ВАШИНГТОН---Второй тур выборов в Южной Осетии завершился скандалом. Отмена итогов голосования и парламентское решение о проведении повторной избирательной кампании перевели политическую ситуацию в республике в новую плоскость. На сегодняшний день трудно сказать, спровоцирует ли она масштабный кризис, и каким образом будет истрачен протестный потенциал. Однако некоторые итоги, не сводимые к избирательной статистике, можно подвести.
Значение президентской избирательной кампании в Южной Осетии не ограничивается рамками одних выборов и одной непризнанной республики. Символично, что эта предвыборная гонка прошла в самый канун начала нового российского политического цикла. В Кремле, на Старой площади и на Охотном ряду любят говорить о защите сограждан как о главнейшей причине вмешательства в августовские события 2008 года. В ноябре 2011 года югоосетинские сограждане выбирали себе президента из числа других соотечественников. Даже оппозиционный кандидат Алла Джиоева говорила о себе как о россиянке «по паспорту и по духу». Таким образом, российские политики и избиратели получили возможность посмотреть на себя в югоосетинское зеркало. И увидеть в нем не очень приглядное изображение.
Зеркало показало, что основным стимулом для России (и ее политической проекции в Южной Осетии) является не развитие, а пресловутая «стабильность», понимаемая как удержание власти. Или, как минимум, ее передача в надежные руки. При таком сценарии политический процесс сводится к выбору между единовластием и «тандемом». И югоосетинские ученики кремлевских учителей показали себя рьяными подражателями, создав проект по сохранению власти и влияния Эдуарда Кокойты после его мнимого ухода. Ведь после того как на съезде правящей партии «Единство» второй президент Южной Осетии заявил о своем будущем трудоустройстве на посту ее генсека, стало ясно: перемены в республике могут быть такими же, как «оттепель» 2008 года, когда Медведев стал местоблюстителем путинского кресла.
Правда, в этот проект вмешались неожиданно наши сограждане, показавшие соотечественникам из большой России пример того, как сопротивляться навязываемым решениям. Казалось бы, общественные силы внутри страны должны были бы прийти в движение, увидев хороший пример для себя. Однако реакция российских политических партий на выборы в Южной Осетии была потрясающе пассивна! Представители «Единой России», как всегда, повторили мантры про стабильность и невозможность раскачивания лодок. И только Политсовет «Правого дела» солидаризировался с Аллой Джиоевой. Но каково сегодня информационное влияние «Правого дела»?!
Увы, но для российских оппозиционеров югоосетинская тематика оказалась также неинтересна, как для кремлевских бюрократов. Только одни (те, которых Дмитрий Медведев образно назвал «ребятами») в этом случае озабочены сохранением своего бизнеса. А для других Южная Осетия слишком «путинская», чтобы изучать ее опыт и пытаться понять причины югоосетинского «сюрприза». Но если с безразличием российской «партии власти» все более или менее понятно, то слабый интерес оппозиции, которая 4 декабря рискует нарваться на еще большие нарушения, чем те, которые были продемонстрированы в маленькой непризнанной республике, трудно понять и принять. Между тем такой интерес позволил бы сыграть и на «патриотической», и на «демократической» площадке одновременно. Как видим, «застой» не может быть избирательным, он поражает не только правящий режим, но и оппозиционеров.
Однако российский «застой» в интеллектуальной, идеологической и политической сферах может спровоцировать югоосетинскую турбулентность, поскольку отсутствие стратегии и подмена ее задачей банального удержания административной ренты, привели к тому, что самые непопулярные действия республиканской власти начинают отождествляться с Москвой. Не исключено, что никакой «цветной революции» в Южной Осетии не будет. Ни сейчас, ни в марте. Но история-то в марте 2012 года не заканчивается. Если, конечно, мы не будем верить в мрачные версии о конце света. Как бы то ни было, а Москве придется иметь дело с усложнением политической повестки дня в Южной Осетии. И если она не сможет это сделать, то найдутся другие. Свято место, как известно, пусто не бывает.
Значение президентской избирательной кампании в Южной Осетии не ограничивается рамками одних выборов и одной непризнанной республики. Символично, что эта предвыборная гонка прошла в самый канун начала нового российского политического цикла. В Кремле, на Старой площади и на Охотном ряду любят говорить о защите сограждан как о главнейшей причине вмешательства в августовские события 2008 года. В ноябре 2011 года югоосетинские сограждане выбирали себе президента из числа других соотечественников. Даже оппозиционный кандидат Алла Джиоева говорила о себе как о россиянке «по паспорту и по духу». Таким образом, российские политики и избиратели получили возможность посмотреть на себя в югоосетинское зеркало. И увидеть в нем не очень приглядное изображение.
Зеркало показало, что основным стимулом для России (и ее политической проекции в Южной Осетии) является не развитие, а пресловутая «стабильность», понимаемая как удержание власти. Или, как минимум, ее передача в надежные руки. При таком сценарии политический процесс сводится к выбору между единовластием и «тандемом». И югоосетинские ученики кремлевских учителей показали себя рьяными подражателями, создав проект по сохранению власти и влияния Эдуарда Кокойты после его мнимого ухода. Ведь после того как на съезде правящей партии «Единство» второй президент Южной Осетии заявил о своем будущем трудоустройстве на посту ее генсека, стало ясно: перемены в республике могут быть такими же, как «оттепель» 2008 года, когда Медведев стал местоблюстителем путинского кресла.
Правда, в этот проект вмешались неожиданно наши сограждане, показавшие соотечественникам из большой России пример того, как сопротивляться навязываемым решениям. Казалось бы, общественные силы внутри страны должны были бы прийти в движение, увидев хороший пример для себя. Однако реакция российских политических партий на выборы в Южной Осетии была потрясающе пассивна! Представители «Единой России», как всегда, повторили мантры про стабильность и невозможность раскачивания лодок. И только Политсовет «Правого дела» солидаризировался с Аллой Джиоевой. Но каково сегодня информационное влияние «Правого дела»?!
Увы, но для российских оппозиционеров югоосетинская тематика оказалась также неинтересна, как для кремлевских бюрократов. Только одни (те, которых Дмитрий Медведев образно назвал «ребятами») в этом случае озабочены сохранением своего бизнеса. А для других Южная Осетия слишком «путинская», чтобы изучать ее опыт и пытаться понять причины югоосетинского «сюрприза». Но если с безразличием российской «партии власти» все более или менее понятно, то слабый интерес оппозиции, которая 4 декабря рискует нарваться на еще большие нарушения, чем те, которые были продемонстрированы в маленькой непризнанной республике, трудно понять и принять. Между тем такой интерес позволил бы сыграть и на «патриотической», и на «демократической» площадке одновременно. Как видим, «застой» не может быть избирательным, он поражает не только правящий режим, но и оппозиционеров.
Однако российский «застой» в интеллектуальной, идеологической и политической сферах может спровоцировать югоосетинскую турбулентность, поскольку отсутствие стратегии и подмена ее задачей банального удержания административной ренты, привели к тому, что самые непопулярные действия республиканской власти начинают отождествляться с Москвой. Не исключено, что никакой «цветной революции» в Южной Осетии не будет. Ни сейчас, ни в марте. Но история-то в марте 2012 года не заканчивается. Если, конечно, мы не будем верить в мрачные версии о конце света. Как бы то ни было, а Москве придется иметь дело с усложнением политической повестки дня в Южной Осетии. И если она не сможет это сделать, то найдутся другие. Свято место, как известно, пусто не бывает.
