ВЗГЛЯД ИЗ ВАШИНГТОНА---За несколько дней до второго тура президентских выборов в Южной Осетии Кремль, наконец, определился в своем мнении относительно оптимального претендента на пост главы непризнанной республики. 21 ноября во Владикавказе президент России Дмитрий Медведев публично поддержал Анатолия Бибилова. Какие последствия для Москвы может иметь данный шаг? Об этом политолог Сергей Маркедонов.
С самого начала президентской избирательной кампании в Южной Осетии Анатолия Бибилова стали называть «кремлевским кандидатом». Между тем подобная формулировка была верна лишь частично. Вплоть до 21 ноября ни один из представителей российского тандема относительно своих югоосетинских предпочтений публично не высказывался. Своей главной задачей Москва считала «цивилизованный» уход с президентского поста Эдуарда Кокойты и обеспечение «преемственности власти». В том смысле, чтобы случайные люди не оказались вдруг у руля республики. При этом отдельные кремлевские башни отстаивали свои собственные интересы. Почему же вдруг Москва сделала свой выбор именно 21 ноября?
Ответ на этот вопрос хотелось бы начать с рассмотрения обстоятельств, при которых было сделано заявление Дмитрия Медведева. Это крайне полезно, поскольку позволяет лучше понять, в какой степени ситуация в Южной Осетии приоритетна для Кремля. Президент России выразил поддержку Анатолию Бибилову во время поездки в столицу Северной Осетии Владикавказ. Данный визит имел отчетливо пиаровский и предвыборный характер. Только отношение это имело не к выборам в непризнанной республике, а к российской парламентской кампании, в которой Медведеву отведена роль «паровоза» для «Единой России». Главной целью владикавказского визита была демонстрация заботы «партии и правительства» о вооруженных силах. Как следствие - посещение штаба 58-й армии, громкие заявления о срыве планов НАТО в 2008 году. Встреча Медведева и Бибилова была недолгой, что лишь доказывает: главной аудиторией президента РФ были не избиратели в Южной Осетии, а российский электорат.
Что же касается югоосетинской проблематики, то она была затронута поверхностно и в рамках хорошо знакомых по Северному Кавказу схем. Суть их такова: мы будем работать только с известными нам людьми. «Чужие» могут не надеяться. Таким образом, все обстоятельства вокруг встречи президента Медведева с Анатолием Бибиловым показывают: ситуация в Южной Осетии для Кремля является второстепенным сюжетом. Делать какую-то нюансировку московские стратеги не хотят. Оппозиция (пусть даже любящая Путина с Медведевым) опасна для них, как что-то непонятное и непредсказуемое. В условиях «управляемой демократии», которая реализуется во всей России, политические риски признаны опасными. Даже там, где могут потенциально изменить ситуацию к лучшему. Первый тур оживил опасения Кремля относительно нарушения «стабильности». Отсюда и столь однозначная поддержка «правильного кандидата».
Теоретически Кремль имел шанс сыграть в другую игру, выступив в роли рефери и организовав встречу с двумя участниками второго тура и президентом Эдуардом Кокойты. Тем самым Москва показала бы, что для нее важны не конкретные фамилии, а республика в целом, ее люди, поверившие России и видящие в ней надежную защиту. Однако на практике был реализован другой сценарий. Кремль одобрил одного кандидата. Того, которого поддержала правящая партия «Единство» (аналог «Единой России») и со всеми нюансами и поправками на свою собственную игру Эдуард Кокойты.
Принять подобную логику Москвы сложно. Просто потому, что она имеет серьезные изъяны. После того, как Медведев превратился в президента - «хромую утку», его поддержка сильно упала в цене. Однако понять действия Кремля довольно просто. Здесь не привыкли решать уравнения с неизвестными. В случае с Южной Осетией Кремль сделал свой выбор. Вместо арбитра он превратился в лоббиста «правильного кандидата». Но весь фокус в том, что далеко на все в республике считают его правильным. И теперь они будут переносить свое недовольство уже не на Кокойты и не на Бибилова, а на Москву. Впрочем, впереди еще день второго тура, подсчет голосов и их интерпретация. Следовательно, у Кремля еще сохраняются возможности поработать над ошибками.
