ПРАГА---Закон о языке, принятый в 2007 году, в соответствии с которым все госслужащие должны были поэтапно овладеть абхазским языком и пользоваться им при исполнении служебных обязанностей, вступит в полную силу в 2015 году. Вчера на заседании абхазского парламента депутаты пришли к выводу, что постепенная реализация норм закона провалилась. У нас на линии прямого эфира главный редактор газеты «Чегемская правда» Инал Хашиг.
Кети Бочоришвили: Инал, почему такой плачевный результат? Абхазский язык все больше размывается в Абхазии?
Инал Хашиг: Я думаю, здесь несколько причин. Наверное, самая главная причина в том, что абхазский язык действительно очень сложный и невозможно его выучить с наскока. С другой стороны, проблема заключается в том, что закон 2007-го года был принят фактически под давлением общественности, интеллигенции, и сами депутаты, руководители государства как-то не очень серьезно к этому отнеслись. Думали, что 2016-й год еще не скоро наступит, и все как-то откладывалось, хотя выделялись достаточно серьезные деньги, но какой-то серьезной концепции, работы по внедрению этого закона в жизнь не прослеживалось.
Кети Бочоришвили: То есть получилось, что даже восьми лет не хватило.
Инал Хашиг: Я думаю, при такой работе и 45-ти лет не хватит. Проблема в том, что не было реальной концепции того, как все это пошагово делать. Можно было, наверное, обратиться к опыту других стран, где существовали подобные проблемы, но мы пошли своим путем, и вышло так, как вышло.
Кети Бочоришвили: Инал, а как обстоят дела в вашей газете? Вы смогли переводить часть ваших публикаций на абхазский язык?
Инал Хашиг: Знаете, тогда этот закон был очень интересно принят. От самой власти исходила идея, чтобы в закон обязательно было внесено, что все средства массой информации должны выходить наполовину на абхазском языке. Но это дополнительные траты, которые непонятно за чей счет должны осуществляться. Хотя была внесена поправка уже под давлением депутатов о том, что государство обязуется содействовать в этом деле, но это содействие нигде не отражено, ни в одном из бюджетов не зафиксировано, и не было выделено на этот процесс ни копейки. Эту работу мы ощутили уже на следующий год. К нам периодически, после каждой серьезной публикации Минюст присылал справку о том, что мы не исполняет закон «Об абхазском языке». Это просто была такая мера давления на СМИ, и отнюдь не было никакого беспокойства именно в ситуации с государственным языком.
Кети Бочоришвили: Возвращаясь к проблеме. Инал, как вы думаете, какое решение, исходя из таких результатов, примут власти в отношении тех служащих, которые тоже не смогли одолеть язык? Они будут увольняться?
Инал Хашиг: Я просто уверен, что никто никого увольнять не будет, просто в очередной раз мы зафиксируем, что вот то-то и то-то у нас не получилось. Я думаю, что уже потом, постфактум, будут внесены какие-то корректировки, сдвинуты сроки и т.д.
Кети Бочоришвили: И все-таки язык, наверное, учить надо, потому что он, так или иначе, уникален и не должен исчезнуть.
Инал Хашиг: Да, язык нужно учить, но нужна все-таки какая-то реальная программа действий, в которой, наверное, будет использован опыт тех государств, где это действительно получилось.
Кети Бочоришвили: И где язык такой же сложный, как абхазский?
Инал Хашиг: По крайней мере есть какие-то технологии, которые можно использовать. Я не думаю, что все эти технологии и наработки, которые имеются в мировой практике, были использованы.
Кети Бочоришвили: Инал, почему такой плачевный результат? Абхазский язык все больше размывается в Абхазии?
Инал Хашиг: Я думаю, здесь несколько причин. Наверное, самая главная причина в том, что абхазский язык действительно очень сложный и невозможно его выучить с наскока. С другой стороны, проблема заключается в том, что закон 2007-го года был принят фактически под давлением общественности, интеллигенции, и сами депутаты, руководители государства как-то не очень серьезно к этому отнеслись. Думали, что 2016-й год еще не скоро наступит, и все как-то откладывалось, хотя выделялись достаточно серьезные деньги, но какой-то серьезной концепции, работы по внедрению этого закона в жизнь не прослеживалось.
Кети Бочоришвили: То есть получилось, что даже восьми лет не хватило.
Инал Хашиг: Я думаю, при такой работе и 45-ти лет не хватит. Проблема в том, что не было реальной концепции того, как все это пошагово делать. Можно было, наверное, обратиться к опыту других стран, где существовали подобные проблемы, но мы пошли своим путем, и вышло так, как вышло.
Кети Бочоришвили: Инал, а как обстоят дела в вашей газете? Вы смогли переводить часть ваших публикаций на абхазский язык?
Инал Хашиг: Знаете, тогда этот закон был очень интересно принят. От самой власти исходила идея, чтобы в закон обязательно было внесено, что все средства массой информации должны выходить наполовину на абхазском языке. Но это дополнительные траты, которые непонятно за чей счет должны осуществляться. Хотя была внесена поправка уже под давлением депутатов о том, что государство обязуется содействовать в этом деле, но это содействие нигде не отражено, ни в одном из бюджетов не зафиксировано, и не было выделено на этот процесс ни копейки. Эту работу мы ощутили уже на следующий год. К нам периодически, после каждой серьезной публикации Минюст присылал справку о том, что мы не исполняет закон «Об абхазском языке». Это просто была такая мера давления на СМИ, и отнюдь не было никакого беспокойства именно в ситуации с государственным языком.
Кети Бочоришвили: Возвращаясь к проблеме. Инал, как вы думаете, какое решение, исходя из таких результатов, примут власти в отношении тех служащих, которые тоже не смогли одолеть язык? Они будут увольняться?
Инал Хашиг: Я просто уверен, что никто никого увольнять не будет, просто в очередной раз мы зафиксируем, что вот то-то и то-то у нас не получилось. Я думаю, что уже потом, постфактум, будут внесены какие-то корректировки, сдвинуты сроки и т.д.
Кети Бочоришвили: И все-таки язык, наверное, учить надо, потому что он, так или иначе, уникален и не должен исчезнуть.
Инал Хашиг: Да, язык нужно учить, но нужна все-таки какая-то реальная программа действий, в которой, наверное, будет использован опыт тех государств, где это действительно получилось.
Кети Бочоришвили: И где язык такой же сложный, как абхазский?
Инал Хашиг: По крайней мере есть какие-то технологии, которые можно использовать. Я не думаю, что все эти технологии и наработки, которые имеются в мировой практике, были использованы.
