ВЗГЛЯД ИЗ МОСКВЫ---13 июня Большая палата Европейского суда по правам человека в Страсбурге начала рассматривать иск Грузии к России. Тбилиси требует привлечь Москву к ответственности за массовые депортации своих граждан в конце 2006 – начале 2007 года. Тогда, напомню, из Петербурга, Иванова, Калуги, Москвы и Краснодара было депортировано более 2,5 тыс. грузинских мигрантов – как легальных, так и нелегальных. Никто особо не разбирался с их официальным статусом, их депортировали по одному признаку – национальному. Три, а по некоторым сведениям четыре человека при депортации погибли.
Как булыжник когда-то был оружием пролетариата, так депортация стала оружием Советской власти. В сталинские времена депортациям подвергли корейцев, немцев, карачаевцев, калмыков, чеченцев, ингушей, балкарцев, крымских татар, греков, турок-месхетинцев, азербайджанцев. И это только по национальному признаку. А еще депортировали сотни тысяч людей по «классовому признаку» из оккупированных балтийских республик и «политически неблагонадежных» из приграничных районов Советского Союза.
То, что нынче Россия уже не Советская, ничего не отменяет. У руля по-прежнему вчерашняя номенклатура или их дети, и методы взнуздания общества по большей части прежние. Правда, общество уже не то, или, скажем точнее, не совсем то, что было раньше. Если во время депортации грузин большая часть общества оставалась индифферентной, националисты радовались, а известный блогер и оппозиционер Алексей Навальный предлагал во время войны с Грузией в 2008 году «выдворить за пределы РФ всех находящихся на нашей территории граждан Грузии», то многие здравомыслящие и совестливые люди повели себя иначе. В крупных городах люди надевали белые повязки с надписью «Я – грузин» и выходили на центральные площади.
В 2006 году солидарность с жертвами депортации не остановила беззаконие. Однако власти учли опыт общественного сопротивления. В 2008 году, во время гораздо более острого инцидента с Грузией, несмотря на пожелания Навального, правительство не решилось на депортацию грузин. К тому времени, кстати, иск от Грузии уже лежал в Страсбурге в Европейском суде по правам человека.
Современное уголовное право исходит из того, что наказание является не столько возмездием преступнику, сколько открывшейся для него возможностью исправиться. Другим серьезным фактором сдерживания уголовной преступности считается неотвратимость наказания. Отчасти это, вероятно, можно распространить и на международное право. Сомнительно, правда, что преступники действительно исправляются в тюрьме, а уж в то, что правительство России, заслушав вердикт суда в Страсбурге, опомнится и честно встанет на путь исправления, и вовсе не верится. Однако неизбежность наказания может подействовать. Если Кремль перестанет нарушать права человека хотя бы из-за боязни международных санкций, это будет уже неплохо. Все остальное предстоит решать самим гражданам России.
Как булыжник когда-то был оружием пролетариата, так депортация стала оружием Советской власти. В сталинские времена депортациям подвергли корейцев, немцев, карачаевцев, калмыков, чеченцев, ингушей, балкарцев, крымских татар, греков, турок-месхетинцев, азербайджанцев. И это только по национальному признаку. А еще депортировали сотни тысяч людей по «классовому признаку» из оккупированных балтийских республик и «политически неблагонадежных» из приграничных районов Советского Союза.
То, что нынче Россия уже не Советская, ничего не отменяет. У руля по-прежнему вчерашняя номенклатура или их дети, и методы взнуздания общества по большей части прежние. Правда, общество уже не то, или, скажем точнее, не совсем то, что было раньше. Если во время депортации грузин большая часть общества оставалась индифферентной, националисты радовались, а известный блогер и оппозиционер Алексей Навальный предлагал во время войны с Грузией в 2008 году «выдворить за пределы РФ всех находящихся на нашей территории граждан Грузии», то многие здравомыслящие и совестливые люди повели себя иначе. В крупных городах люди надевали белые повязки с надписью «Я – грузин» и выходили на центральные площади.
В 2006 году солидарность с жертвами депортации не остановила беззаконие. Однако власти учли опыт общественного сопротивления. В 2008 году, во время гораздо более острого инцидента с Грузией, несмотря на пожелания Навального, правительство не решилось на депортацию грузин. К тому времени, кстати, иск от Грузии уже лежал в Страсбурге в Европейском суде по правам человека.
Современное уголовное право исходит из того, что наказание является не столько возмездием преступнику, сколько открывшейся для него возможностью исправиться. Другим серьезным фактором сдерживания уголовной преступности считается неотвратимость наказания. Отчасти это, вероятно, можно распространить и на международное право. Сомнительно, правда, что преступники действительно исправляются в тюрьме, а уж в то, что правительство России, заслушав вердикт суда в Страсбурге, опомнится и честно встанет на путь исправления, и вовсе не верится. Однако неизбежность наказания может подействовать. Если Кремль перестанет нарушать права человека хотя бы из-за боязни международных санкций, это будет уже неплохо. Все остальное предстоит решать самим гражданам России.
