ТБИЛИСИ---Сегодня беженцы из Абхазии и Южной Осетии провели очередной митинг перед зданием парламента в Тбилиси. Основное требование протестующих - прекратить выселения из официально зарегистрированных центров компактного проживания. С таким же ходатайством сегодня обратился к министру по делам беженцев и расселению Кобе Субелиани и омбудсмен Георгий Тугуши.
Митинг перед парламентом собрал совсем немного людей (несколько десятков) и длился всего 20 минут. Это было неожиданно, поскольку на этой неделе организации абхазских и югоосетинских беженцев объединились. Кроме того, следует учитывать тот факт, что в Тбилиси проживает около 200 тысяч беженцев.
Как говорит представитель Консервативной партии Лаша Чхартишвили, сами беженцы крайне пассивны, и это одна из причин, по которой власти не обращают внимания на их протесты.
«Активных людей мало, очень мало людей участвует в акциях. Если не будет повышаться активность как беженцев, так и других граждан Грузии, то выселения будут продолжаться», - говорит Чхартишвили.
С другой стороны, если вспомнить, в каких условиях живут беженцы в центрах компактного проживания, то порой становятся понятными действия Министерства по делам беженцев: неотапливаемые помещения, плохие санитарные условия, отсутствие мебели и т.д. В то же время в сельской местности беженцев ожидают отремонтированные или заново построенные уютные коттеджи. Так что, по идее, и беженцы смогут устроиться, и государство получит прибыль, приватизировав полусгнившие гостиницы. К тому же, как говорят некоторые сторонники расселения, в компактных центрах люди замкнулись в себе. Некоторые беженцы из Абхазии, которые смогли купить квартиры в Тбилиси, считают, что расселение даст их соотечественникам новый импульс.
Однако не все так просто. Политолог Гела Васадзе считает, что выселение беженцев в сельские районы Грузии крайне неудачное решение грузинских властей.
«Главная проблема сельского хозяйства Грузии - это малоземелье. Процесс урбанизации сегодня необходимо ускорять, потому что земли мало и сельское хозяйство недостаточно производительно. Нормальное фермерское хозяйство должно иметь не меньше десяти гектаров земли, у наших же - по одному-два гектара. И мы еще туда посылаем дополнительно людей».
Кроме того, по словам Васадзе, беженцы сегодня представляют одну из самых активных категорий граждан.
«В отличие от многих коренных жителей Тбилиси или других городов, они выживали все эти годы в основном за счет самозанятости. Очень высок процент беженцев, у которых небольшой частный бизнес. И этот мелкий бизнес будет уничтожен».
По мнению Гелы Васадзе, одно из решений проблемы - вывести из тени нелегальный сектор экономики - частную уличную торговлю. Это коснется не только беженцев, но и улучшит бизнес-климат по стране в целом. Кроме того, политолог считает, что можно было просто раздать беженцам те деньги, которые пошли на строительство зданий в селах.
Однако правительство решает проблему по-своему - уже готовится строительство новых корпусов в окрестностях Боржоми и Поти, куда будут отправлены беженцы. Как заявил руководитель Общественного движения беженцев из Абхазии Манучар Сигуа, в августе власти намерены освободить не только гостиницу «Абхазия», но и «Колхиду», здания больницы №9 и пансионата «Института курортологии».
В сегодняшнем обращении в адрес министра по делам беженцев народный защитник Георгий Тугуши призывал прекратить выселение из Института курортологии и гостиницы «Абхазия», поскольку эти объекты являются официально зарегистрированными центрами проживания беженцев.
«До тех пор, пока, в полном соответствии с законодательством Грузии, с внутренне перемещенными лицами не будут заключены письменные соглашения, пока не будут выделены жилые площади, улучшающие бытовые условия проживания беженцев, нельзя осуществлять их выселение из объектов компактного проживания», - говорится в обращении омбудсмена.
Прислушается ли министерство к словам народного защитника на этот раз? Маловероятно, так как в течение последних двух лет чиновники пропускали мимо ушей подобные рекомендации омбудсмена Грузии.
* * * *
Тему продолжит психолог Гага Нижарадзе. С ним беседует главный редактор радио «Эхо Кавказа» Андрей Бабицкий.
Андрей Бабицкий: Гага, сегодня значительная часть грузинского общества, насколько я понимаю, смотрит на беженцев с подозрением, и не испытывает к ним особенно теплых чувств. Люди уверены в том, что двадцать лет, которые эти люди живут в центрах временного поселения, слишком много, что за этот период можно было встать на ноги, адаптироваться, завести какое-то собственное хозяйство, найти работу, а они продолжают цепляться за жалкие условия жизни, за эти старые обветшавшие гостиницы. И власть, как мне кажется, тоже сегодня исходит из этого же психологического стереотипа. Власть достаточно жесткая, с какой-то такой либертарианской осанкой. Как вы считаете, насколько оправдано такое отношение?
