17-18 июня в Северной Ирландии состоится саммит "Большой восьмерки". В повестке дня этого форума найдется место и для нагорно-карабахского урегулирования. Президенты трех стран, председательствующих в Минской группе ОБСЕ (США, Россия и Франция), готовят совместное заявление по этому вопросу. При этом не исключено, что в скором времени пройдет встреча президентов Армении и Азербайджана. Об этом недавно заявил посол США в Баку Ричард Морнингстар. Следовательно, как минимум работа в этом направлении ведется. Что означает новый всплеск интереса к нагорно-карабахскому урегулированию?
У саммитов "Большой восьмерки", похоже, складывается своя собственная нагорно-карабахская традиция. Так, 10 июля 2009 года по завершении очередного форума в итальянском Аквиле президенты РФ, США и Франции выступили с совместным заявлением относительно урегулирования конфликта, в котором были раскрыты его основные параметры. В этом заявлении принципы урегулирования были обозначены как "базовые". Впоследствии на основе этого документа т.н. мадридские принципы (названные в честь саммита ОБСЕ в испанской столице в 2007 году) были "обновлены" и представлены сторонам в декабре 2009 года.
Приверженность этим подходам была подтверждена на двух саммитах "Большой восьмерки" в канадской Мускоке (июнь 2010 года), во французском Довиле (май 2011 года) и на форуме "Большой двадцатки" в мексиканском Лос-Кабосе (июнь 2012 года). Однако решающего прорыва в мирном процессе за это время так и не произошло. И на сегодняшний день особых надежд на то, что это случится с принятием нового заявления, нет. Стороны по-прежнему не готовы к компромиссам, а т.н. обновленные принципы трактуются Баку и Ереваном по-разному. Но в строгом соответствии с имеющимися представлениями о том, что лучше отражает армянские и азербайджанские национальные интересы.
Впрочем, есть и еще одна важная деталь, выходящая за рамки собственно конфликта, но играющая в процессе урегулирования важную роль. Если в Армении с окончанием выборов в столичный парламент избирательный цикл завершился, то в Азербайджане осенью предстоит выбирать президента. В первый раз после принятия конституционных поправок, дающих право главе государства избираться более двух раз. И хотя безусловным фаворитом президентской гонки является Ильхам Алиев, кампания, скорее всего, не будет легкой прогулкой для него и его сторонников. По крайней мере азербайджанский истеблишмент серьезно изучает арабский и турецкий опыт. В дружественной Турции ведь учится немало азербайджанских студентов, своими глазами увидевших масштабные общественные протесты и вдохновленных такой возможностью. К тому же долгое время Турецкая Республика рассматривалась в Азербайджане как пример. После событий на Таксиме появляется дополнительная возможность для их нового осмысления. Все это заставляет власти мобилизовать патриотическую риторику, которая помогает переключить внимание населения с социальных неурядиц и внутренних экономических проблем на другие темы. Естественно, на этой площадке президентская команда чувствует себя увереннее, как и властные элиты других постсоветских стран. Следовательно, не трудно прогнозировать повышение уровня пропагандистских выступлений по нагорно-карабахской проблематике. Вряд ли это существенно сдвинет мирный процесс с той точки, в которой он пребывает сегодня.
И тем не менее страны-сопредседатели продолжают наращивать дипломатические усилия. Госсекретарь США Джон Керри недавно провел встречи с министрами иностранных дел Армении и Азербайджана. Вот и помощник Владимира Путина Юрий Ушаков заявил, что стопроцентно уверен в принятии совместного заявление трех президентов на саммите "Большой восьмерки". В этой связи возникает вопрос, а к чему тогда новый всплеск миротворческой активности? Есть ли в нем рациональные резоны?
С трудом верится, что американские, российские и французские дипломаты вдруг стали розовыми мечтателями и искренне поверили в скорый прогресс на переговорах. Однако их задача сегодня состоит в том, чтобы, по крайней мере, удержать сам мирный процесс, не дать ему окончательно стагнировать. Иначе последствия могут быть непредсказуемыми. Ведь если не уравновешивать почти что неизбежную патриотическую риторику на выборах новыми мирными инициативами (пусть и заведомо провальными), велик риск того, что вместо дипломатов начнут разговаривать другие специалисты. И США, РФ и Франция уравновешивают, как могут. И новое заявление нацелено на то, чтобы формировать хотя бы иллюзию медленного прогресса, вводить ее в информационный оборот и продвигать в ходе последующих дискуссий. Не стоит забывать и о том, что у Москвы и Вашингтона есть своя повестка дня. В ней масса противоречий, но с двух сторон нет желания скатиться к жесткой конфронтации. Вот и находятся общие темы, такие как нагорно-карабахский мирный процесс или Афганистан.
Таким образом, ожидать видимых прорывов не приходится. Но в нынешних обстоятельствах сохранение и продолжение переговоров уже является неплохим результатом. Ценным еще и тем, что достигается общими усилиями России и стран Запада.
У саммитов "Большой восьмерки", похоже, складывается своя собственная нагорно-карабахская традиция. Так, 10 июля 2009 года по завершении очередного форума в итальянском Аквиле президенты РФ, США и Франции выступили с совместным заявлением относительно урегулирования конфликта, в котором были раскрыты его основные параметры. В этом заявлении принципы урегулирования были обозначены как "базовые". Впоследствии на основе этого документа т.н. мадридские принципы (названные в честь саммита ОБСЕ в испанской столице в 2007 году) были "обновлены" и представлены сторонам в декабре 2009 года.
Приверженность этим подходам была подтверждена на двух саммитах "Большой восьмерки" в канадской Мускоке (июнь 2010 года), во французском Довиле (май 2011 года) и на форуме "Большой двадцатки" в мексиканском Лос-Кабосе (июнь 2012 года). Однако решающего прорыва в мирном процессе за это время так и не произошло. И на сегодняшний день особых надежд на то, что это случится с принятием нового заявления, нет. Стороны по-прежнему не готовы к компромиссам, а т.н. обновленные принципы трактуются Баку и Ереваном по-разному. Но в строгом соответствии с имеющимися представлениями о том, что лучше отражает армянские и азербайджанские национальные интересы.
Впрочем, есть и еще одна важная деталь, выходящая за рамки собственно конфликта, но играющая в процессе урегулирования важную роль. Если в Армении с окончанием выборов в столичный парламент избирательный цикл завершился, то в Азербайджане осенью предстоит выбирать президента. В первый раз после принятия конституционных поправок, дающих право главе государства избираться более двух раз. И хотя безусловным фаворитом президентской гонки является Ильхам Алиев, кампания, скорее всего, не будет легкой прогулкой для него и его сторонников. По крайней мере азербайджанский истеблишмент серьезно изучает арабский и турецкий опыт. В дружественной Турции ведь учится немало азербайджанских студентов, своими глазами увидевших масштабные общественные протесты и вдохновленных такой возможностью. К тому же долгое время Турецкая Республика рассматривалась в Азербайджане как пример. После событий на Таксиме появляется дополнительная возможность для их нового осмысления. Все это заставляет власти мобилизовать патриотическую риторику, которая помогает переключить внимание населения с социальных неурядиц и внутренних экономических проблем на другие темы. Естественно, на этой площадке президентская команда чувствует себя увереннее, как и властные элиты других постсоветских стран. Следовательно, не трудно прогнозировать повышение уровня пропагандистских выступлений по нагорно-карабахской проблематике. Вряд ли это существенно сдвинет мирный процесс с той точки, в которой он пребывает сегодня.
И тем не менее страны-сопредседатели продолжают наращивать дипломатические усилия. Госсекретарь США Джон Керри недавно провел встречи с министрами иностранных дел Армении и Азербайджана. Вот и помощник Владимира Путина Юрий Ушаков заявил, что стопроцентно уверен в принятии совместного заявление трех президентов на саммите "Большой восьмерки". В этой связи возникает вопрос, а к чему тогда новый всплеск миротворческой активности? Есть ли в нем рациональные резоны?
С трудом верится, что американские, российские и французские дипломаты вдруг стали розовыми мечтателями и искренне поверили в скорый прогресс на переговорах. Однако их задача сегодня состоит в том, чтобы, по крайней мере, удержать сам мирный процесс, не дать ему окончательно стагнировать. Иначе последствия могут быть непредсказуемыми. Ведь если не уравновешивать почти что неизбежную патриотическую риторику на выборах новыми мирными инициативами (пусть и заведомо провальными), велик риск того, что вместо дипломатов начнут разговаривать другие специалисты. И США, РФ и Франция уравновешивают, как могут. И новое заявление нацелено на то, чтобы формировать хотя бы иллюзию медленного прогресса, вводить ее в информационный оборот и продвигать в ходе последующих дискуссий. Не стоит забывать и о том, что у Москвы и Вашингтона есть своя повестка дня. В ней масса противоречий, но с двух сторон нет желания скатиться к жесткой конфронтации. Вот и находятся общие темы, такие как нагорно-карабахский мирный процесс или Афганистан.
Таким образом, ожидать видимых прорывов не приходится. Но в нынешних обстоятельствах сохранение и продолжение переговоров уже является неплохим результатом. Ценным еще и тем, что достигается общими усилиями России и стран Запада.
