В Шотландии, где в четверг прошел референдум по вопросу о независимости, по предварительным данным, побеждают противники выхода этой страны из состава Великобритании. Подсчет голосов еще не завершен, но, по поступающим данным, "нет" независимости" сказали примерно 55% шотландцев, "да" – только 45%. Явка избирателей оказалась небывало высокой, на участки пришли более 84% зарегистрированного электората.
Из крупных шотландских городов сторонникам независимости удалось взять верх в Глазго, где за отделение от Великобритании высказались на 25 тысяч избирателей больше, чем против него. Однако в столице, Эдинбурге, а также в Абердине перевес был на стороне противников сепаратистов. Против независимости проголосовала и большая часть провинциальных округов. Первый министр Шотландии, лидер кампании за независимость Алекс Салмонд уже признал поражение и добавил, что "процесс, в результате которого было вынесено решение, принес Шотландии большое уважение". Салмонд также не исключил, что значительный уровень поддержки независимости, продемонстрированный шотландцами, приведет в будущем к повторному вынесению этого вопроса на голосование.
Участки для голосования в Шотландии открылись 18 сентября в 7 часов утра и закрылись в 22 часа по местному времени. Но уже задолго до их открытия на многих участках образовались очереди. Зарегистрировалось беспрецедентное для британских выборов число избирателей – 4,2 млн; это 97 процентов всего шотландского электората. В бюллетене был лишь один вопрос: "Должна ли Шотландия быть независимым государством?". Были окрыты 2608 избирательных участков, откуда результаты голосования стекаются в 32 региональных центра, где происходит подсчет голосов. Там результаты голосования оглашались по мере завершения подсчета.
В бюллетене был лишь один вопрос: "Должна ли Шотландия быть независимым государством?"
Экзит-поллы (опросы избирателей у выхода с участков, по результатам чего социологи составляют прогнозы результатов голосования, обычно не слишком сильно отличающиеся от официальных итогов) на сей раз не проводились. Почему? Пресса называет некоторые вероятные причины. Одна – результат голосования слишком важен для того, чтобы рисковать введением общества, пусть и на несколько часов, в заблуждение, если всё же случится ошибка, и экзит-поллы покажут иной результат, нежели официальный подсчет голосов. Вторая – еще пару месяцев назад опросы показывали безусловное лидерство противников независимости, поэтому СМИ, которые обычно являются заказчиками экзит-поллов, просто не хотели зря тратить деньги. Но конец лета принес изменения общественных настроений, и накануне голосования его исход с уверенностью не мог предсказать никто.
Тем не менее маркетинговое агентство YouGov, занимающееся проведением опросов общественного мнения, организовало нечто вроде экзит-полла, результаты которого были оглашены через полчаса после закрытия участков. Согласно этим данным, победили противники независимости – 54% голосов, у сторонников отделения Шотландии от Великобритании 46%. Последующий подсчет голосов подтвердил точность этого прогноза.
Впервые в голосовании – после соответствующего изменения в законодательстве – участвовали юноши и девушки в возрасте 16-17 лет, их 109,5 тысяч. Многие из них приходили на избирательные участки в школьной форме. Для облегчения доставки протоколов голосования и урн с бюллетенями с Оркнейских и Шетландских островов и из отдаленных деревень используются катера и вертолеты. Телевидение Би-би-си до утра транслировало подведение итогов референдума. Шотландские пабы были открыты всю ночь; большинство шотландцев (да и жителей других регионов Соединенного Королевства) всю ночь внимательно следили за этим процессом.
Надо сказать, что судьба Соединенного Королевства висела на волоске. Данные трех последних опросов, опубликованных в канун выборов 17 сентября, показывали, что противники независимости лидируют с совсем небольшим отрывом – 4-5 процентов. При этом в среднем четыре процента избирателей 17 сентября еще не определились с тем, как будут голосовать. Их голоса и оказались решающими. В абсолютных цифрах разрыв между двумя противоборствующими сторонами составляет на данный момент около 400 тысяч избирателей. Вот что говорили люди, опрошенные нашим корреспондентом на улицах Глазго за день до референдума:
Хотя кипение политических страстей, вызванных референдумом, было весьма велико, Алекс Салмонд считает, что, как бы ни обернулось голосование, всё будет хорошо. Как заявил Салмонд корреспонденту газеты The Telegraph, он надеется, что "95 процентов жителей Шотландии будут довольны результатом, каков бы он ни был".
После того, как стало ясно, что кампания за независимость, лидером которой он был, потерпела неудачу, Салмонд сменил оформление своего профиля в Фейсбуке: нынче и такие вещи служат инструментами политических высказываний. Теперь вместо лозунгов в поддержку независимости первый министр высказывается за единство Шотландии, чье общественное мнение оказалось расколото:
Шотландию и Англию связывает трехсотлетняя уния. В 1707 году они образовали единое суверенное государство. Правда, еще до этого оба королевства объединяла так называемая личная уния: шотландский король Яков VI стал королем Англии в 1603 году под именем Якова I. У Шотландии долгая история независимости: с 843 по 1707 год. Инициировавшая референдум о независимости Шотландская национальная партия в качестве главных преимуществ отделения от Великобритании называла контроль за внешней и оборонной политикой, за добычей нефти, провозглашение безъядерного статуса. При этом националисты надеялись, что возглавит новую Шотландию нынешняя королева Великобритании Елизавета II. В минувший уик-энд все это время хранившая молчание королева посоветовала шотландцам хорошенько подумать о своем будущем.
