Четвертые сутки пылают страницы грузинских газет, социальных сетей… И вновь продолжается спор о компрометирующих видеозаписях, распространение которых возобновилось в минувшую пятницу. В годы правления Саакашвили МВД добыло более 26 тысяч пленок, позволяющих держать часть элиты на коротком поводке. Это не спасло режим, но в последнее время они всплывают одна за другой, словно ржавые мины Второй мировой, угрожая взорвать политическую стабильность. Некоторые наблюдатели подозревают, что среди них есть и записи, сделанные уже при новом правительстве.
Очевидно, что иногда Фемида должна махать мечом с яростью богини Кали. Следует примерно наказать руководителей, натравивших спецслужбы на сограждан, преступных исполнителей их приказов и негодяев, которые выкладывают пленки в интернет и шантажируют политиков. Но не совсем понятно, что делать с теми, кто никак не может прекратить обсуждение этих записей и носится с интимными подробностями, как стая дворняг, утянувших мозговую кость. Им явно не хватает благородства для того, чтобы проявить милосердие к людям, которых прилюдно втаптывают в грязь; они даже не пытаются отвести глаза. Как и о чем говорить с толпой, приплясывающей у позорного столба?
Помимо компромата, общественность интересуется грандиозными дебатами о том, следует ли вписать в Конституцию, что брак является союзом мужчины и женщины. О чем же еще спорить в стране, где десятки тысяч детей страдают от недоедания и чуть ли не на каждом перекрестке выпрашивают милостыню старики? Экономическая статистика, словно несчастная падчерица, ютится где-то под лестницей, о ней почти не вспоминают.
Многие семьи балансируют на грани нищеты, но не связывают уровень инфляции или безработицы со своим положением. Нельзя сказать, что их представители не ощущают железобетонной основательности законов экономики, но считают, что их можно обойти, если в подходящее время оказаться в нужном месте в одной компании с правильными людьми.
Скелетом системы, как и тысячу лет, является иерархия владений, которые верховный правитель раздает своим соратникам (или оставляет прежним владельцам) в обмен на то, что они будут поддерживать в них порядок и верно служить сюзерену. «В кормление» могут быть отданы не только провинции, но и сферы влияния или зоны ответственности министерств; по своему значению они напоминают средневековые графства. Их правители опираются на разветвленную сеть мелких вассалов, связанных с ними родственными или партнерскими узами (и на всякий случай скованных компроматом), и передают им небольшие уделы – городки и деревушки, всевозможные управления и частные компании, превращающие влияние в чистое золото на зависть алхимикам. Один становится начальником стражи, другой получает торговые привилегии, ну а затем начинается, точнее продолжается, вдумчивый процесс извлечения сверхприбыли из полумертвой страны.
Если застолбить себе место хотя бы на нижних ступенях этой лестницы, то экономические показатели действительно будут казаться маловажными, поскольку доходы начнут зависеть не от состояния экономики, а от системы теневого налогообложения, питающей властную вертикаль.
Для многих грузин невыносима сама мысль о принадлежности к низшим слоям общества, и поэтому они день за днем исполняют роли аристократов, испытывающих временные трудности. Страх перед падением на социальное дно или подтверждением того, что оно уже произошло, мешает им признать интересы бедняков своими и приводит к лихорадочным попыткам брезгливо оттолкнуть саму реальность и вскарабкаться вверх хоть по головам, хоть по трупам. Массовое возбуждение от публикации очередной порции компромата во многом обусловлено злорадным предвкушением того, что кто-то вот-вот полетит с верхних ступеней в пропасть, освобождая место. Возможно, феноменальная устойчивость архаичной, бессмысленной в XXI веке модели обеспечивается именно психологическими факторами.
В позднесоветскую эпоху Грузия цвела, как чайная роза, и дело здесь, возможно, не только в росте доходов, а в том, что номенклатурный социализм и средневековые пережитки, которые, подобно выводку вампиров, обретались в руинах коллективного бессознательного, не противоречили друг другу по принципиальным вопросам и не создавали конфликта, беспокоящего общество. Тут-то элита и увидела небо в алмазах, похожих на переливчатые брызги «Советского Шампанского» за 6.50.
Тогда и были выработаны основные правила эксплуатации: 1) Каждый должен верить, что если не он, то его дети смогут воспользоваться социальным лифтом. 2) Никого нельзя оскорблять и унижать сверх меры, так уж повелось с давних пор, и этим Грузия отличается от других стран победившего крепостничества, поскольку здесь простолюдин, вспылив, вполне мог прикончить барина и сбежать в горы. 3) Широкие массы постоянно должны быть заняты обсуждением проблем, не имеющих отношения к их социально-экономическому положению, например, размышлять о том, как бы не допустить прорыва однополых пар в ЗАГС (а то они, судя по паническим слухам, уже вышли на исходные позиции и изготовились к решающему броску). В крайнем случае, им можно показать скандальные видеозаписи с изюминкой, клубничкой и ароматом кокоса. Заслуживает ли уважения общество, которое позволяет манипулировать собой подобным образом?
Перемены, вызванные сближением с цивилизованным миром, во многом носят поверхностный характер. Коррупционные схемы становятся более изощренными, непотизм – замаскированным, но суть системы, скрепленной ложью, кровью и несправедливостью, не меняется. И не стоит отождествлять каждое проявление недовольства с отрицанием самого порядка вещей. Это, как правило, протест против отдельных перегибов и не вполне понятных правил попадания в ряды элиты, которое часто выглядит случайным. А до попыток буржуазно-демократической революции или хотя бы широкого консенсуса о необходимости системных перемен еще очень и очень далеко.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
