инга Габилаия говорит:
«Я сейчас не могу точно утверждать, но, насколько знаю, его непосредственная семья, супруга с тремя детьми, живет, получается, на проспекте Леона, а Джанба Виктор сам проживает у родителей – это перекресток проспекта Аиааира и улицы Калмыкова».
На сегодняшних похоронах, по словам Инги, был и отец Виктора Джанба – с низко опущенной головой. А Багратик, вопреки некоторым предположениям вчера интернет-комментаторов, что он в семье Джанба, передан на попечение сестре убитой – Зухре.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетии
