Ну, все! До часа «икс» – начала долгожданной зимней Олимпиады в Сочи - осталось всего ничего. Рвут жилы спортсмены, чтобы выйти на пик формы, нервничают отвечающие за безопасность силовики – эхо предновогодних взрывов в Волгограде вряд ли даст хоть на секунду расслабиться.
Лидеры мировых держав и политики помельче, у которых комплексов хоть отбавляй, тоже пребывают в стрессе – ехать или не ехать в гости к Владимиру Путину. Если да, - почему? Если нет, все равно спросят - «почему?» А уж про состояние сочинцев и вовсе лучше не говорить. Когда семь лет назад в жаркой Гватемале президент МОК Жак Роге вскрыл конверт и негромко произнес «Sochi», казалось, что жители главного курорта России задохнутся от счастья. Наверняка в тот день в соревновании по количеству выпитого шампанского и был установлен первый рекорд этой Олимпиады. Впрочем, похмелье было тяжелым. Большая стройка легкой не бывает никогда, а если она в коктейле с политикой, спортом и немыслимыми деньгами, да еще фактически в твоем огороде, – невроз обеспечен.
Для многих сочинцев Олимпиада отнюдь не праздник, а тяжелейшее психологическое испытание, которое нужно пережить с наименьшими потерями. Их мысли сейчас ни о начале игр, ни о будущих победах российских спортсменов, ни о том, какая из сборных вырвется вперед в общекомандном медальном зачете. Они (и мой знакомый таксист Саркис, и, думаю, сам президент Путин) ждут не дождутся конца марта, когда эта состоящая из двух частей Олимпиада (обычные игры и соревнования паралимпийцев) закончится: разъедутся спортсмены, политики, болельщики, силовики – и вернется, наконец, нормальная размеренная жизнь.
Вот только предполагаю: один человек все больше хмурит лоб, думая об окончании Игр. Это президент Абхазии Александр Анкваб. По завершении российской Олимпиады у него начнется собственная - абхазская «олимпиада». Ничего общего со спортом, конечно, она иметь не будет. Ее точное описание дал когда-то один из руководителей партии большевиков по имени Владимир Ленин: «Верхи не могут, а низы не хотят жить по-старому». Абхазия живет в такой ситуации уже несколько лет, и, казалось бы, к ней уже привыкли. Однако воспользуемся еще раз услугами классика, который указывал на «значительное повышение активности масс, их готовность к самостоятельному революционному творчеству».
Оппозиция и все недовольные пошли навстречу негласным пожеланиям Кремля и отложили широкомасштабные «боевые» действия на весну. Но там уже как получится, без каких-либо гарантий. И повлиять на исход предстоящей борьбы уже не сможет никто, даже Москва, которая, впрочем, памятуя об уроках прошлого, едва ли захочет вмешаться.
Лидеры мировых держав и политики помельче, у которых комплексов хоть отбавляй, тоже пребывают в стрессе – ехать или не ехать в гости к Владимиру Путину. Если да, - почему? Если нет, все равно спросят - «почему?» А уж про состояние сочинцев и вовсе лучше не говорить. Когда семь лет назад в жаркой Гватемале президент МОК Жак Роге вскрыл конверт и негромко произнес «Sochi», казалось, что жители главного курорта России задохнутся от счастья. Наверняка в тот день в соревновании по количеству выпитого шампанского и был установлен первый рекорд этой Олимпиады. Впрочем, похмелье было тяжелым. Большая стройка легкой не бывает никогда, а если она в коктейле с политикой, спортом и немыслимыми деньгами, да еще фактически в твоем огороде, – невроз обеспечен.
Для многих сочинцев Олимпиада отнюдь не праздник, а тяжелейшее психологическое испытание, которое нужно пережить с наименьшими потерями. Их мысли сейчас ни о начале игр, ни о будущих победах российских спортсменов, ни о том, какая из сборных вырвется вперед в общекомандном медальном зачете. Они (и мой знакомый таксист Саркис, и, думаю, сам президент Путин) ждут не дождутся конца марта, когда эта состоящая из двух частей Олимпиада (обычные игры и соревнования паралимпийцев) закончится: разъедутся спортсмены, политики, болельщики, силовики – и вернется, наконец, нормальная размеренная жизнь.
Вот только предполагаю: один человек все больше хмурит лоб, думая об окончании Игр. Это президент Абхазии Александр Анкваб. По завершении российской Олимпиады у него начнется собственная - абхазская «олимпиада». Ничего общего со спортом, конечно, она иметь не будет. Ее точное описание дал когда-то один из руководителей партии большевиков по имени Владимир Ленин: «Верхи не могут, а низы не хотят жить по-старому». Абхазия живет в такой ситуации уже несколько лет, и, казалось бы, к ней уже привыкли. Однако воспользуемся еще раз услугами классика, который указывал на «значительное повышение активности масс, их готовность к самостоятельному революционному творчеству».
Оппозиция и все недовольные пошли навстречу негласным пожеланиям Кремля и отложили широкомасштабные «боевые» действия на весну. Но там уже как получится, без каких-либо гарантий. И повлиять на исход предстоящей борьбы уже не сможет никто, даже Москва, которая, впрочем, памятуя об уроках прошлого, едва ли захочет вмешаться.
