Выборы в Турции: куда пойдет страна и чего ожидать Украине

В Турции 28 мая состоится второй тур выборов президента, поскольку ни один из кандидатов не получил абсолютного большинства во время голосования в воскресенье. По итогам обработки всех бюллетеней действующий глава государства Реджеп Тайип Эрдоган набрал 49,51% голосов. Его главного соперника Кемаля Кылычдароглу поддержали 44,88% избирателей. Третьего участника, Синана Огана, поддержали 5,2% избирателей, посредством которых, прогнозируют аналитики, он сможет во втором туре помочь нынешнему претенденту от оппозиции, пишет Радіо Свобода.

Для самого Реджепа Тайипа Эрдогана обозреватели прогнозировали беспрецедентные вызовы, которые могут покончить с его 20-летним правлением. В целом же эти президентские выборы в Турции аналитики называют важнейшими в Европе в 2023-м.

Для Украины они важны тем, что с самого начала полномасштабного российского вторжения Анкара стала посредником в общении с Москвой. В частности, не без участия президента Эрдогана удалось освободить из плена сотни украинских военнопленных и заложников. Кроме того, Турция сыграла ключевую роль в создании и работе «зернового коридора».

Турецкие выборы уже назвали такими, что определяют путь, по которому будет двигаться страна в ближайшие годы. Что в этом контексте ожидать Украине и как это повлияет на политику Анкары в отношении российско-украинской войны. Об этом в эфире программы «Свобода Live» рассказал Василий Боднар, чрезвычайный и полномочный посол Украины в Турецкой Республике.

– От оппозиционного кандидата мы уже слышали обвинения в адрес действующего президента в манипуляциях, которые якобы тормозили подсчет голосов в больших городах и якобы ускоряли на участках с провластными избирателями. Какая сейчас в целом ситуация по стране? Чувствуется ли этот «праздник демократии», как его окрестил Эрдоган, или, может, наоборот растет напряжение?

– Никакого напряжения нет. И, наоборот, я бы рекомендовал обращать внимание не на комментарии самих политических деятелей, а на оценки ОБСЕ. Потому что это наиболее объективная в этом случае мониторинговая миссия. И среди них есть наши народные депутаты, участвующие в наблюдательной миссии. По их оценкам, как раз выборы прошли демократически и никаких нарушений, которые бы повлияли на результаты выборов, нет.

Более того, скажу вам, что в Анкаре, что в Стамбуле, что в Анталии, где есть наши дипломатические представительства, все происходило спокойно, без всяких стычек, демократически, в соответствии с процедурами, предусмотренными турецким законодательством.

На самом деле было очень высокое участие. Это 88% граждан Турции, которые имеют право голоса, приняли участие в этом голосовании, что подтверждает, насколько важным для турецкого общества является результат этих выборов и какой выбор именно они сделали вчера и будут делать через две недели.

– А что касается войны в Украине? Я вспоминала, что Эрдоган занял позицию посредника, поддерживая тесные отношения и с Киевом, и с Москвой. А какую позицию по поводу российско-украинской войны озвучивают в оппозиции? Совпадает ли она у всех оппозиционных сил? Потому что мы знаем, что Кылычдароглу представляет шесть разных партий. Есть ли там общая позиция по поводу российско-украинской войны?

– Наиболее громко о своей позиции по агрессии России против Украины заявляла так называемая «Хорошая партия». Это второй коалиционный партнер среди оппозиции. Они занимали наиболее громкую на протяжении всей войны проукраинскую позицию. Партия, которая первая лидирует в оппозиции, Республиканская народная партия также в принципе демонстрирует подобную провластную позицию по поддержке Украины, но говорит также о необходимости диалога с Россией.

На самом деле, любая политическая партия, ориентирующаяся на национальные интересы Турции, другой позиции занимать не будет. Потому что государственный интерес измеряется не партийными взглядами. И здесь нет больших разногласий в мировоззренческом отношении к тому, на кого ориентироваться или с кем дружить. Здесь вопрос в том, как сделать Турцию более сильным, глобальным игроком. И из этого исходят. А не так, как в некоторых странах, ориентируются на восток, запад, юг или север. Они ориентируются сами на себя и считают, что Турция – это глобальный игрок, который должен навязывать свое мнение, а не слушать чужое.

– Вот этот национальный интерес, о котором вы упоминаете, вписывается экономическая составляющая. Эрдоган не присоединился к санкциям ЕС, фактически из-за Турции растет экспорт товаров в Россию. Не раз об этом говорили. Это позволяет заработать турецкой экономике. А какие намерения здесь декларируют в оппозиционных силах? Такая ли позиция относительно сохранения бизнеса с Россией?

