Круглосуточно включенный свет и Гундяев (Владимир Гундяев, патриарх Московский и всея Руси Кирилл – ред.) в громкоговорителе. Семь с половиной лет провел в российских тюрьмах Константин Давыденко. Украинца задержали сотрудники ФСБ России в аннексированном Крыму в 2018 году. Туда он приехал как оценщик имущества для работы с украинскими компаниями, которые хотели покинуть Крымский полуостров. Его обвинили в шпионаже и сотрудничестве с СБУ.
Задержание Константина, допросы и судебный процесс снимали на камеру и использовали для пропаганды пророссийских нарративов в Крыму. Давыденко рассказал, что пережил пытки и психологическое давление, над ним всячески издевались российские силовики и пытались его сломать. А после отбывания всего срока они продолжили удерживать украинца в депортационном центре и даже пригрозили, что отправят служить в российскую армию.
Житель Донецкой области Константин Давыденко провел в российских тюрьмах семь с половиной лет. Россия не хотела отдавать украинца даже после того, как он отсидел весь незаконный срок. Константин до последнего не верил, что вернется домой. Это фото сделали в день обмена – 24 августа 2025 года. Комиссией при Министерстве развития громад и территорий Украины Давыденко официально признан политзаключенным.
«Я не верил до последнего, что все будет хорошо. Я все думал, что что-то пойдет не так, какая-то будет отмена, кого-то забудут, может, не довезут. В общем, я уже успокоился только тогда, когда уже свернули на этот бывший пункт пропуска. И там уже стояли с нашими патчами ребята. И тогда уже все, тогда мне отлегло. И уже начались эмоции, непередаваемые эмоции, это радость. И вообще, конечно, радость, что, наконец, ты свободен, наконец, ты дома. Наконец-то все закончилось», – говорит Константин Давыденко.
Константин из Донбасса, жил в городе Шахтерск. Работал оценщиком имущества и имел собственный бизнес, который потерял после российской оккупации родного города в 2014 году. Впоследствии получил предложение работы в уже аннексированном РФ Крыму. Говорит, согласился, ведь еще до его захвата Россией имел контракты на Крымском полуострове. Туда уехал вместе с женой и сыном.
Моя задача была приехать и оценить тот ущерб, который банкам нанесен аннексией Крыма
«У меня был контракт с несколькими банковскими учреждениями в Крыму. Моя задача была приехать и оценить тот ущерб, который банкам нанесен аннексией Крыма. То есть банки там потеряли залоговое имущество, они потеряли свои отделения, они потеряли банкоматы. Все это стоит денег, все это нужно было оценить, чтобы банки могли свою финансовую отчетность привести в соответствие и знать о своих потерях. После того, как этот мой контракт был исполнен в конце 15 года, я из Крыма уехал. И периодически возникали заказы от граждан Украины, кто еще имели имущество в Крыму, и кто его как-то переоформлял по украинскому законодательству», – объясняет Константин.
В конце 2015 вместе с семьей он переехал в Харьков, а сам время от времени ездил в аннексированный Крым по работе. Потому что оценщик должен физически присутствовать на месте. Говорит, понимал все возможные риски, но после потери бизнеса вынужден был искать заработки. В феврале 2018 года сотрудники ФСБ России схватили Давыденко прямо на улице в Симферополе.
Там в подвале уже происходили не очень приятные процедуры. Где-то часа 3-4, наверное, может больше, я потерял ощущение времени, сколько меня там били
«Я был в офисе у своих коллег, крымских оценщиков, которые помогали мне с такими осмотрами. Я выходил из офиса и шел в машину. И на меня налетели сзади, повалили. Начали избивать, начали завязывать руки, голову. Затолкали в автобус и увезли меня в подвал. Там в подвале уже происходили не очень приятные процедуры. Где-то часа 3-4, наверное, может больше, я потерял ощущение времени, сколько меня там били. Привязывали к стулу. Руки завязывали так, чтобы они были максимально низко привязаны, чтобы лежал откинутый назад, чтобы тебя было удобнее бить в грудь, чтобы ты дышать не мог. И попутно тебе сзади дают удавку, чтобы ты задыхался. Это такое было развлечение. Все время они кричали, что «все, бандеровец, тебе хана, мы здесь тебя щас убьем, покалечим, работает ФСБ». А потом пришел следователь и говорит, что «вы его терзаете, достаточно его бить». Я весь синий, окровавленный, я понимал, как я выгляжу. А он говорит, что «мне его еще снимать на видео». То есть у него было запланировано какое-то видео постановочное с моим участием. Он сказал, что «я такой-то такой-то, я следователь ФСБ», он был без балаклавы, единственный, кто был без балаклавы. И говорит: «Мы тебя обвиняем, что ты шпион. У тебя обвинение в шпионаже». Вот, тебе, мол, твое признание, подписывай», – вспоминает Давыденко.
