Несомненно, что расследования немецкого журналиста Хайо Зеппельта, выразившиеся в его четырех телефильмах, сыграли решающую роль как во временном приостановлении членства Всероссийской федерации легкой атлетики (ВФЛА) в Международной ассоциации легкоатлетических федераций (ИААФ), так и в решении ИААФ пока не возвращать Россию в свой состав из-за проблем с допингом. Это принятое в Вене 17 июня единогласно 24 членами исполкома решение ИААФ автоматически означает запрет на участие российских легкоатлетов в предстоящей в августе Олимпиаде в Рио-де-Жанейро.
Хайо Зеппельт ответил на вопросы Радио Свобода.
– Довольны ли вы решением ИААФ?
Система допинга чувствует себя именно в России как дома
– Я журналист, и не мое дело давать оценки. Но если вы спросите меня, было ли решение необходимым, то я отвечу: да, оно было необходимо, так как собранные доказательства были настолько явными и подавляющими своими масштабами, что у федерации просто не было другого выбора, как выступить с таким упреждающим ясным сигналом для всех. Этот сигнал говорит нам не только о России, он относится к системе допинга как таковой. Но эта система в настоящее время чувствует себя именно в России как у себя дома. И все же решение является посланием ко всем в мире, кто практикует допинг и против кого в случае обнаружения подобного необходимо будет действовать столь же жестко.
– Вы убеждены, что положение с допингом в российском спорте действительно во много раз хуже, чем где бы то ни было?
Скабеева не уходила, провоцировала ссору, спрашивала меня, являюсь ли я оплаченным агентом с заданием унизить Россию… Бред
– Сравнивать положение в разных странах можно и нужно. Но если такое сравнение провести, то, по моему впечатлению, надо сделать вывод, что по России существует достаточно доказывающих нарушения материалов, которых по другим странам нет. А по России есть огромный фактологический материал, и его можно оценивать. И это очень ясные, однозначно интерпретируемые факты. Очень вероятно, что и в других странах имеет место активное применение допинга в спорте, но следует спросить себя на основе известных теперь фактов и доказательств, действительно ли масштабы манипуляций в применении допинга, масштабы попыток сокрытия этого применения при открытой поддержке государства в России больше, чем где бы то ни было?
Сами эти проблемы есть во всем мире – это можно с уверенностью утверждать. Но доказательства на данный момент дают нам наиболее ясную картину масштабного использования допинга именно в российском спорте, в самой большой стране мира. Поэтому надо признать верным то, что ИААФ задействовала стоп-кран. Верным надо, однако, признать и то, что это подобное взрыву бомбы решение должно стать мотивацией для всех организаций в мире, которые борются за чистоту спорта. Теперь они понимают, что игра стоит свеч, что стоит внимательно наблюдать за этими процессами и в других странах, стоит расследовать и в случае обнаружения подобного видеть необходимость в таких же жестких выводах и решениях. Ведь есть и другие примеры нарушений. Огромной проблемой допинг является в Кении и других африканских странах. Подумайте о бывших странах – сателлитах СССР, там наверняка есть те же проблемы. Подумайте в этом смысле о Турции или о Марокко. Ведь и у нас в Германии тоже 20–30 лет назад были огромные проблемы в ГДР с ее системой допинга. Если спросить, как мы обошлись с этой историей, насколько адекватно, то у меня есть чувство, что мы в Германии сделали верные выводы и извлеки уроки из той ужасной истории.
– Считаете ли вы в принципе возможным освобождение мирового спорта от допинга?
В российских СМИ распространяют бесстыдную ложь про нас
– Это абсолютно наивное представление – верить в возможность полной победы над допингом в спорте, верить в возможность его искоренения. Это абсолютно невозможно, и этого не будет. Как не будет никогда общества без грабителей. Невозможно и общество без ДТП, невозможно общество, где никто никогда не поедет на красный свет. Это понятно. Почему тогда должен исчезнуть допинг в спорте? Он будет всегда. И это нормально, так как всегда будут люди, которые обманывают других. Вопрос заключается в том, каковы масштабы и возможности противостояния этому злу, борьбы с ним и какова поддержка обществом тех людей, которые пытаются препятствовать расширению масштабов применения допинга. Но вот Россия, как, впрочем, и Кения, дают нам ясные примеры явлений, когда государство и общество настраивает себя на постоянные победы и триумфы, и в этих государствах спортивные успехи ценятся куда больше, чем личная ответственность.
– Не проще ли всё же тогда, как предлагают некоторые, разрешить все виды допинга?