Противники независимости предсказывали огромные экономические, социальные и политические проблемы, с которыми неизбежно столкнулась бы суверенная Шотландия
Противники независимости предсказывали огромные экономические, социальные и политические проблемы, с которыми столкнулась бы суверенная Шотландия. В канун референдума лидеры трех ведущих британских политических партий – консервативной, лейбористской и либерал-демократической – Дэвид Кэмерон, Эд Милибэнд и Ник Клегг опубликовали совместное заявление, в котором обещали в случае сохранения Шотландии в составе Великобритании предоставить новые, расширенные полномочия шотландскому парламенту, которые позволят ему контролировать социальные расходы, в том числе субсидирование системы здравоохранения, а также увеличить налоговые поступления и гарантировать равноправное распределение бюджетных ресурсов.
Референдум в Шотландии
Шотландский эксперт по международному праву, профессор Абердинского университета Пол Бомонт анализирует в интервью Радио Свобода причины сепаратистских настроений в Шотландии:
– Прежде всего следует осознавать, что до унии с Англией в 1707 году Шотландия была независимым и суверенным государством. Причем даже в составе Соединенного Королевства она в огромной мере сохранила свою идентичность с помощью собственных политических и социальных институтов. К примеру, у нас собственная правовая система, собственная национальная церковь (причем это пресвитерианская церковь, в отличие от англиканской церкви в Англии), у нас своя, отличная от английской, система образования, наша судебная система также отличается от английской. У шотландцев сохранилось очень сильное чувство национальной идентичности. Этому способствуют самобытные национальные институты, которые шотландцам удалось сохранять на протяжении трехсот лет в составе Соединенного Королевства. В 1999 году автономия Шотландии была значительно расширена, был восстановлен национальный парламент. Основные национальные проблемы сейчас решаются шотландским парламентом и шотландским правительством. Однако часть шотландцев хотела бы, чтобы в Шотландии решались все ее проблемы, включая внешнюю политику, оборону, макроэкономические вопросы, то есть те, которые сейчас являются прерогативой центрального правительства и парламента в лондонском Вестминстере.
– Существует ли хотя бы малейшая дискриминация шотландцев в Великобритании?
– Нет. Ее не существует и никогда не было. Тяга к независимости вовсе не вызвана ощущением приниженности или неблагополучия жизни в Соединенном Королевстве. Мотивом здесь стали более положительные вещи: острое чувство национальной идентичности и нежелание, чтобы Шотландия управлялась из Лондона. При этом все свидетельствует о том, что Шотландия процветает в составе Соединенного Королевства. Скажем, сейчас в Шотландии бум на рынке недвижимости, а у шотландского правительства широчайшая автономия во внутренней политике. Дело вовсе не в том, что в Шотландии сложилась кризисная экономическая ситуация, царит нищета или шотландцы вдруг ощутили дискриминацию или социальное неравенство в Соединенном Королевстве.
– И британское правительство, и противники независимости в самой Шотландии предупреждали о том, что отделение от Великобритании чревато огромными экономическими рисками. Насколько эти риски реальны?
– Крупнейшие британские политические партии и британское правительство перед референдумом дали ясно понять, что не пойдут на валютный союз с независимой Шотландией и не позволят фунту стерлингов стать шотландской национальной валютой. Это один из серьезных экономических рисков, с которыми столкнется независимая Шотландия, хотя Алекс Салмонд утверждает, что Лондон блефует и переговоры на этот счет возможны. Отсутствие собственного Центрального банка и устойчивой валюты неизбежно затруднило бы вступление независимой Шотландии в Европейский союз и негативно сказалось бы на ее экономике, тогда как ее привязанность к фунту стерлингов обеспечила бы финансовую стабильность. Еще один серьезный экономический риск, с которым могла бы столкнуться независимая Шотландия, – неопределенность будущих налоговых поступлений от шельфовой нефте- и газодобычи. Британские нефтедобывающие компании и прежде всего "Бритиш петролеум", ведущие нефтедобычу в шотландских территориальных водах, не гарантировали, что сохранят шотландскую регистрацию. Если их налоговые поступления в шотландский бюджет сократятся, это станет еще одним серьезным ударом по экономике независимой Шотландии, – говорит шотландский эксперт по международному праву, профессор Абердинского университета Пол Бомонт.
Очевидно, все эти и ряд других аргументов и повлияли на настроения большинства избирателей.
Историческая справка: прецеденты. Разделение единой страны на несколько новых суверенных государств – естественно, не слишком частый, но и не уникальный случай в истории. Даже если не уходить в глубь веков, а ограничиться последними десятилетиями, можно насчитать несколько подобных случаев. Самый трагический – распад Югославии, который приобрел стихийный характер и вылился в серию кровопролитных войн.
Ликвидация СССР (1991) была более мирной, хотя и здесь не обошлось без нескольких региональных конфликтов. Хотя сами Беловежские соглашения, формально закрепившие распад Советского Союза, были подписаны лидерами России, Украины и Белоруссии без проведения каких-либо всенародных голосований, им предшествовал ряд референдумов с неодинаковыми результатами – в частности, всесоюзный референдум о сохранении СССР (март 1991 года) и референдум о независимости Украины (1 декабря того же года).
Напротив, "бархатный развод" Чехии и Словакии в 1992 году обошелся без референдума: о ликвидации чехословацкой федерации договорились конституционные органы власти обеих республик – судя по всему, вопреки воле большинства граждан, которые, по данным опросов, не хотели полного распада единого государства.
Наиболее близким к шотландскому можно считать случай Квебека, где состоялось целых два референдума по вопросу об отделении от Канады. В 1980 году против независимости этой франкоязычной провинции проголосовали более 59% избирателей, за – лишь 40%. В 1995 году голосование состоялось вновь, и тогда сторонники единства Канады вновь взяли верх, но уже с минимальным перевесом: 50,58% против 49,42% у сепаратистов.
