Сегодня исполняется семь лет со дня признания Российской Федерацией независимости двух грузинских регионов – Абхазии и Южной Осетии. За эти семь лет жители Грузии привыкли к термину «оккупированные территории» и к обещаниям властей, что Сухуми и Цхинвали обязательно вернутся под юрисдикцию Тбилиси. Правда, сегодня грузинские власти о признании вслух не вспоминали, представители руководства страны обошлись без комментариев. Вместо этого с радио «Эхо Кавказа» своими соображениями по поводу перспектив в отношениях Тбилиси с самопровозглашенными республиками поделились грузинские политологи и эксперты.
26 августа 2008 года, спустя две недели после завершения горячей фазы российско-грузинской войны, жители Грузии испытали новый шок. В этот день президент России Дмитрий Медведев подписал указ о признании независимости сразу двух грузинских регионов – Абхазии и Южной Осетии.
С тех пор прошло семь лет, за это время в Грузии прочно прижился термин «оккупированные регионы», но к обещаниям властей – и прежних, и новых – обязательно восстановить территориальную целостность страны люди прислушиваться перестали. Внятной программы, как руководство намерено вернуть Абхазию и Южную Осетию, пока, судя по всему, нет, тем не менее от этой цели в Грузии никто не отказывается. В стране нет ни одной политической силы, которая осмелилась бы заявить вслух о намерениях «отпустить» Цхинвали и Сухуми. По сути, цель – вернуть Абхазию и Южную Осетию – стала своего рода национальной идеей Грузии и грузин и даже неким объединяющим стержнем.
Грузинский политолог Каха Гоголашвили считает, что эта цель еще долго будет консолидировать грузин по той простой причине, что вернуть Абхазию и Южную Осетию в ближайшей перспективе нет никаких шансов:
«Должны произойти очень большие, глобальные изменения в регионе и не только. Лишь с изменением мирового расклада могут появиться условия, которые помогут нам вернуть наши регионы. Возможность прямого диалога с абхазами и осетинами сейчас также исключается. Мы имеем дело не с независимыми субъектами, а с регионами, которые нельзя рассматривать в отрыве от России. Внешняя политика этих регионов, политика безопасности, – все это в руках у Москвы. Поэтому существуют два варианта развития событий: решающий перелом в отношениях с абхазами и осетинами может произойти только в том случае, если ослабеют позиции России во всем мире и, как следствие, в регионе, в результате чего она будет вынуждена пересмотреть свою внешнюю политику. Второй вариант, для нас неблагоприятный, заключается в том, что Тбилиси пойдет на максимум уступок Москве, вплоть до пересмотра внешней ориентации. Тогда, возможно, мы получим некую иллюзию объединения - конфедерацию, союз, еще что-то. Но в действительности в таком случае мы лишимся нашей государственности».
В свою очередь, эксперт по вопросам Кавказа Алеко Квахадзе считает, что уповать только на ослабление позиций России в мире, в том числе и экономических, грузинским властям не стоит:
«Россия была в еще худшем положении, чем сейчас, во время дефолта девяностых годов. Но и тогда она не шла на уступки в вопросе Абхазии и Южной Осетии, хотя надо отметить, что тогда и грузинские власти не оказывали никакого сопротивления. По большому счету, единственная уступка, на которую пошла Россия за последние двадцать лет, – это подписание Хасавюртовского договора с Ичкерией, что, по сути, означало признание независимости этой северокавказской республики. В случае если власти Грузии в условиях кризиса, который может значительно ослабить позиции России, будут пассивными, не станут выносить вопрос возвращения Абхазии и ЮО на международные трибуны, не начнут давить на российские власти, то не на какие уступки Москва сама по себе не пойдет. Россия идет на уступки тогда, когда чувствует давление».
С какой стороны ни подойти к вопросу возвращения Абхазии и Южной Осетии, в любом случае упираешься в Россию, считает руководитель грузинского отделения международной неправительственной организации «Институт многовекторной дипломатии» Леван Герадзе. При этом он подчеркивает, что многие в Грузии очень часто упускают из виду процессы в неправительственном секторе Сухуми и Цхинвали, которые, по его мнению, заслуживают внимания.
«Там идут очень активные общественные процессы. Могу сказать, что даже там есть очень интересные идеи по поводу сближения наших сторон, по поводу восстановления доверия. Видно и то, что у жителей этих регионов, на которые сейчас не распространяется юрисдикция Тбилиси, растет интерес к процессам в остальной Грузии. Там есть силы, которые ищут альтернативу России, так как очень многие люди уже устали от российского влияния. Если мы будем способствовать этим настроениям, пойдем им на встречу, то уверен, что в итоге все это перерастет в сотрудничество сторон», – говорит Герадзе.
По его словам, подобное партнерство, возможно, не поможет скорейшему возвращению Абхазии и Южной Осетии под юрисдикцию Тбилиси, но зато это может помочь сторонам пересмотреть некоторые взгляды, избавиться от назойливых штампов и в итоге заложить новую основу для будущих отношений между грузинами, абхазами и осетинами.
