ВЗГЛЯД ИЗ ВАШИНГТОНА---10 мая второй президент Армении Роберт Кочарян дал эксклюзивное интервью информационному агентству «Медиамакс», в котором выступил с критическими оценками, как действующей власти, так и оппозиции. Означает ли это его возвращение в большую политику? И можно ли говорить о появлении в Армении «третьей силы»?
В истории постсоветских республик не сложилась традиция возвращения президентов в большую политику. Главы государств, покидавшие свои посты, обычно стремились соответствовать принципу «уходя, уходи». Речь, конечно же, идет не о тактике «мелкого фола», когда руководитель государства, ушедший со своего поста, периодически высказывается на «заданную тему», корректирует и критикует власти в пенсионерской стилистике, то есть отстраненно и без претензий исправить допущенные ошибки. Под возвращением мы понимаем участие в регулярных политических процессах (выборы, массовые акции, весь спектр публичной общественной деятельности). Такое возвращение в политику совершали единицы.
Однако в правилах бывают исключения. И на постсоветском пространстве таким исключением является Армения. Именно в этой стране бывший президент не просто возвращался в политику и не просто критиковал действующую власть, а участвовал в выборах разного уровня (президентская кампания, выборы в муниципальный парламент столицы), набирая от 19 до 21 % голосов избирателей. И сегодня первый президент Армении Левон Тер-Петросян является лидером крупнейшего оппозиционного объединения Армянского национального конгресса (АНК), проводящего регулярные митинги, акции протеста, взаимодействие с широким спектром международных организаций. Таким образом, внутриполитическую жизнь Армении без ее первого президента (молчавшего в течение 10 лет и вернувшегося в высшую лигу армянской политики) сегодня невозможно себе представить.
Стал ли пример Тер-Петросяна заразительным для его преемника Роберта Кочаряна или у второго президента Армении была своя мотивация, а только этот политик не спешит уйти в тень. В марте прошлого года он уже выступал с серьезной критикой экономической политики действующей администрации. Естественно, приводя период своего президентства в качестве образца. Тогда же он выразил сомнения в целесообразности ускоренного армяно-турецкого примирения.
В мае 2011 года главной темой эксклюзивного интервью Кочаряна стали внутриполитические сюжеты. Публичное выступление второго президента Армении было дано в контексте чрезвычайно интересных событий. В прошлом месяце армянская оппозиция, объединенная вокруг Армянского национального конгресса, выдвинула политические требования к властям, начиная от либерализации режима проведения массовых акций до освобождения политических заключенных. При этом противники власти даже обозначили для президента Саркисяна своеобразный «дедлайн» 28 апреля. Однако в этот раз, в отличие от предыдущих лет, власти республики пошли на некоторые уступки оппозиции. Митинг 28 апреля им разрешили проводить на площади Свободы перед зданием оперного театра. Этого, начиная с весны 2008 года, власти не дозволяли. Более того, на совещании с «силовиками» 21 апреля президент Саркисян потребовал расследования обстоятельств трагических событий 1 марта 2008 года (когда противостояние власти и оппозиции привело к человеческим жертвам). Но самое интересное - то, что первый президент Армении (а ныне главный оппозиционер) оценил действия властей, как конструктивный шаг на пути к налаживанию цивилизованного диалога.
Все эти события заставили второго президента Армении сделать некоторые заявления принципиальной важности. Пересказывать интервью Кочаряна нет никакого смысла. Остановимся лишь на фиксации основных его идей. Во-первых, в своем интервью он дистанцируется и от власти, и от оппозиции. Да, главную ответственность за дестабилизацию обстановки он возлагает на сторонников Тер-Петросяна. Но в то же время, Кочарян делает и не слишком уж прозрачные намеки на тех, кому не дает покоя его «политический фактор». Во-вторых, в налаживании диалога между ними он видит «имитацию политической борьбы» и попытку сговора за его спиной. Второй президент Армении понимает, что власти, руководствуясь чисто практическими соображениями, могут отринуть от себя «наследие 2008 года», переложив всю ответственность за трагедию лично на Кочаряна. И в этом, действительно, опасность для него. С одной стороны оппозиция требует для него «Гаагского суда», а с другой - власть хочет развязать себе руки. Ведь определенное дистанцирование от Кочаряна дает ей возможность существенно снизить накал оппозиционных требований. Мастер митингов и массовых шествий Тер-Петросян намного хуже чувствует себя в рамках прагматического дискурса.
Данные схемы выглядят вполне логично, хотя и довольно цинично. Но вся проблема в том, что Кочарян - опытный игрок, который прошел школу карабахской войны и аппаратной борьбы за первое кресло в стране. И очевидно, что свои позиции он легко не сдаст. В любом случае, как бы ни сложилась судьба второго президента Армении, он сумел заставить армянское политическое сообщество снова заговорить о себе. Либо обсуждать перспективы его участия в следующих выборах, либо заявку на роль «третьей силы». Немаловажно и то, что тема «возвращения» стала одной из популярных в азербайджанских СМИ, где Кочаряна прежде уже сравнивали с Владимиром Путиным и называли «реальным хозяином страны». Следовательно, не исключено, что вскоре уже не два, а три президента постсоветской Армении начнут конкурировать между собой. И такая конкуренция серьезно усложнит политический ландшафт республики.
