Наши олимпийцы находятся в Сочи, но спор о целесообразности их участия в Играх все еще продолжается. Обычный грузинский спор – бессмысленный, беспощадный и бесплодный, одновременно напоминающий разборку на коммунальной кухне и античную трагедию, поставленную провинциальным режиссером. Умы кипят и плюются кипятком, как маленькие чайники, не отвлекаясь на обсуждение иных тем, например, нового Кодекса о местном самоуправлении, который, к слову, станет одной из главных опор «бидзинократии» – этот шутливый неуклюжий термин начали использовать некоторые эксперты, которые пытаются описать новый режим, но никак не могут втиснуть его в рамки стандартных моделей. Но Бог с ней, с бидзинократией - грузинская общественность намертво прикована к олимпийской теме.
По данным NDI, участие грузинских спортсменов в сочинской Олимпиаде считает приемлемым 66% опрошенных, а неприемлемым – лишь 17%. В опросах ряда ведущих СМИ разрыв между сторонниками и противниками бойкота еще больше. Так что правительство, принимая окончательное решение об отправке олимпийцев в Сочи, действовало в соответствии с мнением большинства. Если бы речь шла о регби, футболе или, скажем, борьбе, то можно было бы говорить о факторе спортивного интереса и его воздействии на общественное мнение, но поскольку мы традиционно слабы в зимних видах спорта и основная масса грузинских болельщиков к ним равнодушна, за этой позицией, скорее всего, стоят лишь политические и связанные с ними психологические факторы. Голоса за участие в сочинских Играх, вероятно, прежде всего отражают нежелание нового обострения отношений с Россией, которое неизбежно последовало бы за решением грузинского правительства бойкотировать Олимпиаду.
Но, несмотря на поддержку большинства, решение не было легким. Если даже малой части граждан кажется, что наши спортсмены не просто прошли мимо трибун, но вслед за ними в кандалах, под ярмом протащили саму Грузию на потеху владыке Севера, – ответственное правительство должно учесть и их чувства. Национальное самолюбие - штука тонкая и не поддающаяся точному измерению. А мнение меньшинства нельзя игнорировать так, как это делал Саакашвили. Решение принято, но его следует хорошо разъяснить и, вероятно, начать открытую, цивилизованную дискуссию о внешней политике и об отношениях с Россией. Назвать оппонента идиотом или предателем, – много ума не надо; необходимо спокойно и терпеливо говорить с ним – и после Олимпиады, и перед встречей Путина и Маргвелашвили, о готовности к которой президент России говорил не далее как вчера.
Парадоксально, но, несмотря на двести лет совместного проживания, грузины очень быстро разучились понимать Россию, превратив представление о ней в собрание мифов и легенд. Кто-то ностальгически уподобляет ее брежневскому СССР, кто-то воспринимает как залитый кровью Мордор, и лишь немногие описывают ее, так или иначе, объективно, но и они постоянно путаются в вероятных целях и мотивах русских, представляя политику Кремля иррациональной до невозможности. Стоящих специалистов по России – раз, два и обчелся. Можно полистать пожелтевшие подшивки и удостовериться, что за последнее десятилетие ни один значимый, пусть даже шаблонный шаг Москвы ни разу не был предугадан грузинскими политиками и экспертами. Казалось бы, первым шагом на пути к мирному урегулированию (а хотя бы и к войне) должно было стать углубленное изучение России, анализ опыта, накопленного поколениями предков, – так ведь нет, нам намного уютней с воображаемой Московией, которую можно уместить в рамки убогих, не требующих постоянного переосмысления манихейских моделей мира. Война 2008 года, возможно, стала неизбежной в тот момент, когда мы перестали объективно и адекватно воспринимать Россию. О, это был изящный шизофренический ход: если соседнее государство нельзя понять умом и измерить аршином, его следует выдумать.
Из-за интеллектуальной лени и пропагандистских упрощений далеко не все осознают, что сражаться за Грузию и сражаться против России – это отнюдь не одно и то же. И что посадить дерево у себя во дворе несколько более патриотично, чем с унылыми воплями бродить по социальным сетям, умножая, подобно взбесившемуся принтеру, фотографии покосившихся сочинских унитазов и обзывая грузинских олимпийцев бесчестными изменниками. Но, возможно, бесчестие – это когда главнокомандующий бежит от гипотетического самолета, а после ползает на коленях. Или когда около трехсот младенцев в год (по данным ЮНИСЕФ) умирает из-за проблем с питанием. Или когда в тюрьмах пытают и насилуют заключенных. Кто? Враги? Интервенты? Нет – грузинские мальчики, комсомольцы, то бишь, «националы». Все это, вероятно, следует вспомнить до начала дидактических монологов о чести и бесчестии или войне и мире.
