ПРАГА---Ситуация в разных районах Украины продолжает развиваться драматическим образом. Сегодня городская администрация Севастополя утвердила официальный статус русского языка. В минувший четверг депутаты севастопольского совета объявили о вхождении города в состав России и поддержали решение Верховного совета Крыма о проведении референдума 16 марта. Полуостров постепенно перемещается в зону политического и финансового влияния России. В Крыму отключены все украинские телеканалы. Представители так называемой народной самообороны избивают и задерживают украинских журналистов.
Ситуацию в Крыму мы обсудим с политологом Сергеем Маркедоновым, который находится на прямой телефонной связи из Москвы.
Андрей Бабицкий: Я хотел бы упомянуть о том, что есть и случаи преследования журналистов в Киеве. Весьма широкое освещение получил факт, по сути дела, пыток, которым подвергся один из журналистов на Майдане. Его спасло только вмешательство представителей «Правого сектора». Вчера в Симферополе во время митинга у памятника Шевченко журналисты, прибывшие из Киева, привезли специально на это мероприятие человека, залитого красной краской. Он сидел в машине, дожидаясь своего часа, и только граждане, которые открыли дверь этой машины, сумели определить, что это провокация. Сергей, в течение последних двух дней мы видим по телевидению и в социальных сетях кадры переброски значительного объема украинских войск в направлении Крыма, и сейчас наиболее нервные уже говорят о том, что едва ли не в ближайшие часы, в ночь с 10-го на 11-е, произойдет вторжение. Что вы думаете о такой вероятности?
Сергей Маркедонов: Сейчас надо крайне осторожно делать какие-то скоропалительные выводы, а лучше вообще их не делать. Буквально пару дней назад социальные сети заполонила информация о том, что Россия разорвала дипломатические отношения с Украиной. Оказалось, что это просто некорректная трактовка высказываний российского постпреда в ООН Виталия Чуркина. То же самое касается и передвижения войск в Крыму. Само по себе передвижение еще не говорит прямо о том, что это непосредственно военная атака. Это может быть и игра мускулами, и политическое, эмоциональное давление, сопровождаемое информационной накачкой: вот, смотрите, мы готовы, еще и НАТО нас поддержит, и США. Все-таки давайте не спешить с какими-то выводами. Мы можем не улучшить ситуацию, а, наоборот, дестабилизировать.
Андрей Бабицкий: А что вы думаете об увеличении в несколько раз присутствия американских войск в регионе? Мы знаем о том, что уже доставлены бомбардировщики в Польшу, проводятся учения в Черном море с участием Румынии и Болгарии, и, насколько я помню, в пятницу или субботу представитель американского Министерства обороны публично объявил о том, что он не исключает возможности использования военной силы. Это что, этап конфликта уже между Россией и Америкой? Как вы его можете охарактеризовать?
Сергей Маркедонов: К этому, кстати, добавил бы и размещение дополнительных частей в республиках Прибалтики, и это заявление о том, что прибалтийская независимость под надежной защитой. Все-таки прибалтийский контекст от польского и румынского несколько отличается – это бывшие республики Советского Союза, здесь много символики. На сегодняшний момент я бы тоже это расценил как инструмент политического и, прежде всего, морально-психологического давления, демонстрацией готовности к тому, что в случае перехода неких красных линий ружье выстрелит. Хочется надеяться, что какое-то рациональное соображение возьмет верх, потому что военное столкновение России и США – это не просто военное столкновение, это не proxy war, не посреднический конфликт, как это было в период холодной войны, а столкновение стран с ядерным оружием, что, мне кажется, надо брать в расчет.
Андрей Бабицкий: Сергей, как вам кажется, в каком варианте событий заинтересована власть в Киеве, которая представляется очень неоднородной? Там есть несколько центров силы, и непонятно, какой из них принимает решения. Вы предполагаете, что все-таки удастся избежать развития событий по наихудшему сценарию?
Сергей Маркедонов: Я считаю, что нельзя полностью исключать каких-то жестких конфликтных конфронтационных сценариев, в том числе военных, именно в силу того, что нет какого-то единоцентрия в Киеве. Там достаточно разные люди, готовые подойти к красным линиям на разное расстояние – кто-то не готов их переходить, а кто-то готов. В этом, на самом деле, главнейшая проблема. Был бы единый центр, пусть бы даже он был антироссийским, но как бы единым, можно было бы с людьми разговаривать. Сейчас вообще непонятно, с кем там разговаривать и кто там кого представляет. В такой ситуации возрастает возможность хаотического принятия решений, когда даже не какой-то там высокопоставленный чиновник в Киеве, а капитан или сержант может нажать на курок. Вот эта ситуация самая опасная в данный момент.