– И власть, и оппозиция должны учитывать мнение бизнеса, потому что турецкая экономика экспортно-ориентирована, поэтому любая партия зависит от мнения бизнеса. Крупные бизнес-ассоциации с самого начала войны в 2014 году выступали против каких-либо ограничений в торговле с Россией. Но, конечно, есть принципиальная позиция о том, чтобы ограничивать доступ товаров, имеющих санкционные ограничения Запада, и не позволять иностранным компаниям использовать территорию Турции для обхода этих санкций. Это государственная политика. И это же поддерживает и оппозиция, которая также декларирует готовность быть более открытой к Западу.

Хотя на самом деле, честно вам скажу, для достижения результатов можно говорить что угодно, но если вы имеете 92% населения, которое является носителем антизападных настроений, то очень трудно формировать политику, противоположную общественным настроениям. Это такие элементы, связанные с выборами.

Вторая история – это вопросы, связанные с Украиной и с продолжающейся агрессией России против Украины. Давайте все-таки не забывать, что действующие власти поддержали Украину, поддержали Украину политически. Есть, конечно, продолжение военно-технического сотрудничества, оборонного сотрудничества. Это не только поставки для нас. Это и сотрудничество в сфере высоких технологий. Те беспилотные летательные аппараты, вертолеты и другая техника летают на наших двигателях в Турции, есть много других сфер сотрудничества. Это взаимовыгодные взаимодополняющие форматы, которые, надеюсь, будут важны для всех, кто выиграет президентские выборы в Турции.

– Вы советуете не обращать внимание пока на заявления политиков, участвующих в гонке. Я хотела обратить внимание на мнение экономиста Тимоти Эша, фокусирующегося на изучении Украины, России, Турции. Он считает, что сейчас в Турции сложилась ситуация, когда общество будет выбирать меньшее из двух зол – «дьявол, которого они знают, в лице Эрдогана, или не протестированную широкую коалицию, которая может легко распасться после выборов». Насколько такое видение выбора разделяют сами граждане в Турции?

– На самом деле общественные настроения совсем по-другому формируются. Потому что есть классический ядерный электорат Эрдогана, очень мобилизованный. Он традиционно поддерживает его последние 20 лет или больше. И он не менял своего мнения, независимо от того, какие цены на топливо, какие цены на продукты питания, какая инфляция и так далее. То есть он сохраняется на уровне 40% + из тех, кто голосует. Сейчас мы видим, что это также отражено в результатах партии – 35% партия получила на выборах. Если добавить сюда националистов и всех партнеров, которые у них были, то сейчас парламент продолжает оставаться в руках проэрдогановских сил. Это первый элемент.

Второй элемент – это то, что действительно шестерка [партий] долгое время имела определенные разногласия. И это влияло на их электоральный рейтинг и готовность поддерживать их.

Хочу отметить, что мы здесь мало говорим о турецком национализме, а на самом деле это основа турецкой государственности. И здесь национализм имеет положительную коннотацию. Все –от правящей партии до крайних правых – считают себя теми, кто базируется на национализме идеи Ататюрка. А именно там заложен национализм. Они имеют ростки в каждой из партий. Та же самая Республиканская народная партия, которая считается якобы социал-демократической, также базируется на принципах Ататюрка. И это тот национализм, который просто имеет свои аспекты.

БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ:

Выборы в Турции: «Хватит с нас бурь и ярости»

Поэтому в этом случае у нас две националистические партии. Одна из них так и называется Партия националистического движения, набравшая более 10%. А ей прогнозировали 5%. То есть это сыграло в пользу Эрдогана. И это в эрдогановской коалиции. Другая партия, так называемая «Хорошая партия» – это часть отколовшихся от предыдущих националистов и часть нового течения, они как раз меньше получили, чем могли бы получить от предварительно прогнозируемых результатов. Согласно этому, эта оппозиционная коалиция получила меньше голосов в парламенте.

Я знаю хорошо Тимоти Эша. Мы с ним встречались буквально недавно... У него достаточно серьезные анализы. Может быть, он себе может позволить говорить такими категориями. Но если общаться с обычными турками, они скажут вам все по-другому. И рациональные расчеты в конечном голосовании играют очень серьезную роль. Также есть вопросы стабильности, также есть вопросы силы, государства и готовности играть глобальную роль.

– Собственно, «особым турецким путем» называют это 20-летие правления Эрдогана. Точнее, его последний период президентства. И на Западе есть ожидания, что если к власти придет оппозиция, то Турция будет больше отвечать ожиданиям членства в НАТО. Вы упомянули об антизападных настроениях. А насколько влияние Западного мира ощущалось на протяжении этой президентской кампании? И как можно вообще охарактеризовать отношение граждан Турции к участию в различных альянсах силовых, различных международных организациях?