Игорь Котелянец, председатель организации «Объединение родственников политзаключенных Кремля», говорит, что спецслужбы России тщательно отслеживали украинцев, которые заезжали в оккупированный Крым и не имели там прописки. Задержания на камеру таких людей были направлены, прежде всего, на местное население для пропаганды российских нарративов.
«Смотрите, Россия здесь с 2014 года, и все эти террористы украинские бандеровцы прутся, чтобы вас всех убивать, чтобы всех вас убивать, террористические акты устраивать, или шпионить с той же целью, и мы их всех здесь задерживаем, и мы не даем этому всему случиться, собственно, для этого. Если ты здесь не живешь, если у тебя нет здесь там какого-то имущества, или какого-то бизнес-интереса, скорее всего, можешь нести какую-то угрозу. Эти люди, которые заезжают, они могут увидеть военную технику, могут видеть военных Российской Федерации, могут видеть, что происходит, могут передавать эту информацию», – рассказывает Игорь Котелянец о методах российских спецслужб по работе с населением аннексированного Крыма.
После допросов Давыденко доставили из Симферополя в Москву. Лефортовский районный суд избрал ему меру пресечения – содержание под стражей. Константина поместили в следственный изолятор Лефортово.
Тебя постоянно унижают, тебе постоянно угрожают, находят твою болевую точку
«Там они используют психологическое давление, то есть тебя постоянно унижают, тебе постоянно угрожают, находят твою болевую точку, вот такая для меня это была семья, и все, они будут давить туда. Они мне привозили протоколы допросов отца, протоколы допросов матери, протоколы допросов сестры. Их действительно допрашивали и угрожали, что если я буду пытаться что-то не подписывать из того, что они будут говорить мне подписывать, то, значит, их эти допросы будут перерастать во что-то более агрессивное, а может даже и смертельное», – говорит Константин.
Условия в СИЗО, говорит Константин, были созданы такие, чтобы сломать человека. В одной комнате и туалет, и кровать, и специально не выключают свет.
Там все настроено на то, чтобы сделать из тебя животное, чтобы тебя сломать. И многих это ломало
«Камера такая два на три метра, даже не камера, это туалет, потому что здесь стоит горшок, умывальник, и твоя кроватка. Там постоянно горит свет и громкоговоритель. Один день он тебе играет радио «Спас», то есть церковные какие-то передачи, где Гундяев благословляет кого-то, рассказывает, где там великое православие. Другой день – радио «Армия», там у них «день победы» каждый день. Это выключить нельзя, громкость уменьшить нельзя. Это ломает человека. Все это направлено на то, чтобы ты почувствовал себя беспомощным. Все эти постоянные обыски, постоянно это раздевание. Когда обыск перед допросом, тебя выводят из камеры, тебя полностью раздевают, конечно, что у тебя ничего нет. А что там может быть, если у тебя голая камера, голые стены, и кроме робы тюремной ничего нет? Тебя все равно раздевают, все эти вещи прощупывают, тебя так всего осматривают кругом. Тебе не дают стричься, не дают бриться, не дают мыться, выдают такой кусок мыла и все. Мыло такое дустовое, кусачее. Тебе надо им постирать как-то, ты же не будешь ходить грязный, вонять, хочется хоть как-то выглядеть более-менее прилично, чувствовать себя человеком. И ты этим кусочком должен и помыться, и постираться. То есть там все настроено на то, чтобы сделать из тебя животное, чтобы тебя сломать. И многих это ломало. Я там таких встречал, которые были крайне сломлены», – рассказывает Давыденко.
Только фактически через год после задержания в апреле 2019 года Давыденко отправили на суд в аннексированный Крым. Туда этапом его доставляли месяц.
Я встречал ребят там по этапу, которые катались таким образом – уже по 8-9 месяцев непрерывного катания по кругу. Это такой метод пыток они используют
«Этап – это отдельный вид искусства. Тебя вывозят из СИЗО, автозак, везут тебя на железную дорогу. Там железнодорожный вагон тюремный, «столыпин» так называемый. Это тюрьма на колесах. Набивают туда зэков и куда-то они едут. В данном случае ехали мы в Ростов. В Ростове этот вагон разгружают, везут всех в СИЗО. Там в СИЗО каждом есть так называемые транзитные камеры. Это камера, рассчитанная примерно где-то на 10-20 человек. В каждом СИЗО по-разному рассчитана она. А держат там весь вагон. Там может быть 30-50 человек в камере, которая может вместить всего 15-20-14 коек. Мой рекорд был – это в Краснодаре в 14-местной камере было 54 человека. Это мой личный рекорд. То есть ты не только спишь по очереди, ты даже по очереди стоишь. Вот их нас привезли в Ростов целый вагон. Кого потом везут в одну сторону, кого в другую сторону, кого оставят на месте. Это все нас распределяют примерно неделю, вот такая катавасия, потом в следующее СИЗО. Там ты еще какую-нибудь неделю. Затем могут обратно вернуть. Я встречал ребят там по этапу, которые катались таким образом – уже по 8-9 месяцев непрерывного катания по кругу. Это такой метод пыток они используют. Как давление», – рассказывает политзаключенный.