По той причине, что кто-то сознательно едет на красный свет, вы же не предлагаете вообще демонтировать светофор
– Полный бред. Если подобное было бы сделано, то это привело бы к появлению специальной индустрии допинга для спорта. До сих пор в спорте используются препараты, создаваемые для медицинских целей. Но в случае снятия запрета возникнут специальные разработки и индустриальное производство средств допинга для спортсменов. К равенству возможностей состязающихся это также не приведет, а скорее усугубит неравенство, так как более богатые страны смогут производить средства лучшие, более эффективные, чем в бедных странах. Но что еще более важно, это приведет к непредсказуемым рискам для здоровья спортсменов, ибо вероятность узнать, насколько вредны для здоровья те или иные препараты, уменьшится. Детей и молодежь станет еще тяжелее или почти невозможно защищать от нанесения вреда их здоровью. Поэтому альтернативы запрету допинга нет. Я понимаю людей, которые говорят о лицемерии в спорте. Мол, функционеры делают вид, что чистый спорт существует, но действительность выглядит совсем иначе. И все же по той причине, что кто-то сознательно едет на красный свет, вы же не предлагаете вообще демонтировать светофор? В этом точно нет никакого смысла.
– В СМИ России курсируют сообщения с надеждой, что решение МОК еще может изменить ситуацию для российских легкоатлетов. Что вы думаете по этому поводу?
– Вы имеете в виду предстоящее заседание МОК во вторник? Там не будет приниматься какое бы то ни было решение. Решение уже было принято 17 июня. МОК только примет его к сведению и признает решение ИААФ. МОК не имеет права решать, стартуют ли легкоатлеты на Олимпиаде или нет. Это решение исключительно в компетенции ИААФ. И господин Себастьян Коу в пятницу ясно об этом заявил. Под российскими сообщениями о том, что принятое ИААФ решение еще должен утвердить МОК, нет ни малейших оснований.
– Каковы ваши суммарные впечатления от столкновений с Ольгой Скабеевой и до того на немецком ток-шоу с главой бюро Russia Today в Германии Иваном Родионовым?
Россия не пытается работать над своими ошибками, а внушает населению, что кругом враги и что это их происки
– Это два крупных российских пропагандиста, и для меня было поразительно наблюдать особенно за госпожой Скабеевой, как она вела себя во время пресс-конференции в Вене – очень агрессивно. Ну а при ее интервью со мной я был поражен тем, как эта женщина, несмотря на мои многократные требования покинуть мое приватное пространство, мой гостиничный номер, не уходила, провоцировала ссору, спрашивала меня, являюсь ли я оплаченным агентом с заданием унизить Россию… Бред. Что можно сказать на это? Что я должен был отвечать? Только молчать. И когда она после получасовых пререканий перешла на крик и вообще направилась в мою спальню, мне осталось только звонить в полицию. Это говорит само за себя. Ну а ее интерпретации в ее сконструированном видеосюжете того, что происходило, когда она при монтаже без стыда и совести вырезала все, что не подходило под ее версию происходившего в моем номере… Особенно же я был поражен тем, что после всего этого она на пресс-конференции в Вене как ни в чем не бывало имела право задать вопрос, почему Российская федерация легкой атлетики так и осталось исключенной из ИААФ. Да ведь если госпожа Скабеева была бы права, то тогда этого исключения вообще не должно было быть. Но она говорила с чувством правоты. Я, к сожалению, только после нашей встречи узнал, что госпожа Скабеева известна в России как несгибаемая пропагандистка российского государственного телевидения и что происходившее в моем номере было далеко не первым ее выступлением в этом качестве. Все это многое говорит о нынешнем понимании журналистской профессии в России и о том, что там считается само собой разумеющимся.
У России нет никакой необходимости выставлять ответственными за свои неудачи тех, кто ее критикует
В российских СМИ наши журналистские расследования (а я и мои коллеги занимались такими расследованиями не только в России, а во многих странах мира) намеренно представляют в искаженном свете и распространяют бесстыдную ложь про нас, в частности, об очень сомнительном приговоре российского суда по иску против меня. В российских публикациях намеренно перевирают мои высказывания и широко распространяют их. Тут нечего комментировать. Я нахожу это печальным. Россия не пытается работать над своими ошибками, а внушает населению, что кругом враги и что это их происки. Россия – большая страна, это гордая страна, страна с великой историей. И у России вообще нет никакой необходимости то и дело выставлять ответственными за свои неудачи тех, кто ее критикует. Вместо того чтобы идти навстречу миру и взаимодействовать с ним, в России все время считают, что что-то извне намеренно делается против России. Это полная чепуха. Я – не ненавистник России. Ни в какой степени. Российские проблемы – в конкретных людях системы, действующей в России.
