ПРАГА---В интервью официальному печатному органу Министерства обороны России газете "Красная звезда" командующий 102-й российской военной базой, дислоцированной в Гюмри, полковник Андрей Рузинский заявил, что база может вмешаться в конфликт, если Азербайджан решит начать военные действия против Нагорного Карабаха. На эту тему мы поговорили с политологом, экспертом армянского Центра политических и международных исследований Рубеном Меграбяном.
Рубен Меграбян: Интервью полковника Рузинского – командующего 102-й российской военной базой, дислоцированной в Армении, было довольно примечательным и говорило о многом. Кстати, реакция в Армении была разной, но в то же время несколько настороженной. Настороженной в том плане, что говорится о стремлении к равновесию, к тому, чтобы сдерживать Азербайджан, но это говорится устами полковника, который назначен на эту должность для того, чтобы выполнять приказы, а не делать политические заявления. И это делается тогда, когда российское политическое руководство ничего подобного не говорит, даже наоборот, не только смазывает разговор о своих союзнических обязательствах, но и считает свое участие просто бизнесом для поставки вооружения в Азербайджан, причем наступательного движения в Азербайджан, и в этом плане слова полковника Рузинского о том, что база вмешается в возможный конфликт с Азербайджаном, если он решит вернуть Нагорный Карабах силовым путем, вызывает какое-то недоумение.
Если это так, то почему вы вооружали Азербайджан? Ответов на этот вопрос нет. Поэтому, с моей точки зрения, тут можно говорить о каком-то неудавшемся сеансе психотерапии для армянского общества, чтобы как-то успокоить страсти, особенно на фоне того унижения, которому была подвергнута Армения 3 сентября, когда Серж Саргсян заявил после 3,5-годичных переговоров с Евросоюзом о добровольном желании Армении войти в Таможенный союз, а также после еще большего унижения, которому подверглась Армения 25-го октября, когда она обязалась не допускать не только действий, но даже заявлений, которые будут противоречить Таможенному союзу и интересам его членов. Во всяком случае, такие решения принимаются не командиром базы, а в более высоких инстанциях.
Александр Касаткин: Рубен, а может ли это заявление повлечь какие-то последствия, в частности, в действиях Азербайджана на линии соприкосновения?
Рубен Меграбян: Азербайджан, собственно, предпринял определенные действия, чтобы показать всю легковесность этих заявлений, когда азербайджанские вооруженные силы обстреляли участок межгосударственной автодороги, связывающей Армению с Грузией в районе Ноемберяна, и армянская сторона вынуждена была прекратить движение по этому участку автодороги. Вот, собственно, и ответ Азербайджана на все это и индикация веса этих заявлений. Кстати, со стороны политического руководства Российской Федерации никаких осуждающих заявлений по этому поводу не последовало. Причем, можно сказать, что такая практика замалчивания подобных инцидентов вполне в порядке вещей.
Рубен Меграбян: Интервью полковника Рузинского – командующего 102-й российской военной базой, дислоцированной в Армении, было довольно примечательным и говорило о многом. Кстати, реакция в Армении была разной, но в то же время несколько настороженной. Настороженной в том плане, что говорится о стремлении к равновесию, к тому, чтобы сдерживать Азербайджан, но это говорится устами полковника, который назначен на эту должность для того, чтобы выполнять приказы, а не делать политические заявления. И это делается тогда, когда российское политическое руководство ничего подобного не говорит, даже наоборот, не только смазывает разговор о своих союзнических обязательствах, но и считает свое участие просто бизнесом для поставки вооружения в Азербайджан, причем наступательного движения в Азербайджан, и в этом плане слова полковника Рузинского о том, что база вмешается в возможный конфликт с Азербайджаном, если он решит вернуть Нагорный Карабах силовым путем, вызывает какое-то недоумение.
Если это так, то почему вы вооружали Азербайджан? Ответов на этот вопрос нет. Поэтому, с моей точки зрения, тут можно говорить о каком-то неудавшемся сеансе психотерапии для армянского общества, чтобы как-то успокоить страсти, особенно на фоне того унижения, которому была подвергнута Армения 3 сентября, когда Серж Саргсян заявил после 3,5-годичных переговоров с Евросоюзом о добровольном желании Армении войти в Таможенный союз, а также после еще большего унижения, которому подверглась Армения 25-го октября, когда она обязалась не допускать не только действий, но даже заявлений, которые будут противоречить Таможенному союзу и интересам его членов. Во всяком случае, такие решения принимаются не командиром базы, а в более высоких инстанциях.
Александр Касаткин: Рубен, а может ли это заявление повлечь какие-то последствия, в частности, в действиях Азербайджана на линии соприкосновения?
Рубен Меграбян: Азербайджан, собственно, предпринял определенные действия, чтобы показать всю легковесность этих заявлений, когда азербайджанские вооруженные силы обстреляли участок межгосударственной автодороги, связывающей Армению с Грузией в районе Ноемберяна, и армянская сторона вынуждена была прекратить движение по этому участку автодороги. Вот, собственно, и ответ Азербайджана на все это и индикация веса этих заявлений. Кстати, со стороны политического руководства Российской Федерации никаких осуждающих заявлений по этому поводу не последовало. Причем, можно сказать, что такая практика замалчивания подобных инцидентов вполне в порядке вещей.
