Пресс-секретарь главы Чечни Рамзана Кадырова Альви Каримов не нашел угроз в адрес главного редактора издания "Кавказский узел" Григория Шведова в посте главы парламента республики Магомеда Даудова. "Даудов нигде не писал, что Шведову нужно вырвать. Мое личное мнение: Шведову очень хочется, чтобы его имели в виду. Говорится про пса "Шведа", а Шведов – пес, что ли? Ну пусть консультируется со своими юристами", – цитирует Каримова РБК.
В своем Instagram спикер чеченского парламента Магомед Даудов опубликовал пост под названием "Как развязать Кавказский узел". В нем Даудов описал, что нужно сделать с "гибридной псиной Шведом", у которой чересчур длинный язык и брехливый нрав.
В своем посте Даудов пишет: "Это очень странный пес. Вид грозный, но трусоват. Беспородный, но нагловат. По кличке "Швед". Пора ветеринара вызывать с большими щипцами, давно пора. А что? Вырвать "Шведу" пару клыков "мудрости", да язык укоротить до стандартных размеров. Глядишь, он нам про что-нибудь доброе или познавательное брехать начнет".
По мнению Даудова, "он ("Швед") брюзжит, брызгая слюной, затем вываливает свой длинный язык, связывает его в опасный "кавказский узел" и начинает... Брехать! Да так брешет гибридная псина, что многие начинают верить в то, что самый мудрый осел – это козел, а самый кровожадный волк – это овца".
В ближайшее время угрозы в адрес журналиста намерен обсудить президентский Совет по правам человека. Главный редактор издания "Кавказский узел" Григорий Шведов во второй половине дня 9 января, как и планировал, уже подал заявление в Следственный комитет России. Об этом он рассказал в интервью Радио Свобода:
В публикации говорится о "вырывании зубов" и обрезании языка – очевидно, что это угроза
– Я расцениваю этот пост как форму давления и даже воспрепятствования профессиональной деятельности. Юристы говорят, что слова из этой публикации могут быть квалифицированы как действия, связанные со статьей 144 УК РФ. Это статья, которая непосредственно описывает, что же считается у нас в России воспрепятствованием профессиональной журналистской деятельности. И таким воспрепятствованием считается угроза применения насилия. А поскольку в публикации речь идет о вырывании зубов и обрезании языка, то это, очевидно, является формой угрозы.
– А пресс-секретарь президента Чечни Рамзана Кадырова Альви Каримов говорит, что никакая это не угроза, что вам будет трудно доказать, что "пес Швед" – это вы.
– Да, я видел эти высказывания. Поскольку они были сделаны, это упрочило нас во мнении, что необходимо привлечь Следственный комитет для того, чтобы они были арбитром в этой ситуации и выносили решение. Именно потому, что такие слова были сказаны, было принято решение все же привлечь Следственный комитет.
– Вы планируете обращаться в Следственный комитет. Что для этого нужно? Каковы перспективы, как вы считаете?
– Перспективы оценить не могу, потому что это вопрос, выходящий за пределы моей компетенции. Не хотел бы сразу давать пессимистичных прогнозов, которые, естественно, напрашиваются. Я верю в профессионализм сотрудников СК. Считаю, что даже в советское время находились люди, которые делали свою работу профессионально. Такие люди всегда находились. Уверен, что специалисты есть в любых российских структурах. Поэтому прогнозировать, какое будет принято решение, я не могу.
– Была какая-то официальная реакция на этот пост?
– На протяжении всех этих дней, когда ко мне обращались за комментариями, я говорил, что если это неудачная шутка и последует какая-либо реакция, может быть, извинения или что-то подобное, то, конечно, инцидент может быть исчерпан. Но, к сожалению, кроме слов Альви Каримова, никакой реакции, никаких публикаций не последовало, что говорит о необходимости решения вопроса в правовой плоскости, а не в плоскости этической.
– Как вы думаете, этот пост Магомеда Даудова появился просто так или в ответ на какую-то определенную публикацию в вашем издании?
Публикаций непосредственно про Даудова и членов его семьи мы не делали
– Мне сложно ответить на этот вопрос. Публикаций очень много. Каких-то публикаций непосредственно про Даудова, про членов его семьи мы не делали. Про скепсис и неудовольствие той работой, которую проводит "Кавказский узел", мне известно. Но никаких расследований, никакого компромата, никаких "сливов" про Даудова и членов его семьи мы не публиковали. Поэтому у меня нет оснований считать, что он может испытывать ко мне личную неприязнь.
– Тем не менее, ваше издание довольно критично настроено к руководству Чечни. Это первая угроза, которую вы в такой интересной форме получаете? Или были прямые угрозы в ваш адрес, в адрес ваших журналистов?
– Гораздо более значимым является приговор нашему коллеге Жалауди Гериеву, который сейчас подтвержден Верховным судом Чечни. Это приговор, который был вынесен по сфабрикованному делу. Так что это не угроза, но это реальное преследование, с которым мы уже столкнулись.
– Собираетесь ли вы менять свою редакционную политику в связи с давлением на вас и ваше издание?