В истории постсоветских республик не сложилась традиция возвращения президентов в большую политику. Главы государств, покидавшие свои посты, обычно стремились соответствовать принципу «уходя, уходи». Речь, конечно же, идет не о тактике «мелкого фола», когда руководитель государства, ушедший со своего поста, периодически высказывается на «заданную тему», корректирует и критикует власти в пенсионерской стилистике, то есть отстраненно и без претензий исправить допущенные ошибки. Под возвращением мы понимаем участие в регулярных политических процессах (выборы, массовые акции, весь спектр публичной общественной деятельности). Такое возвращение в политику совершали единицы.
Однако в правилах бывают исключения. И на постсоветском пространстве таким исключением является Армения. Именно в этой стране бывший президент не просто возвращался в политику и не просто критиковал действующую власть, а участвовал в выборах разного уровня (президентская кампания, выборы в муниципальный парламент столицы), набирая от 19 до 21 % голосов избирателей. И сегодня первый президент Армении Левон Тер-Петросян является лидером крупнейшего оппозиционного объединения Армянского национального конгресса (АНК), проводящего регулярные митинги, акции протеста, взаимодействие с широким спектром международных организаций. Таким образом, внутриполитическую жизнь Армении без ее первого президента (молчавшего в течение 10 лет и вернувшегося в высшую лигу армянской политики) сегодня невозможно себе представить.
Стал ли пример Тер-Петросяна заразительным для его преемника Роберта Кочаряна или у второго президента Армении была своя мотивация, а только этот политик не спешит уйти в тень. В марте прошлого года он уже выступал с серьезной критикой экономической политики действующей администрации. Естественно, приводя период своего президентства в качестве образца. Тогда же он выразил сомнения в целесообразности ускоренного армяно-турецкого примирения.
В мае 2011 года главной темой эксклюзивного интервью Кочаряна стали внутриполитические сюжеты. Публичное выступление второго президента Армении было дано в контексте чрезвычайно интересных событий. В прошлом месяце армянская оппозиция, объединенная вокруг Армянского национального конгресса, выдвинула политические требования к властям, начиная от либерализации режима проведения массовых акций до освобождения политических заключенных. При этом противники власти даже обозначили для президента Саркисяна своеобразный «дедлайн» 28 апреля. Однако в этот раз, в отличие от предыдущих лет, власти республики пошли на некоторые уступки оппозиции. Митинг 28 апреля им разрешили проводить на площади Свободы перед зданием оперного театра. Этого, начиная с весны 2008 года, власти не дозволяли. Более того, на совещании с «силовиками» 21 апреля президент Саркисян потребовал расследования обстоятельств трагических событий 1 марта 2008 года (когда противостояние власти и оппозиции привело к человеческим жертвам). Но самое интересное - то, что первый президент Армении (а ныне главный оппозиционер) оценил действия властей, как конструктивный шаг на пути к налаживанию цивилизованного диалога.
Все эти события заставили второго президента Армении сделать некоторые заявления принципиальной важности. Пересказывать интервью Кочаряна нет никакого смысла. Остановимся лишь на фиксации основных его идей. Во-первых, в своем интервью он дистанцируется и от власти, и от оппозиции. Да, главную ответственность за дестабилизацию обстановки он возлагает на сторонников Тер-Петросяна. Но в то же время, Кочарян делает и не слишком уж прозрачные намеки на тех, кому не дает покоя его «политический фактор». Во-вторых, в налаживании диалога между ними он видит «имитацию политической борьбы» и попытку сговора за его спиной. Второй президент Армении понимает, что власти, руководствуясь чисто практическими соображениями, могут отринуть от себя «наследие 2008 года», переложив всю ответственность за трагедию лично на Кочаряна. И в этом, действительно, опасность для него. С одной стороны оппозиция требует для него «Гаагского суда», а с другой - власть хочет развязать себе руки. Ведь определенное дистанцирование от Кочаряна дает ей возможность существенно снизить накал оппозиционных требований. Мастер митингов и массовых шествий Тер-Петросян намного хуже чувствует себя в рамках прагматического дискурса.
Данные схемы выглядят вполне логично, хотя и довольно цинично. Но вся проблема в том, что Кочарян - опытный игрок, который прошел школу карабахской войны и аппаратной борьбы за первое кресло в стране. И очевидно, что свои позиции он легко не сдаст. В любом случае, как бы ни сложилась судьба второго президента Армении, он сумел заставить армянское политическое сообщество снова заговорить о себе. Либо обсуждать перспективы его участия в следующих выборах, либо заявку на роль «третьей силы». Немаловажно и то, что тема «возвращения» стала одной из популярных в азербайджанских СМИ, где Кочаряна прежде уже сравнивали с Владимиром Путиным и называли «реальным хозяином страны». Следовательно, не исключено, что вскоре уже не два, а три президента постсоветской Армении начнут конкурировать между собой. И такая конкуренция серьезно усложнит политический ландшафт республики.
