ПРАГА---Сегодня утром в Чечне исчез глава регионального представительства правозащитного центра «Мемориал» Оюб Титиев. Позже выяснилось, что он был задержан правоохранительными органами Чечни, находится в Курчалойском ОВД. Что произошло, почему и как, – все подробности этой истории мы попытаемся выяснить у представителя совета правозащитного центра «Мемориал» в Москве Александра Черкасова.
Вадим Дубнов: Александр, уже стало ясно, что Оюб нашелся в селе Курчалой, правоохранительные органы Чечни уже признали, что он был ими задержан. Что еще известно к настоящему моменту?
Александр Черкасов: То, что Оюб Салманович Титиев – руководитель грозненского представительства правозащитного центра «Мемориал» – находится в Курчалойском РОВД, мы узнали уже где-то в середине дня. Дело в том, что сегодня утром он не приехал на работу, и когда коллеги начали его искать, выяснилось, что он должен был в селе Майртуп в 9 утра встретиться со своим знакомым. Этот знакомый с Оюбом не встретился, пытался ему звонить, Оюб не брал телефон. Он поехал навстречу, и между двумя селами – Курчалой и Майртуп – увидел машину Оюба и рядом полицейскую. Человек пять-шесть полицейских обыскивали машину Оюба. Он попытался подойти, но Оюб сделал ему знак «не надо», а потом машины уехали в сторону Курчалоя. Знакомый решил, что Оюба доставили в Курчалойское РОВД, и точно, там ему удалось выяснить, что Оюб находится в РОВД, а его машина была видна во дворе – марка, цвет, все совпадало.
Туда выехал наш адвокат, и тут началась еще большая ерунда. Адвокату начали говорить, что Оюба Титиева в Курчалойском РОВД нет. Несколько часов врали. Понадобилось вмешательство уполномоченного по правам человека (Татьяны) Москальковой и главы комиссии по правам человека и развитию гражданского общества (Михаила) Федотова для того, чтобы сначала неофициально, а потом и официально признали, что Оюб находится там. Где-то к пяти часам пополудни замминистра внутренних дел Чечни генерал Апти Алаудинов признал, что Оюб Титиев находится в Курчалойском РОВД, к нему допустят правозащитников, общественно-наблюдательную комиссию и адвоката. То есть порядка шести часов, без всякого оформления, в нарушение всех и всяческих кодексов те самые 180 грамм марихуаны, которые нашли в машине у Титиева, никак не были легализованы – этим озаботились только во второй половине дня. Адвоката не допускали, т.е. все следственные действия проводились в отсутствие адвоката, который все это время стоял у порога РОВД.
Дело очевидно сфабриковано. Я знаю Оюба Титиева много лет – он человек верующий и очень спортивный. Оюб Титиев и наркотики – две вещи несовместные. Кроме того, это уже не первый случай. Напомню, что Руслана Кутаева – активиста из Чечни – осудили якобы за наркотики после того, как он провел круглый стол, посвященный депортации чеченцев и ингушей в 1944 году. А потом, тоже якобы за наркотики, осудили корреспондента «Кавказского узла» – одного из последних независимых изданий, дававшего информацию о республике, – Жалауди Гериева. У того тоже якобы нашлась марихуана в особо крупном размере.
Апти Алаудинов когда-то предлагал такой способ борьбы с врагами, с ваххабитами, но выясняется, что не только с ваххабитами так можно бороться. Сейчас оформляется задержание Титиева, следователь будет ходатайствовать об аресте. Ну, ясно, что предстоит долгая борьба.
Вадим Дубнов: Саша, что это такое, по-вашему – если это операция запугивания, то зачем врать, если это прихоть власти, то почему именно сейчас, или здесь есть какая-то логика, которую мы не понимаем, она доступна только с пониманием местных реалий?
Александр Черкасов: Александр Сергеевич Есенин-Вольпин – математик-логик, один из основателей правозащитного движения в Советском Союзе – говорил: «Не ищите логику там, куда вы сами ее не клали». Может быть, мы потом поймем, а сейчас если и стоит что понимать, то только одно: дело сфабриковано – это очевидно, и сфабриковано достаточно грубо, но поскольку в Чеченской Республике такие дела потом поступают на штамповочную линию, то предстоит борьба, и солидарность в этой борьбе очень нужна. Похитили, по сути дела, потом, правда, легализовали, человека, который много лет своей жизни отдал защите прав других людей. Это замечательный человек, нельзя, чтобы он оставался в заключении. Это больно всем нам, но это, в общем, касается всех.