Ситуацию в Крыму мы обсудим с политологом Сергеем Маркедоновым, который находится на прямой телефонной связи из Москвы.
Андрей Бабицкий: Я хотел бы упомянуть о том, что есть и случаи преследования журналистов в Киеве. Весьма широкое освещение получил факт, по сути дела, пыток, которым подвергся один из журналистов на Майдане. Его спасло только вмешательство представителей «Правого сектора». Вчера в Симферополе во время митинга у памятника Шевченко журналисты, прибывшие из Киева, привезли специально на это мероприятие человека, залитого красной краской. Он сидел в машине, дожидаясь своего часа, и только граждане, которые открыли дверь этой машины, сумели определить, что это провокация. Сергей, в течение последних двух дней мы видим по телевидению и в социальных сетях кадры переброски значительного объема украинских войск в направлении Крыма, и сейчас наиболее нервные уже говорят о том, что едва ли не в ближайшие часы, в ночь с 10-го на 11-е, произойдет вторжение. Что вы думаете о такой вероятности?
Сергей Маркедонов: Сейчас надо крайне осторожно делать какие-то скоропалительные выводы, а лучше вообще их не делать. Буквально пару дней назад социальные сети заполонила информация о том, что Россия разорвала дипломатические отношения с Украиной. Оказалось, что это просто некорректная трактовка высказываний российского постпреда в ООН Виталия Чуркина. То же самое касается и передвижения войск в Крыму. Само по себе передвижение еще не говорит прямо о том, что это непосредственно военная атака. Это может быть и игра мускулами, и политическое, эмоциональное давление, сопровождаемое информационной накачкой: вот, смотрите, мы готовы, еще и НАТО нас поддержит, и США. Все-таки давайте не спешить с какими-то выводами. Мы можем не улучшить ситуацию, а, наоборот, дестабилизировать.
Андрей Бабицкий: А что вы думаете об увеличении в несколько раз присутствия американских войск в регионе? Мы знаем о том, что уже доставлены бомбардировщики в Польшу, проводятся учения в Черном море с участием Румынии и Болгарии, и, насколько я помню, в пятницу или субботу представитель американского Министерства обороны публично объявил о том, что он не исключает возможности использования военной силы. Это что, этап конфликта уже между Россией и Америкой? Как вы его можете охарактеризовать?
Сергей Маркедонов: К этому, кстати, добавил бы и размещение дополнительных частей в республиках Прибалтики, и это заявление о том, что прибалтийская независимость под надежной защитой. Все-таки прибалтийский контекст от польского и румынского несколько отличается – это бывшие республики Советского Союза, здесь много символики. На сегодняшний момент я бы тоже это расценил как инструмент политического и, прежде всего, морально-психологического давления, демонстрацией готовности к тому, что в случае перехода неких красных линий ружье выстрелит. Хочется надеяться, что какое-то рациональное соображение возьмет верх, потому что военное столкновение России и США – это не просто военное столкновение, это не proxy war, не посреднический конфликт, как это было в период холодной войны, а столкновение стран с ядерным оружием, что, мне кажется, надо брать в расчет.
Андрей Бабицкий: Сергей, как вам кажется, в каком варианте событий заинтересована власть в Киеве, которая представляется очень неоднородной? Там есть несколько центров силы, и непонятно, какой из них принимает решения. Вы предполагаете, что все-таки удастся избежать развития событий по наихудшему сценарию?
Сергей Маркедонов: Я считаю, что нельзя полностью исключать каких-то жестких конфликтных конфронтационных сценариев, в том числе военных, именно в силу того, что нет какого-то единоцентрия в Киеве. Там достаточно разные люди, готовые подойти к красным линиям на разное расстояние – кто-то не готов их переходить, а кто-то готов. В этом, на самом деле, главнейшая проблема. Был бы единый центр, пусть бы даже он был антироссийским, но как бы единым, можно было бы с людьми разговаривать. Сейчас вообще непонятно, с кем там разговаривать и кто там кого представляет. В такой ситуации возрастает возможность хаотического принятия решений, когда даже не какой-то там высокопоставленный чиновник в Киеве, а капитан или сержант может нажать на курок. Вот эта ситуация самая опасная в данный момент.