Гага Нижарадзе: Дело в том, что беженцы разные. Часть из них, действительно, нашла свое место, адаптировалась, интегрировалась и т.д. Совершенно другое положение в так называемых компактных центрах проживания. Были проведены специальные исследования и выяснилось, что в таких центрах атмосфера на редкость подавленная: то есть нет ни активности, ни желания адаптироваться, интегрироваться, завести собственное дело и т.д. Мужчины спиваются, в основном работают женщины. Еще одно исследование: были сравнены грузинские и чеченские беженцы в Панкиси. И выяснилось, что грузинские беженцы, опять-таки компактно проживающие, гораздо пассивнее, чем чеченские. Те настроены активно, агрессивно даже, а грузинские в основном ждут гуманитарной помощи, субсидий и т.д. Власть, конечно, должна проявлять сочувствие и милосердие, но создавать такие условия, чтобы эти люди могли найти себя в новой обстановке, очень трудно. Грузины вообще не склонны к миграции исторически, и поэтому люди боятся потерять те социальные связи, которые они имеют в этих сообществах, они просто боятся жизни. Было несколько программ, которые так и не реализовались. Не знаю, из-за отсутствия денег, из-за тупости или из-за чего-то еще. Но, в общем-то, эти компактные центры бесперспективны. Что-то надо делать, конечно, не силой выгонять, и не пинками, но продолжаться так долго не может.
Андрей Бабицкий: Не должен ли здесь все-таки использоваться принцип презумпции невиновности, в том смысле, что, действительно, часть беженцев, как вы говорите, застряла в своем беженстве, в своем нежелании соприкасаться с реальностью, но это - часть, и распространять единый подход на все центры, на всех беженцев, которые там проживают, может быть, все-таки не совсем правильно?
Гага Нижарадзе: Действительно, когда гребешь всех под одну гребенку, это всегда плохо и всегда аморально. Другое дело - отношение населения. Население всегда относится отрицательно к иным, чуждым людям, будь то беженцы или кто угодно. Поэтому и за основу стереотипа берут как раз отрицательные черты, а между тем исторически известно, что именно беженцы, скажем, в Италии распространяли новые идеи, технологии, профессии и т.д.
Митинг перед парламентом собрал совсем немного людей (несколько десятков) и длился всего 20 минут. Это было неожиданно, поскольку на этой неделе организации абхазских и югоосетинских беженцев объединились. Кроме того, следует учитывать тот факт, что в Тбилиси проживает около 200 тысяч беженцев.
Как говорит представитель Консервативной партии Лаша Чхартишвили, сами беженцы крайне пассивны, и это одна из причин, по которой власти не обращают внимания на их протесты.
«Активных людей мало, очень мало людей участвует в акциях. Если не будет повышаться активность как беженцев, так и других граждан Грузии, то выселения будут продолжаться», - говорит Чхартишвили.
С другой стороны, если вспомнить, в каких условиях живут беженцы в центрах компактного проживания, то порой становятся понятными действия Министерства по делам беженцев: неотапливаемые помещения, плохие санитарные условия, отсутствие мебели и т.д. В то же время в сельской местности беженцев ожидают отремонтированные или заново построенные уютные коттеджи. Так что, по идее, и беженцы смогут устроиться, и государство получит прибыль, приватизировав полусгнившие гостиницы. К тому же, как говорят некоторые сторонники расселения, в компактных центрах люди замкнулись в себе. Некоторые беженцы из Абхазии, которые смогли купить квартиры в Тбилиси, считают, что расселение даст их соотечественникам новый импульс.
Однако не все так просто. Политолог Гела Васадзе считает, что выселение беженцев в сельские районы Грузии крайне неудачное решение грузинских властей.
Слушать
«Главная проблема сельского хозяйства Грузии - это малоземелье. Процесс урбанизации сегодня необходимо ускорять, потому что земли мало и сельское хозяйство недостаточно производительно. Нормальное фермерское хозяйство должно иметь не меньше десяти гектаров земли, у наших же - по одному-два гектара. И мы еще туда посылаем дополнительно людей».
Кроме того, по словам Васадзе, беженцы сегодня представляют одну из самых активных категорий граждан.
«В отличие от многих коренных жителей Тбилиси или других городов, они выживали все эти годы в основном за счет самозанятости. Очень высок процент беженцев, у которых небольшой частный бизнес. И этот мелкий бизнес будет уничтожен».