– Я вам уже сказал о 92% антизападных настроений. Но 80% экономики зависят от Запада. То есть это торговля, экспорт, импорт. Они связаны с ЕС и США. Большинство турок выезжают не в Россию или Китай, а выезжают как раз в Западную Европу или в США. Большинство учений, которые проходят, – это также США, это Британия, это Франция, Германия. То есть все-таки Турция – это самая восточная часть Западного мира. И это, как бы мы ни считали с точки зрения Украины, ответственный игрок в НАТО. Это вторая страна по армейским мощностям в альянсе. И никто обязательств Турции в рамках альянса не отменял.

То, что у них была особая позиция к тому, как большинство членов относились к членству Финляндии и Швеции, это у них есть своя история отношений. Давайте объективно посмотрим на ситуацию внутри, что Швеция в свое время налагала ограничения на турецкую экономику, турецкий оборонный сектор, турецких граждан и чиновников. И это определенным образом отразилось и в политике Турции по Швеции. Если объективно считать, поэтому есть свой интерес, его пытаются реализовать именно в той ситуации, когда есть важный интерес и для Швеции.

Кроме того, если вы посмотрите на опросы общественного мнения, НАТО в среднем имеет около 30% поддержки. Но это только в том случае, когда все стабильно и нет никаких угроз. Я в Турции был еще в 2013 году, начал работать, когда началась первая агрессия в 2014 году России против Украины по оккупации Крыма, уровень поддержки НАТО вырос до 55%. Сейчас это колеблется в зависимости от дискурса от 38 до 56%. И также НАТО является де-факто защитником интересов Турции в регионе, является определенным щитом, хотя бы теоретическим пока что, потому что на самом деле физически... не воевали за Турцию, а Турция сейчас воюет во многих регионах мира. И это считается такой политической возможностью, чтобы обеспечить свою безопасность именно через альянс.

Хотя есть и скептическое отношение способности НАТО прибегать к физической защите в случае агрессии. Примером этого было сбивание турецкого самолета в 2015 году сирийскими противовоздушными силами. Тогда стоял вопрос об уничтожении двух батарей «Патриот» на территории юго-восточной Турции. Поэтому там было очень много споров на этот счет.

– Вы упомянули о том, что турки не едут в Россию. А как насчет россиян? Многие россияне сейчас едут в Турцию? И как, собственно, с туристическим сезоном? Много ли сейчас российских туристов посещают Турцию? И много ли на этом Турция зарабатывает?

– На самом деле, да. Это тот вопрос, который мы начали задавать в первые дни войны, о закрытии воздушного пространства и о прекращении туристических потоков. К сожалению, интерес Турции преобладает в этом случае. И, напротив, количество российских граждан, посещающих Турцию, возросло. В прошлом году это было 4,5 миллиона, из них более миллиона оставалось на длительное пребывание на территории Турции. Было основано около 2 тысяч фирм россиянами на территории Турции. И это не только в обход санкций. А это вывод средств с территории России, ведение бизнеса с недвижимостью. Это также оказало влияние не на внутреннюю ситуацию, поскольку рынок недвижимости просто взлетел где-то в 3-3,5 раза.

Потому российский фактор, с точки зрения экономики, имеется. Есть высокая зависимость Турции от газа из России, высокая зависимость от атомной энергетики. Ведь единственная атомная электростанция «Аккую» строится именно «Росатомом». И эти два фактора определяют турецкую политику по отношению к России.

Но давайте не забывать, что есть… противостояние. Были непосредственные боевые действия между турецкими и российскими военнослужащими в Сирии, в Ливии, где были «вагнеровцы» и их (использую такое недипломатическое слово) «крошили» «Байрактары». Есть противостояние на Южном Кавказе в зоне Карабаха, есть политическое противостояние в Центральной Азии, есть противостояние на Балканах. Поэтому это такое сбалансированное противостояние и взаимодействие, истоки интересов, которые есть на сегодняшний день.

БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ:

Выборы президента Турции: сможет ли Реджеп Эрдоган остаться у власти

Роскомнадзор пытается заблокировать доступ к сайту Крым.Реалии. Беспрепятственно читать Крым.Реалии можно с помощью зеркального сайта: https://dqx3zcogulcx9.cloudfront.net/следите за основными новостями в Telegram, Instagram и Viber Крым.Реалии. Рекомендуем вам установить VPN.

Сайт заблокирован?
Обойдите блокировку!

читать >