– Расскажите, пожалуйста, как вы пережили наводнение?
Джульетта Владимировна Киут: Наводнение мы переживаем не первый раз в нашем районе. Улица Первая Эшерская, которая находится в городе, проспект Мира до конца. Все происходит из-за того, что канализационные люки закрыты, не работают уборочные. Все мусор бросают, заросшие канавы перед каждым домом. Я у себя почистила, но дальше не чистится. Речку прочистили, но жители продолжают туда бросать мусор. Почему? Раньше до войны ездили машины, забирали мусор, Спецавтохозяйство. Сейчас стоят контейнеры, рядом с контейнером ставят. Наводнение, естественно, этот мусор несет к нам во дворы. Спасибо государству, помогло нам, когда было прошлое наводнение. На этот раз у них больше ущерба. У меня, например, то, что я за их деньги сделала ремонт, заново все поднялось. Я надеялась, что будут канавы очищены, канализация будет до ума доведена, постелила. Имела цыплят – вода унесла, огород имела – тоже унесло. Проспект Мира до конца – как аппендицит – без асфальта. И по сегодняшний день этот «аппендицит» не заасфальтирован. На тротуарах если стоят магазины, если построены гостиницы на канализационных ямах, архитектурный отдел тогда, видимо, не обращал на это внимание. Сейчас, конечно, все будет топить.
Наира Кварчия: Залило у нас первый этаж, улица Адыгейская (Дзидзария). Кур унесло, огород, помидоры, огурцы, ничего не осталось. Там была не вода, а целое озеро.
– Что вы сейчас делаете своими силами?
Наира Кварчия: Своими силами стараемся помыть, уладить, пол поменять. А что делать? Надо жить дальше. Везде, и в доме, и во дворе, целый океан был, не то, что наводнение, океан. Страшно было, за две минуты наполнилось все. Огород жалко, никогда не делала, в этом году сделала, ни кур, ни гусей. Даже собаку еле-еле спасли, у нас собачка-боксер была привязана, чуть не унесло.
Алексей Касландзия, профессор: Ул. Академика Сахарова (бывшая ул. Октябрьская), дом № 25. Там подвал всегда заполнялся водой. А сейчас переполнилось, и вся грязь вышла на улицу. Правда, пришли сотрудники МЧС, улицы промыли. Но подъезд в ужасном состоянии. Некому жаловаться, потому что это стихийное бедствие.
Иван Дорофеевич Тарба, доцент: На нашей улице появилась вода, но никакого ущерба нет, потому что живем в многоэтажном доме. Поэтому особо мы не чувствовали.
– Где вы живете, в каком районе?
Иван Дорофеевич Тарба: Улица Воронова.
Георгий: Грязи много в городе, слава богу, что справились. По всему городу грязь.
– Где вы живете, была ли там вода?
Георгий: Там дошла вода к морю, улица Гоголя, к нам дошла вода и остановилась, прекратилась.
– Вы пострадали?
Георгий: Нет, мы нет.
Света Лазба: Ужасно. Никто ничего не делает, не имею в виду правительство. Потому что каждый у себя уберет – у нас будет всегда порядок, кто душой болеет за Абхазию. Это стихия – неожиданно, а то, что мы портим то, что есть – это грех. Пускай люди одумаются, нужны порядок, чистота, дисциплина. Я, например, за.
Женщина: Нас миновала, тут река протекла, ничего не затопило, сидим. Почистили, но, увы, на асфальте никто даже не моет. И не думает принять какие-то меры, чтобы было приятно сидеть, смотреть на это.
– Вы сами не думали взять и почистить?
Женщина: Мы всегда чистим.
Света Лазба: Я около себя все помыла. А дальше кто моет? Пожарники моют в других местах, где должностные лица живут, наверное. А мы кто? Простой народ. Мы сами, что умеем, то и делаем. Просьба, я не знаю, кто мой голос слышит. Жильцы чтобы могли заезжать на проспект Мира. Проспект Мира надо освободить от скоростных. Ночью устраивают разборки. Здесь наши ребята похоронены. Ужас, невозможно, здесь ночью разборки, ночью в 2-3 часа приходите. Они думают, что это парк, а это не парк, это кладбище. Чем занимается наша молодежь? Надо воспитывать. Пусть дежурит наша милиция, рейды пусть проводят, проверяют.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