По мнению Гелы Васадзе, одно из решений проблемы - вывести из тени нелегальный сектор экономики - частную уличную торговлю. Это коснется не только беженцев, но и улучшит бизнес-климат по стране в целом. Кроме того, политолог считает, что можно было просто раздать беженцам те деньги, которые пошли на строительство зданий в селах.
Однако правительство решает проблему по-своему - уже готовится строительство новых корпусов в окрестностях Боржоми и Поти, куда будут отправлены беженцы. Как заявил руководитель Общественного движения беженцев из Абхазии Манучар Сигуа, в августе власти намерены освободить не только гостиницу «Абхазия», но и «Колхиду», здания больницы №9 и пансионата «Института курортологии».
В сегодняшнем обращении в адрес министра по делам беженцев народный защитник Георгий Тугуши призывал прекратить выселение из Института курортологии и гостиницы «Абхазия», поскольку эти объекты являются официально зарегистрированными центрами проживания беженцев.
«До тех пор, пока, в полном соответствии с законодательством Грузии, с внутренне перемещенными лицами не будут заключены письменные соглашения, пока не будут выделены жилые площади, улучшающие бытовые условия проживания беженцев, нельзя осуществлять их выселение из объектов компактного проживания», - говорится в обращении омбудсмена.
Прислушается ли министерство к словам народного защитника на этот раз? Маловероятно, так как в течение последних двух лет чиновники пропускали мимо ушей подобные рекомендации омбудсмена Грузии.
* * * *
Тему продолжит психолог Гага Нижарадзе. С ним беседует главный редактор радио «Эхо Кавказа» Андрей Бабицкий.
Андрей Бабицкий: Гага, сегодня значительная часть грузинского общества, насколько я понимаю, смотрит на беженцев с подозрением, и не испытывает к ним особенно теплых чувств. Люди уверены в том, что двадцать лет, которые эти люди живут в центрах временного поселения, слишком много, что за этот период можно было встать на ноги, адаптироваться, завести какое-то собственное хозяйство, найти работу, а они продолжают цепляться за жалкие условия жизни, за эти старые обветшавшие гостиницы. И власть, как мне кажется, тоже сегодня исходит из этого же психологического стереотипа. Власть достаточно жесткая, с какой-то такой либертарианской осанкой. Как вы считаете, насколько оправдано такое отношение?
Слушать
Гага Нижарадзе: Дело в том, что беженцы разные. Часть из них, действительно, нашла свое место, адаптировалась, интегрировалась и т.д. Совершенно другое положение в так называемых компактных центрах проживания. Были проведены специальные исследования и выяснилось, что в таких центрах атмосфера на редкость подавленная: то есть нет ни активности, ни желания адаптироваться, интегрироваться, завести собственное дело и т.д. Мужчины спиваются, в основном работают женщины. Еще одно исследование: были сравнены грузинские и чеченские беженцы в Панкиси. И выяснилось, что грузинские беженцы, опять-таки компактно проживающие, гораздо пассивнее, чем чеченские. Те настроены активно, агрессивно даже, а грузинские в основном ждут гуманитарной помощи, субсидий и т.д. Власть, конечно, должна проявлять сочувствие и милосердие, но создавать такие условия, чтобы эти люди могли найти себя в новой обстановке, очень трудно. Грузины вообще не склонны к миграции исторически, и поэтому люди боятся потерять те социальные связи, которые они имеют в этих сообществах, они просто боятся жизни. Было несколько программ, которые так и не реализовались. Не знаю, из-за отсутствия денег, из-за тупости или из-за чего-то еще. Но, в общем-то, эти компактные центры бесперспективны. Что-то надо делать, конечно, не силой выгонять, и не пинками, но продолжаться так долго не может.
Андрей Бабицкий: Не должен ли здесь все-таки использоваться принцип презумпции невиновности, в том смысле, что, действительно, часть беженцев, как вы говорите, застряла в своем беженстве, в своем нежелании соприкасаться с реальностью, но это - часть, и распространять единый подход на все центры, на всех беженцев, которые там проживают, может быть, все-таки не совсем правильно?
Гага Нижарадзе: Действительно, когда гребешь всех под одну гребенку, это всегда плохо и всегда аморально. Другое дело - отношение населения. Население всегда относится отрицательно к иным, чуждым людям, будь то беженцы или кто угодно. Поэтому и за основу стереотипа берут как раз отрицательные черты, а между тем исторически известно, что именно беженцы, скажем, в Италии распространяли новые идеи, технологии, профессии и т.д.
