Могут ли американцы стать свидетелями и участниками экономического чуда в новом году? В четверг президент США Дональд Трамп объявил о том, что экономические успехи страны превысили любые ожидания, и заявил, что это лишь начало. За год президентства Трампа был установлен ряд рекордов на фондовых биржах, резко снизилась безработица, экономический рост достиг близкого к самой высокой за последнее десятилетие отметки. Что дальше? Может ли эпоха Дональда Трампа стать эпохой экономического бума?
В четверг президент Трамп на своей странице в Твиттере привлек внимание к данным о рекордном уровне розничной торговли в эти праздничные недели и предрек новые достижения, которые, по его словам, и не снились американцам. Две недели назад, представляя стране законопроект о реформе налоговой системы, президент выразился еще более образно: "Сегодня мы находимся на пороге экономического чуда. Наша экономика уже взмыла на 3 процента… Если бы мы не столкнулись с ураганами, мы бы могли достичь и 4 процентов в последнем квартале… Об этом было невозможно мечтать даже в первые месяцы моего пребывания в Белом доме". Скептики-демократы, правда, тут же заметили, что экономический рост начался задолго до прихода Трампа в Белый дом и он даже достигал 5 процентов в 2014 году, прежде чем упасть до унылых для США средних за последнее десятилетие 2 процентов. Тем не менее даже критики Трампа соглашаются, что его президентство вызвало затяжной оптимизм на Уолл-стрит, за которым стоят вполне обоснованные надежды на то, что уже предпринятые администрацией Трампа и Конгрессом шаги, например, реформа налоговой системы, могут в самом деле стимулировать стабильный экономический рост. А насколько вероятно почти обещанное президентом экономическое чудо или это не стоящая внимания гипербола? На вопросы Радио Свобода ответил сотрудник Гуверовского института при Стэнфордском университете, экономист Михаил Бернштам.
– Профессор, прежде всего, насколько картина, рисуемая президентом, соответствует цифрам?
– В принципе, мы можем ожидать экономический рост в этом году выше чем два с половиной процента. Но 2017 год вряд ли будет значительно лучшим, чем 2014-й или 2015-й. В чем президент прав, возможно, это в том, что налоговая реформа даст толчок высокому экономическому росту в будущем и последующие годы – выше трех процентов – и может даже достичь четырех процентов. Потому что она сильно стимулирует новый бизнес, инвестиции, занятость, что приведет к ускорению экономического роста.
– А почему это десятилетие после финансового кризиса 2008 года оказалось чем-то вроде потерянного десятилетия для США? Ведь, несмотря на гигантское стимулирование, американская экономика находилась в подобии застоя?
– Это действительно было нечто вроде потерянного десятилетия. Экономисты спорят. Единого мнения нет. Требуются десятилетия, чтобы понять что-то. С 1929-го по 1933 год в наихудший момент Великой депрессии экономика сократилась на 29 процентов. Причина этого была понята лишь в начале 60-х годов. Я могу ответить на этот вопрос одним словом, это мое личное мнение – Обама. Я имею в виду, что после кризиса были проведены меры по изменению финансовой системы, которые не только не спасли финансовую систему после кризиса, они усугубили проблемы. Была серия субсидий финансовым институтам, которые долго продолжались, потом были приняты регуляции, которые не оздоровили финансовую систему, кредит, замерзший в 2008–2009 году, остается ничтожным. Можно также критиковать вкупе с президентом Обамой и его политикой еще и Федеральную резервную систему и влияние социальных программ, которые были осуществлены в президентство Обамы.
– Вы имеете в виду программы, которые отнимают стимул к поиску работы, позволяют людям жить на иждивении государства?
– Да. Традиционно 66 процентов американского работоспособного населения участвует в производстве. Сейчас это 62 процента. Америка – страна в основном работающих людей, но процент иждивенцев действительно стал расти благодаря субсидиям и налоговой системе, которая при низкой заработной плате делала невыгодным вступление в категорию "рабочей силы". Люди больше теряли в субсидиях, чем получали на рынке. Новая налоговая реформа резко снижает эти отрицательные стимулы.
– Причиной победы Дональда Трампа на выборах некоторые комментаторы называли то, что американская рыночная система пробуксовывает, что она безнадежно испорчена, доходы людей не растут, народ беднеет, отсюда и недовольство избирателей. Действительно, американцы беднеют и теряют надежду?
– Это миф. На самом деле показателем доходов и среднего класса, и населения является медианный доход домохозяйств, тот, что находится в центре шкалы доходов, то есть у половины домохозяйств он выше, у половины – ниже. В 2007 году до кризиса он был примерно 58 тысяч в сегодняшних долларах. Сейчас – 61 тысяча долларов. Это колоссальный доход по любым мировым меркам. Американец в сравнении с семью миллиардами жителей Земли – очень богатый человек. Но зарплата действительно растет медленно в 21-м веке. Это связано с технологическим прогрессом и с некоторым расслоением. Люди с техническими навыками и образованием получают все больше и больше, а спрос на труд большинства населения становится все меньше. Тем не менее растут доходы домохозяйств. Большинство людей становятся акционерами, они владеют акциями своих предприятий, они вкладывают деньги в накопительные фонды. Кроме того, когда речь идет о замедлении роста заработной платы, статистика недостаточно учитывает рост неденежных выплат. Это огромные вклады работодателей в медицинское страхование работников, в пенсионные фонды. Если говорить о том, что экономисты называют полной заработной платой, куда включены все льготы, то она растет.
– Сейчас, через год после прихода в Белый дом Дональда Трампа можно разглядеть признаки появления "трампономики" по аналогии с "рейганомикой", которая дала когда-то большой экономический толчок США, хотя этот термин не выглядит положительным в глазах некоторых американских комментаторов?
– Это был позитивный термин для Бориса Николаевича Ельцина. Когда я с группой американских экономистов приехал по его приглашению в марте 1991 года, он посмотрел на нас и сказал: "Вот то, что вы сделали для Рейгана, сделайте для меня". "Рейганомика" – это система мер по освобождению экономики от излишних регуляций, по преодолению инфляции, снижению налогов и созданию модели, которая привела к экономическому росту. Но не сразу. Когда Рейган пришел к власти, последовали два года глубокой рецессии. Но потом произошел очень быстрый и бурный экономический рост почти по 6–8 процентов в год на протяжении 80-х годов. Это результат "рейганомики". Проблема президентства Обамы в том, что, скажем так, в двухсотлетней истории американской республики впервые не произошло бурного восстановления и бурного экономического роста.
– И все же есть основания ожидать экономического чуда, обещаемого президентом Трампом?
– Меры есть. Новая налоговая реформа и дерегуляция, которые уже предприняты администрацией Трампа, значительно освобождают экономику, стимулируют инвестиции, стимулируют занятость. Производительность в 2017 году увеличилась более чем на 2 с половиной процента. Это очень высокий рост в сравнении с предыдущими годами, который свидетельствует, что продолжается технологический прогресс. В Америке происходит энергетическая революция, в нынешнем году произошли очень крупные события. Впервые почти за сорок лет в штате Джорджия начато строительство двух новых атомных электростанций. Администрация Трампа позволила вести разработки нефти в атлантическом шельфе, разрешили добывать нефть в ранее неиспользованных нефтяных полях Аляски. Все это удешевляет стоимость энергоресурсов, что способствует развитию нефтехимической промышленности и тяжелой промышленности.