С самого начала президентской избирательной кампании в Южной Осетии Анатолия Бибилова стали называть «кремлевским кандидатом». Между тем подобная формулировка была верна лишь частично. Вплоть до 21 ноября ни один из представителей российского тандема относительно своих югоосетинских предпочтений публично не высказывался. Своей главной задачей Москва считала «цивилизованный» уход с президентского поста Эдуарда Кокойты и обеспечение «преемственности власти». В том смысле, чтобы случайные люди не оказались вдруг у руля республики. При этом отдельные кремлевские башни отстаивали свои собственные интересы. Почему же вдруг Москва сделала свой выбор именно 21 ноября?
Ответ на этот вопрос хотелось бы начать с рассмотрения обстоятельств, при которых было сделано заявление Дмитрия Медведева. Это крайне полезно, поскольку позволяет лучше понять, в какой степени ситуация в Южной Осетии приоритетна для Кремля. Президент России выразил поддержку Анатолию Бибилову во время поездки в столицу Северной Осетии Владикавказ. Данный визит имел отчетливо пиаровский и предвыборный характер. Только отношение это имело не к выборам в непризнанной республике, а к российской парламентской кампании, в которой Медведеву отведена роль «паровоза» для «Единой России». Главной целью владикавказского визита была демонстрация заботы «партии и правительства» о вооруженных силах. Как следствие - посещение штаба 58-й армии, громкие заявления о срыве планов НАТО в 2008 году. Встреча Медведева и Бибилова была недолгой, что лишь доказывает: главной аудиторией президента РФ были не избиратели в Южной Осетии, а российский электорат.
Что же касается югоосетинской проблематики, то она была затронута поверхностно и в рамках хорошо знакомых по Северному Кавказу схем. Суть их такова: мы будем работать только с известными нам людьми. «Чужие» могут не надеяться. Таким образом, все обстоятельства вокруг встречи президента Медведева с Анатолием Бибиловым показывают: ситуация в Южной Осетии для Кремля является второстепенным сюжетом. Делать какую-то нюансировку московские стратеги не хотят. Оппозиция (пусть даже любящая Путина с Медведевым) опасна для них, как что-то непонятное и непредсказуемое. В условиях «управляемой демократии», которая реализуется во всей России, политические риски признаны опасными. Даже там, где могут потенциально изменить ситуацию к лучшему. Первый тур оживил опасения Кремля относительно нарушения «стабильности». Отсюда и столь однозначная поддержка «правильного кандидата».
Теоретически Кремль имел шанс сыграть в другую игру, выступив в роли рефери и организовав встречу с двумя участниками второго тура и президентом Эдуардом Кокойты. Тем самым Москва показала бы, что для нее важны не конкретные фамилии, а республика в целом, ее люди, поверившие России и видящие в ней надежную защиту. Однако на практике был реализован другой сценарий. Кремль одобрил одного кандидата. Того, которого поддержала правящая партия «Единство» (аналог «Единой России») и со всеми нюансами и поправками на свою собственную игру Эдуард Кокойты.
Принять подобную логику Москвы сложно. Просто потому, что она имеет серьезные изъяны. После того, как Медведев превратился в президента - «хромую утку», его поддержка сильно упала в цене. Однако понять действия Кремля довольно просто. Здесь не привыкли решать уравнения с неизвестными. В случае с Южной Осетией Кремль сделал свой выбор. Вместо арбитра он превратился в лоббиста «правильного кандидата». Но весь фокус в том, что далеко на все в республике считают его правильным. И теперь они будут переносить свое недовольство уже не на Кокойты и не на Бибилова, а на Москву. Впрочем, впереди еще день второго тура, подсчет голосов и их интерпретация. Следовательно, у Кремля еще сохраняются возможности поработать над ошибками.