Да, это запугивание, но я думаю, что найдется достаточно много людей, которые из солидарности будут защищать не только Оюба, но и его дело. Оюб Титиев стал руководителем грозненского представительства «Мемориала» после убийства Наташи Эстемировой. Он прекрасно понимал и прекрасно понимает, что это такое. Он очень хороший и очень сильный человек, я ему желаю сил и солидарности.
Вадим Дубнов: Саша, вот вы сказали, что он возглавил «Мемориал» после 2009 года, после убийства Наташи Эстемировой. Насколько я помню, тогда многие сотрудники и вы сами настаивали на том, чтобы деятельность «Мемориала» в Грозном была минимизирована. Как протекала эта деятельность потом? Мы видим, что «Мемориал» каким-то образом все-таки там функционирует…
Александр Черкасов: Понимаете, тогда значительную часть наиболее тяжелых и проблемных дел взяли на себя замечательные люди из Сводной мобильной группы правозащитников, которой руководил Игорь Каляпин. Но мы знаем, что уже несколько лет как Сводную мобильную группу выжили сначала из Чечни, а потом и из Ингушетии. А дела-то есть не только такие резонансные, можно про многие дела вспомнить. А, извините, вроде бы банальные бытовые сюжеты с жильем, когда на одну квартиру выдано несколько ордеров, а дела русских жителей Грозного, которых еще очень много и у которых тоже есть проблемы? Наши коллеги из Грозного занимались и такими делами. А дела когда-то исчезнувших, сопровождение страсбургских дел – много чего очень важного.
Что касается резонансных дел, то я знаю журналистов, которые были вынуждены выехать из России достаточно надолго после того, как они засвечивались в каких-то резонансных делах в Чечне. Оюб Титиев не был замечен в таких делах, но, поверьте, его работа была не менее важна. Надеюсь, что мы еще встретимся за работой, а пока прошу не забывать в эти вроде бы праздничные и вроде бы еще каникулярные дни о том, что продолжается все, в том числе и беззаконие.
Вадим Дубнов: Как складывались все это время отношения с властью в Чечне, которые, казалось бы, вообще никак не должны складываться у «Мемориала», и тем не менее все-таки работа продолжалась – как вам это удавалось?
Александр Черкасов: Отношения с властью после 2009 года у нас сводились к судебным процессам, вроде тех, в которых Рамзан Кадыров пытался обвинить Олега Орлова в клевете, после того как Олег Орлов заявил об ответственности Кадырова за гибель Наташи Эстемировой; или упоминание «Мемориала» в ряду других организаций, которые вредят «светлому делу», за которое ратуют чеченские власти. Это были отношения в стиле «я тебе скажу, как мы с тобой будем – мы с тобой никак не будем». Но вот, к сожалению, случилось и так.
Вадим Дубнов: Были ли какие-то признаки того, что как бы с «Мемориалом» решено уже (извините за такой цинизм) окончательно закрыть вопрос в Чечне?
Александр Черкасов: Не знаю, есть ли решение об окончательном закрытии какого-либо вопроса. В таких случаях вряд ли предупреждают людей: «слушай, ты ходи опасно, а то с тобой может что-то случиться». Вот, первый рабочий день в году… и приехали. Кто ж знал?
Вадим Дубнов: То есть никаких сигналов не было, и, в общем, это действительно произошло так внезапно…
Александр Черкасов: Я ничего не знаю об этих сигналах. Все вышли на работу, и выяснилось, что Оюб на работу приехать не смог.
Вадим Дубнов: Будете ли вы сейчас эвакуировать людей из Чечни?
Александр Черкасов: Вопросы о планах я считал бы некорректными. Если они не предупреждают о своих действиях, то зачем нам предупреждать о своих? Я скажу другое: сейчас нужна работа по правовой защите нашего коллеги, которого пытаются обвинить по сфабрикованному уголовному делу, и этой работой мы займемся.