В Крыму суд был закрытый, на заседание никого не пускали. Константина содержали в симферопольском СИЗО №2. Давыденко обвинили в якобы шпионаже и сотрудничестве со Службой безопасности Украины. Как будто он собирал и передавал информацию о деятельности Национальной гвардии РФ и ФСБ. Подконтрольный РФ Верховный суд Крыма незаконно приговорил Константина к десяти с половиной годам колонии строгого режима. После подачи апелляции срок удалось сократить до семи лет. Константина отправили в колонию №23 в поселке Каменский Саратовской области России. Говорит, там он был единственным политзаключенным. Остальные украинцы отбывали наказание за уголовные преступления.
«По мне должны были писать сотрудники докладные ФСБ, что я делаю, как я себя чувствую. Это единственное, что меня отличало. После полномасштабки, конечно, эта история изменилась, потому что у нас замначальника немного «попаяло» на этой теме и он начал украинцам запрещать украинский язык использовать, запрещать украинские песни, чтобы мы слушали на радио, запрещать на телевизоре смотреть передачу на украинском языке. Ребята нашли «Кобзарь» в тюремной библиотеке, он с печатью, что он проверен на украинском языке. Увидел он «Кобзарь» – это экстремистская литература. Так это же я взял в вашей библиотеке, с вашей уже печатью, вот написано, что одобрено. Так он на меня посмотрел, как я не знаю, что я там читал. И отношение такое было ко всем украинцам. То есть не ко мне одному. Меня так по статье здесь не выделяли, здесь просто уже украинцы в целом стали врагами», – вспоминает Константин.
Давыденко отсидел семь лет. После освобождения из колонии политзаключенного сразу задержали и отправили в депортационный центр. Поскольку у него был просроченный украинский паспорт. Там Давыденко содержали еще полгода. Депортации из России он пытался добиться через суд, однако адвокату Давыденко намекнули, что жалобы не следует подавать.
Меня Литва хотела принять к себе. Она направила российским властям письмо, что они готовы меня к себе принять
«Они сказали, что «не подавайте больше в суд, он либо пойдет на обмен, либо будет сидеть дальше, либо завербуют в российскую армию. Потому что мне Литва наняла адвоката. Меня Литва хотела принять к себе. Она направила российским властям письмо, что они готовы меня к себе принять. Оплатить все расходы, оплатить адвоката, оплатить перевозку. Меня из России – в Литву, из Литвы – в Украину, гарантируют России, что меня доставят в Украину. Но Россия отказала, и на суде это адвокату, так тихонечко в сторону ее отвели и намекнули, что такова будет судьба. И, в принципе, так оно и есть, потому что до этого все мы знаем историю с Лимешко, которого из депортационного центра отвезли в СИЗО и дали новый срок. И вот этого я боялся больше всего, что меня тоже увезут и дадут новый срок», – говорит Давыденко.
Игорь Котелянец говорит, что по Давыденко было отдельное решение суда – фактически бессрочно содержать его в России. Несмотря на то, что РФ имеет возможность депортировать украинцев через пограничный пункт с Грузией.
«Было спущено решение от ФСБ о том, чтобы ему не дали возможности выезжать, содержать его, придумать какие-либо основания для содержания его в ЦВСИГе и собственно они эти основания придумали, они провели судебное заседание, где суд принял решение по Константину: что так как он является гражданином Украины и с Украиной нет на данный момент связи, нет возможности границы безопасной, нет возможности его передать в Украину, то продолжать его удерживать до момента, пока такая связь между Украиной не будет восстановлена, то есть вообще что-то новое. То есть бессрочно удерживаться без оснований и без вообще какой-либо аргументации», – говорит Котелянец.
Жена и сын – это, действительно, люди, ради которых я семь лет там держался, чтобы их увидит, чтобы снова быть с ними
Во время заключения Константин потерял связь с семьей. После начала полномасштабного вторжения они уехали за границу.
«Сейчас ее помогают мне нашей консульской службой искать, где она регистрировалась как переселенка, когда и куда ее там вывозили, сейчас идет поиск. Жена и сын – это, действительно, люди, ради которых я семь лет там держался, чтобы их увидит, чтобы снова быть с ними», – говорит политзаключенный.
Надеется и вывезти из оккупированного Донбасса своих пожилых родителей. А пока восстанавливает здоровье. В колонии у него был инсульт, который там не лечили. Поэтому сейчас имеет много осложнений. Планирует и возобновить свою оценочную практику: хочет быть полезным здесь, в Украине.
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: