Радио Свобода продолжает цикл интервью, посвященных главным знаковым событиям и тенденциям наступившего года. Угроза терактов во всем мире, резко возросшая в связи с эскалацией боевых действий на Ближнем Востоке и роста мощи террористической группировки "Исламское государство" (запрещенной в России), вызванный этими факторами европейский кризис с беженцами, а также в целом крайне запутанная ситуация в Сирии, где разные противоборствующие стороны, после военного вмешательства в конфликт России, оказались в патовом положении, были главной международной темой в 2015 году – и, безусловно, продолжат быть ей в году 2016-м. Какое развитие событий в ближайший год на Ближнем Востоке можно было бы считать максимально выигрышным для российского президента Владимира Путина и что могло бы стать там его самым страшным кошмаром?
В дни празднования наступления Нового года информация о предотвращенных терактах и возможности новых нападений повлияли на программу празднований по всему миру. Кремль, тем временем, в последние дни 2015 года по-прежнему упорно отрицал все обвинения в бомбардировке мирного населения в Сирии, а Владимир Путин посвятил традиционное новогоднее обращение к согражданам рассуждениям о глобальной борьбе с террором, которую, по его мнению, удачно возглавила и ведет Россия.
Можно ли сегодня по всем параметрам считать войну в Сирии и действия террористической группировки "Исламское государство" крупнейшей угрозой всей мировой безопасности, и России в том числе? На этот вопрос отвечает независимый военно-политический аналитик, эксперт по проблемам международной безопасности Юрий Федоров:
– Нынешняя Россия опасна миру гораздо сильнее. Группировка "Исламское государство" – безусловно, угроза мировой безопасности, но пока региональная. Прежде всего это угроза для окружающих стран исламского региона, Ирака, Иордании, Турции. Для Европы опасны планируемые радикальными исламистами теракты, но это не угроза самому существованию европейских государств. А вот появившаяся впервые в 2014-2015 годах перспектива "ядерного обмена", или ограниченной ядерной войны в Европе, связанная с политикой России и с угрозами России применить ядерное оружие, эта угроза намного выше.
– Насколько велика сейчас вероятность того, что в Сирии в следующем году сохранится та патовая ситуация, которая сложилась к концу 2015 года, когда там активно начала действовать Россия?
– Эта ситуация как раз и сохранится благодаря действиям России. Потому что, несмотря на интенсивные бомбардировки, которым российские самолеты подвергают население в тех районах, которые находятся под контролем умеренной сирийской оппозиции, победу даже над ее отрядами армия режима Башара Асада одержать не может. Прежде всего – потому, что эта армия уже потеряла свой боевой дух. В правительственную сирийскую армию постоянно мобилизуют население суннитских районов, не только алавитских зон. А эти люди не испытывают симпатий к нынешнему режиму в Дамаске и не готовы воевать за него. Второй фактор заключается в том, что правительственная армия распылена по большому количеству мелких очагов боевых действий, и ее части, при нынешней стратегии Асада на удержание максимально возможного числа населенных пунктов, невозможно сконцентрировать для нанесения одного какого-то крупного удара, для стратегического наступления. Именно российские бомбардировки и привели к тому, что ситуация оказалась заморожена – и, видимо, такой же она сохранится в течение всего 2016 года.
– Какой тактически исход из реально возможных, а не фантазийных, в ближайший год был бы максимально выигрышным для Москвы в Сирии? И наоборот, какой гипотетический пока вариант развития событий можно было бы назвать, условно, самым страшным там кошмаром Владимира Путина?
– Самый благоприятный для Москвы, чисто теоретически, вариант – какая-то решающая сухопутная победа Башара Асада. Например, возвращение Идлиба или полный контроль над Алеппо, разгром какой-то крупной группировки сирийских оппозиционных сил. Это доказало бы, что российская воздушная операция принесла успех и Владимир Путин возвращается на мировую арену в качестве фигуры, которая действительно может воздействовать на положение в важных и одновременно конфликтных регионах мира.
– А самый кошмарный вариант?
– Вооруженный конфликт с Турцией! Вероятность такого конфликта все еще существует, бесспорно, потому что, если заряженное ружье все время висит на стене, то оно рано или поздно выстрелит, уж простите за банальность! И тогда возникнет конфликт между Россией и страной – членом НАТО, сейчас предсказать результат которого я не берусь.
– Вы все время придерживаетесь точки зрения, что главной целью российского военного вмешательства в сирийскую войну было стремление вернуть, хотя бы отчасти, партнерские отношения с Западом, исчезнувшие после начала другого военного конфликта – на Украине. В США и в Европе к концу 2015 года довольно заметно усилились голоса тех, кто поддерживает вариант сотрудничества с Россией в борьбе, условно говоря, с глобальным мировым терроризмом. Их голоса могут начать звучать еще громче в наступившем году? И от чего бы это могло зависеть?
– Давайте посмотрим – почему эти голоса звучат? В Европе и в США на протяжении практически всей истории режима Владимира Путина высказывались довольно серьезные аргументы, широко распространенные и в политических, и в деловых, и в академических кругах, которые сводились к одной точке зрения: да, говорили сторонники этой точки зрения, Путин и его режим – это далеко не самый лучший режим на свете. Режим коррумпированный, режим националистический, но он угрозы для окружающего мира не представляет и с ним можно иметь дело. А что касается тоталитарных черт в этом режиме – это проблема для России и для русских, и если им нравится такой режим, почему нет, пусть так и живут. Но оказалось, что эта точка зрения не соответствует действительности, оказалось, что вторжение в Украину, как бы его ни называть, гибридная война или как-то иначе, агрессия против Украины, опровергло эту точку зрения. И сторонники ее оказались в идиотском положении. Они все время говорили, что путинская Россия "приемлема", и теперь им нужно либо признать свою интеллектуальную несостоятельность, неспособность дать разумный прогноз, либо продолжать доказывать, что без России обойтись невозможно. Часть людей, которые выступали с такой точкой зрения, поменяли свои взгляды, зато много других продолжают доказывать, что, в общем-то, они не так уж сильно и ошибались. И несмотря на то что режим Владимира Путина далеко не такой, каким он казался ранее, все равно с ним якобы можно и нужно иметь дело, потому что без него невозможно справиться с международным терроризмом.
Ведь этот самый режим в свое время и был одним из крупнейших спонсоров международного терроризма!
Но действительно ли это так? Давайте посмотрим, в чем может быть конкретный вклад России, российских спецслужб или вооруженных сил, в борьбу с международным терроризмом? Я не думаю, что Россия может сыграть какую-то решающую роль, без которой нельзя обойтись. Попытка России возглавить, как считают в Кремле, борьбу с самым опасным очагом международного терроризма в Сирии, с группировкой "Исламское государство" и ассоциированной с "Аль-Каидой" организацией "Джабхат ан-Нусра" пока не привела к успеху, и думаю, что к успеху и не приведет. Да, удалось поддержать режим Башара Асада – но ведь этот самый режим в свое время, я имею в виду режим его отца Хафеза Асада, прежде всего, был одним из крупнейших спонсоров международного терроризма! И я уверен, что кое-какие связи такого рода у Дамаска еще остались. Кроме того, похоже, что Москва начинает какой-то новый раунд "флирта" с курдскими группировками, прежде всего – с Курдской рабочей партией. Ведь когда президент Путин произнес уже знаменитую фразу про помидоры, которыми Турция, дескать, не отделается, видимо, имелось в виду, что Москва будет поддерживать теперь деятельность этой самой Курдской рабочей партии и других курдских организаций, разной направленности. Но Курдская рабочая партия – это один из элементов этой системы международного терроризма, за ней числится немало настоящих терактов, и не только в Турции, но и в Европе. Так что вообще роль России в борьбе с международным терроризмом, по крайней мере, двойственная.
– В Кремле, призывая Запад "забыть старые дрязги", сейчас часто проводят аналогии между войной в Сирии и вообще с радикальным исламистским терроризмом и Второй мировой войной, когда западные государства были вынуждены объединяться со сталинским Советским Союзом в борьбе против общей страшной угрозы. Это наивная аналогия?
– Нацистская Германия представляла собой жизненную угрозу для Великобритании. Для США нацистская Германия в то время не представляла такой уж экзистенциальной угрозы, но альянс с Советским Союзом для Вашингтона тогда был необходим для войны с другим сильнейшим противником, с Японией, в Тихом океане. И вообще Советский Союз после 1941 года потенциально представлял для США меньшую угрозу, чем Германия. И эта комбинация и привела к возникновению антигитлеровской коалиции из трех стран, которая, повторю, для Великобритании была жизненной необходимостью, а для США – оптимальным вариантом действий в условиях Второй мировой войны. После же окончания боевых действий, когда создавалась "Ялтинско-Потсдамская система", у западных демократий просто не было иного выхода, кроме как пойти навстречу Кремлю, потому что сталинские армии стояли в центре Европы и практически могли в течение нескольких недель дойти до Парижа, Ла-Манша и так далее.
Что может Путин предложить?
А теперь ситуация совершенно иная. Россия сегодня не представляет той силы, с которой вынуждены будут считаться западные страны в той мере, чтобы пойти навстречу Путину и договориться о какой-то "новой Ялте-2". Что может Путин предложить? Только одно, он может сказать: "Я не буду больше угрожать применением ядерного оружия в Европе". Очень хорошо, если он это скажет, но ведь для того, чтобы ему поверили, требуется сделать целый ряд шагов в реальной области. Необходимо начать решать вопрос о тактическом ядерном оружии в Европе, во-первых. В общем, Путину нужно доказать не на словах, а на деле, что он не будет больше представлять экзистенциальную угрозу для целого ряда европейских государств. Пока Путин никакого даже намека на это не делает. Соответственно, и реакция со стороны западных государств тоже весьма сдержанна. И я не вижу причин, почему в 2016 году Запад должен пойти навстречу путинским пожеланиям и требованиям, – полагает Юрий Федоров.