Под постом Даудова появляются призывы к моему убийству
– Нет, конечно, мы ничего пересматривать не будем. Мы реагируем на критику. В частности, из Чечни она раздается нередко. И если это критика за конкретные публикации, мы перепроверяем факты, о которых мы сообщили. Мы считаем критику полезной. Но это первый случай, когда вместо критики за конкретную публикацию мы видим призыв непосредственно в мой адрес, связанный с применением насилия. Любое должностное лицо в России должно понимать, что этот призыв может быть воспринят не его сотрудниками, но какими-то радикально настроенными людьми. И уже по комментариям, очень интересным, под постом Даудова мы видим, как его слово отозвалось в определенной среде. Гораздо более жесткие призывы раздаются в комментариях под постом – непосредственно к моему убийству! Такое впервые. Но это не дает оснований к каким-либо изменениям в освещении ситуации с нарушениями прав человека в Чечни или в других регионах. Мы также очень активно пишем и про нарушения прав человека в других регионах.
– Вы опасаетесь за свою жизнь в связи с этой публикацией?
– Опасаться я, конечно, не опасаюсь. Но, с другой стороны, мы знаем печальную статистику – помним общественных деятелей, журналистов, в адрес которых раздавались подобные угрозы и которых уже нет с нами. Были убиты и Наталья Эстемирова, и Анна Политковская, и Борис Немцов. Все эти убийства, так или иначе, были связаны с выходцами из Чечни. Так что, безусловно, подобные публикации очень настораживают, – рассказал главный редактор издания "Кавказский узел" Григорий Шведов.
О возможных последствиях поста Магомеда Даудова для Григория Шведова и его издания размышляет член Совета правозащитного центра "Мемориал" Олег Орлов:
В условиях кадыровского режима это представляет реальную опасность
– Тут надо учитывать особенность режима главы Чечни Рамзана Кадырова. Сам по себе такой пост со стороны любого чиновника, любого должностного лица – это безобразие, безусловно, это недопустимо. За это любое государственное должностное лицо должно быть наказано, потому что, в принципе, это высказывание в грубой форме угрозы. В условиях именно чеченского, кадыровского режима – это представляет собой реальную и серьезную опасность. Дело в том, что в условиях режима Рамзана Кадырова достаточно высказать намек, пожелание, недовольство человеком: "Вот она, разрешенная цель! Фас, ребята!" А дальше найдутся люди, которые возьмут на себя роль исполнителей, понимая, что не то чтобы какое-то там наказание будет со стороны чеченского руководства, а наоборот, если удастся, то они получат награды в том или ином виде.
– С вашей точки зрения, сейчас можно ожидать каких-то реальных действий против Григория Шведова и его издания?
– Я надеюсь, что для моего коллеги и друга Георгия Шведова прямых последствий не будет. С другой стороны, я понимаю, что не исключены и прямые серьезные последствия для его жизни, здоровья, безопасности. Я не могу точно сказать, что, да, безусловно, это будет. Но что Григорию угрожает опасность – это так.
– У вас есть версии, почему именно сейчас в его адрес последовали такие угрозы?
– Я не могу точно сказать, что явилось причиной именно этих угроз. Насколько я знаю, интернет-портал "Кавказский узел" давно является мощным раздражителем лично для Рамзана Кадырова и его окружения. Вспомним, что Рамзан Кадыров неоднократно публично называл "Кавказский узел" вражеским инструментом. В условиях Чечни, когда полновластный хан Рамзан Кадыров так высказывается о людях, – это прямая угроза и прямое обозначение для чеченских силовиков, что это "враги", с которыми можно "поступать как угодно". И вспомним, как совсем недавно было сфальсифицировано дело в отношении сотрудника "Кавказского узла" Жалауди Гериева, которого в результате посадили. Был вынесен обвинительный приговор, хотя в суде и первой, и второй инстанции это дело полностью развалилось. И было ясно и очевидно доказано, что все обвинения сфальсифицированы от начала и до конца. Но это не имеет никакого значения в условиях суда в Чеченской республике, когда есть желание руководства того или иного человека посадить. Уже в отношении "Кавказского узла" такого рода репрессивные меры принимаются. Теперь вот дальше они намерены действовать.
– Как вы объясняете, почему руководство Чечни и власти Чечни позволяют себе такого рода посты в соцсетях, не опасаясь серьезных последствий для себя?
"Мальчики шутят, мальчики немножко перегибают палку"
– Они себе это позволяют, потому что им это позволяет Кремль и лично Путин. Они понимают, что все, что они будут творить, останется безнаказанным. Максимум, что они могут ожидать из Кремля, – такого мягкого "Ай-ай-ай, ну, ребятки, перегнули слегка!" Ничего более серьезного. Вспомним, как господин Путин отвечал на вопросы: что же они себе позволяют, как же они позволяют себе говорить, что они в публичном пространстве заявляют в отношении журналистов, оппозиционеров? Он сказал: "Ну, что же вы хотите?! Эти люди ведь недавно с гор спустились. Они недавно по горам с автоматами бегали. Надо делать на это поправку. Мальчики шутят. Мальчики немножко перегибают палку и позволяют себе некие высказывания". Это максимум, на что, видимо, способен Кремль.
Кремль не желает и не хочет "укорачивать" этот режим
На самом деле Кремль не желает и не хочет "укорачивать" этот режим. Почему? Тут возникает вопрос, который надо серьезно анализировать. Либо Кремль уже не может и не способен реально воздействовать на режим, реально кого-то наказать, понимая, что все рычаги воздействия в значительной степени упущены, либо Кремль сознательно не хочет, оставляя это как силовой ресурс, на всякий случай. Силовой ресурс, который можно использовать в тех или иных случаях в противодействии с другими силовиками. Ресурс, который можно использовать для незаконного насилия против тех или иных оппозиционеров и общественных деятелей, которые не угодны режиму, но которых просто посадить невозможно, потому что будет слишком большой скандал. Я склонен думать, что скорее правилен второй ответ на этот вопрос, – считает правозащитник Олег Орлов.
