На днях, общаясь со старым приятелем, я посетовал на то, что новостей о Южной Осетии нынче маловато, политической активности, мол, не хватает. В ответ приятель пошутил: «А ты про избиение министра Гассиева депутатом Бала Бестаевым напиши – тема уж больно богатая…».
В этой шутке оказалось здравое зерно. Пересматривая материалы об эксцессе, я обнаружил, что на самом деле эта неприглядная история обнажила не только проблему соблюдения государственными мужами этикета и закона, но и множество других. Одну из них я бы назвал проблемой особого рода - «стеснительности» публичных людей в Южной Осетии.
Многие в республике приписывают Бала Бестаеву одно негативное свойство – недостаток скромности. Стремления, постоянно демонстрируя на публике свои достоинства, срывать аплодисменты. Он, говорят недоброжелатели, монополизировал образ защитника отечества №1. Помню остроумную реплику одного блогера относительно правоты тех, кто называет Бала «легендарным». Он и в самом деле легендарный, поскольку все приписываемые ему подвиги – суть не что иное, как легенды. Но оставим верующих и неверующих в боевые заслуги Бала разбираться между собой, и вернемся к проблеме «стеснительности».
Мне все же кажется, что, создав с помощью СМИ и публичной трибуны парламента образ воина-героя, Бала руководствовался вполне благой целью. Он пытался способствовать формированию более позитивного мнения, как внутри республики, так и за ее пределами, о людях, которые воевали за свободу Южной Осетии. Думаю, что мое объяснение кому-то покажется наивным и нелогичным, но этика югоосетинского общества столь прихотлива, что я почти уверен в справедливости собственных предположений.
Дело в том, что полковник Исаев вместе с радисткой Кэт, по сравнению с 99% реальных героев войн в Южной Осети просто болтуны и балаболы. Вытянуть слово из югоосетинских ветеранов и экс-комбатантов об их участии в минувших войнах практически невозможно! Никакие уговоры не помогают. Я хотел объяснять моим собеседникам, что их правдивые рассказы о войне помогут осетинам избавиться от репутации бандитов и разбойников и сформировать светлый образ борцов за свободу и патриотов. Говорил я и о необходимости воспитывать молодежь на положительных примерах героизма. Не помогало ничего!
И когда Бала начал за всех наших молчаливых героев давать интервью, не боясь камер и микрофонов, преодолевая, уверен, внутреннее сопротивление, чтобы республика процветала, его подвергли остракизму, обвинив в нескромности.
Если считать умение Бала Бестаева играть роль героя в публичном пространстве важным и полезным навыком, ситуация с министром Гассиевым приобретает еще более драматический характер. Пример для подражания, человек, воплощающий в себе, символизирующий героическую борьбу народа, депутат, альпинист, водивший в горы сотни наших молодых людей, вдруг предстает в образе гопника, едва ли уголовника. Так что дело не столько в том, что Бала был нескромен (с этим как раз все в порядке, на мой взгляд!), а в том, что своими неосторожными действиями он может подорвать веру в собственный героизм.
Единственный выход из этой истории – через зал заседаний суда. Как бы ни решилось это дело, какой бы вердикт не вынес судья, пусть даже обвинительный, он будет положительным для образа героя. Если выяснится, что Бала ни в чем не виноват - значит, восторжествует правда, а клевета будет посрамлена. Если же окажется, что Бала и вправду драчун, тогда общество по достоинству оценит то мужество, с которым непобедимый воин преклонит свои колени перед правосудием.
В этой шутке оказалось здравое зерно. Пересматривая материалы об эксцессе, я обнаружил, что на самом деле эта неприглядная история обнажила не только проблему соблюдения государственными мужами этикета и закона, но и множество других. Одну из них я бы назвал проблемой особого рода - «стеснительности» публичных людей в Южной Осетии.
Многие в республике приписывают Бала Бестаеву одно негативное свойство – недостаток скромности. Стремления, постоянно демонстрируя на публике свои достоинства, срывать аплодисменты. Он, говорят недоброжелатели, монополизировал образ защитника отечества №1. Помню остроумную реплику одного блогера относительно правоты тех, кто называет Бала «легендарным». Он и в самом деле легендарный, поскольку все приписываемые ему подвиги – суть не что иное, как легенды. Но оставим верующих и неверующих в боевые заслуги Бала разбираться между собой, и вернемся к проблеме «стеснительности».
Мне все же кажется, что, создав с помощью СМИ и публичной трибуны парламента образ воина-героя, Бала руководствовался вполне благой целью. Он пытался способствовать формированию более позитивного мнения, как внутри республики, так и за ее пределами, о людях, которые воевали за свободу Южной Осетии. Думаю, что мое объяснение кому-то покажется наивным и нелогичным, но этика югоосетинского общества столь прихотлива, что я почти уверен в справедливости собственных предположений.
Дело в том, что полковник Исаев вместе с радисткой Кэт, по сравнению с 99% реальных героев войн в Южной Осети просто болтуны и балаболы. Вытянуть слово из югоосетинских ветеранов и экс-комбатантов об их участии в минувших войнах практически невозможно! Никакие уговоры не помогают. Я хотел объяснять моим собеседникам, что их правдивые рассказы о войне помогут осетинам избавиться от репутации бандитов и разбойников и сформировать светлый образ борцов за свободу и патриотов. Говорил я и о необходимости воспитывать молодежь на положительных примерах героизма. Не помогало ничего!
И когда Бала начал за всех наших молчаливых героев давать интервью, не боясь камер и микрофонов, преодолевая, уверен, внутреннее сопротивление, чтобы республика процветала, его подвергли остракизму, обвинив в нескромности.
Если считать умение Бала Бестаева играть роль героя в публичном пространстве важным и полезным навыком, ситуация с министром Гассиевым приобретает еще более драматический характер. Пример для подражания, человек, воплощающий в себе, символизирующий героическую борьбу народа, депутат, альпинист, водивший в горы сотни наших молодых людей, вдруг предстает в образе гопника, едва ли уголовника. Так что дело не столько в том, что Бала был нескромен (с этим как раз все в порядке, на мой взгляд!), а в том, что своими неосторожными действиями он может подорвать веру в собственный героизм.
Единственный выход из этой истории – через зал заседаний суда. Как бы ни решилось это дело, какой бы вердикт не вынес судья, пусть даже обвинительный, он будет положительным для образа героя. Если выяснится, что Бала ни в чем не виноват - значит, восторжествует правда, а клевета будет посрамлена. Если же окажется, что Бала и вправду драчун, тогда общество по достоинству оценит то мужество, с которым непобедимый воин преклонит свои колени перед правосудием.