А давайте посмотрим в глаза русским и поговорим с ними! При всей банальности этого призыва, вероятно, это именно то, что необходимо нам сейчас. Взять бритву Оккама и отсечь все лишние сущности, эмоции и конспирологические умозаключения, гнездящиеся в спящем разуме. Больно? Да, безусловно, это требует мужества. Кое-кому проще отправить под гусеницы русских танков еще пару тысяч крестьянских детей, наспех переодетых в униформу, чем сделать над собой подобное усилие. Но давайте просто поговорим с русскими! Возможно, это нужно не только нам, но и им.
По данным NDI, участие грузинских спортсменов в сочинской Олимпиаде считает приемлемым 66% опрошенных, а неприемлемым – лишь 17%. В опросах ряда ведущих СМИ разрыв между сторонниками и противниками бойкота еще больше. Так что правительство, принимая окончательное решение об отправке олимпийцев в Сочи, действовало в соответствии с мнением большинства. Если бы речь шла о регби, футболе или, скажем, борьбе, то можно было бы говорить о факторе спортивного интереса и его воздействии на общественное мнение, но поскольку мы традиционно слабы в зимних видах спорта и основная масса грузинских болельщиков к ним равнодушна, за этой позицией, скорее всего, стоят лишь политические и связанные с ними психологические факторы. Голоса за участие в сочинских Играх, вероятно, прежде всего отражают нежелание нового обострения отношений с Россией, которое неизбежно последовало бы за решением грузинского правительства бойкотировать Олимпиаду.
Но, несмотря на поддержку большинства, решение не было легким. Если даже малой части граждан кажется, что наши спортсмены не просто прошли мимо трибун, но вслед за ними в кандалах, под ярмом протащили саму Грузию на потеху владыке Севера, – ответственное правительство должно учесть и их чувства. Национальное самолюбие - штука тонкая и не поддающаяся точному измерению. А мнение меньшинства нельзя игнорировать так, как это делал Саакашвили. Решение принято, но его следует хорошо разъяснить и, вероятно, начать открытую, цивилизованную дискуссию о внешней политике и об отношениях с Россией. Назвать оппонента идиотом или предателем, – много ума не надо; необходимо спокойно и терпеливо говорить с ним – и после Олимпиады, и перед встречей Путина и Маргвелашвили, о готовности к которой президент России говорил не далее как вчера.
Парадоксально, но, несмотря на двести лет совместного проживания, грузины очень быстро разучились понимать Россию, превратив представление о ней в собрание мифов и легенд. Кто-то ностальгически уподобляет ее брежневскому СССР, кто-то воспринимает как залитый кровью Мордор, и лишь немногие описывают ее, так или иначе, объективно, но и они постоянно путаются в вероятных целях и мотивах русских, представляя политику Кремля иррациональной до невозможности. Стоящих специалистов по России – раз, два и обчелся. Можно полистать пожелтевшие подшивки и удостовериться, что за последнее десятилетие ни один значимый, пусть даже шаблонный шаг Москвы ни разу не был предугадан грузинскими политиками и экспертами. Казалось бы, первым шагом на пути к мирному урегулированию (а хотя бы и к войне) должно было стать углубленное изучение России, анализ опыта, накопленного поколениями предков, – так ведь нет, нам намного уютней с воображаемой Московией, которую можно уместить в рамки убогих, не требующих постоянного переосмысления манихейских моделей мира. Война 2008 года, возможно, стала неизбежной в тот момент, когда мы перестали объективно и адекватно воспринимать Россию. О, это был изящный шизофренический ход: если соседнее государство нельзя понять умом и измерить аршином, его следует выдумать.
Из-за интеллектуальной лени и пропагандистских упрощений далеко не все осознают, что сражаться за Грузию и сражаться против России – это отнюдь не одно и то же. И что посадить дерево у себя во дворе несколько более патриотично, чем с унылыми воплями бродить по социальным сетям, умножая, подобно взбесившемуся принтеру, фотографии покосившихся сочинских унитазов и обзывая грузинских олимпийцев бесчестными изменниками. Но, возможно, бесчестие – это когда главнокомандующий бежит от гипотетического самолета, а после ползает на коленях. Или когда около трехсот младенцев в год (по данным ЮНИСЕФ) умирает из-за проблем с питанием. Или когда в тюрьмах пытают и насилуют заключенных. Кто? Враги? Интервенты? Нет – грузинские мальчики, комсомольцы, то бишь, «националы». Все это, вероятно, следует вспомнить до начала дидактических монологов о чести и бесчестии или войне и мире.
А давайте посмотрим в глаза русским и поговорим с ними! При всей банальности этого призыва, вероятно, это именно то, что необходимо нам сейчас. Взять бритву Оккама и отсечь все лишние сущности, эмоции и конспирологические умозаключения, гнездящиеся в спящем разуме. Больно? Да, безусловно, это требует мужества. Кое-кому проще отправить под гусеницы русских танков еще пару тысяч крестьянских детей, наспех переодетых в униформу, чем сделать над собой подобное усилие. Но давайте просто поговорим с русскими! Возможно, это нужно не только нам, но и им.
