Крымская автономия: как ее создавали в 1921 году и воспроизводили в 1991-м

100 лет назад, в октябре 1921 года, в Крыму была провозглашена автономная советская республика в составе Российской советской федерации. Эта автономия просуществовала до 1945 года. А вскоре Крым перешел в состав Украины. И уже 30 лет назад, в феврале 1991 года, крымская автономия была воспроизведена в составе тогда еще УССР.

Больше об особенностях крымского автономизма в программе «Історична Свобода» на Радiо Свобода рассказала историк Лариса Якубова.

– В 1921 году тогда еще даже не в СССР, а (не знаю даже, как назвать) в «Совдепии», в конгломерате советских большевистских республик, как правило, республики и всевозможные автономии создавали по национальному принципу. Причем, если были две титульные национальности, то это не останавливало: Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкессия… Кажется, только Дагестан появился на территориальных началах, потому что там слишком много народов. Почему крымскую советскую автономию создали по территориальному принципу, а не по национальному, как большинство советских автономий?

– Это общераспространенное, вами озвученное, представление о том, что эти республики создавались в целом по национальному принципу. Словно с самого начала сотворения СССР закладывался государственный принцип. В действительности это было не совсем так. Фигурально это так выражалось. Но республики создавались не по национальному принципу, а скорее учитывая предыдущий этап революционной борьбы. Республики создавали в постимперских провинциях, где были мощные национально-освободительные движения. На территориях, где такого подъема не было и не было сил, выступающих за создание национальных государств, республики не создавали. Их не раздавали, как конфеты в праздник детям. То есть и в Украине, и в Беларуси, и в Крыму советские республики создали потому, что там были силы, которые очень сильно, даже с оружием в руках, выступали за воплощение своего национального проекта. То есть, это была та ситуация, которую в Кремле не могли игнорировать, хотя там были враждебные идеи национального освобождения…

– Простите, не могу согласиться. Ведь вскоре большевики провозгласили коренизацию, одним из проявлений которой стала украинизация.

– Коренизация тоже была тем шагом, на который в Кремле не могли не пойти. И все ради того, чтобы новая большевистская империя не развалилась. Это была подачка для национально-освободительных движений, чтобы перетащить их на свою сторону. Это была большевистская троянская лошадь! Ведь первое «достижение» коренизации где угодно и в Крыму также – это устранение собственно национально-освободительных сил от формирования политической повестки дня. А основным для национально-освободительной повестки дня является вопрос суверенизации и создания национального государства.

До сих пор царят представления о «хорошем Ленине» и «плохом Сталине», о «хорошей коренизации» и ее «бесславном конце», сформированных еще в эпоху позднего советского романтизма. Если бы коренизация была реально такой, как ее расписывали с трибун, то СССР бы не развалился.

Возвращаясь к обстоятельствам создания крымской автономии сто лет назад – почему и как это произошло – скажу: это произошло так, а не иначе потому, что этому предшествовали события 1917-1921 годов.

– Крымская советская автономия была крымскотатарской или отражала всю этническую пестроту населения полуострова?

– Она скорее отражала сложность политической ситуации. Ибо национально-освободительное движение крымских татар стало абсолютной неожиданностью как для красной, так и белой России. На определенном этапе русской гражданской войны Крым превратился в крепость, в базу русского белого движения, когда уже из основных территорий его вытеснили красные. Когда большевики в ноябре 1920 года третий раз захватили полуостров, то устроили там «кровавую баню» – одно из самых жестоких проявлений красного террора.

Среди лозунгов, которые эксплуатировали большевики, – это возвращение власти народа. Поэтому крымские татары, как народ гонимый и униженный, едва ли не поголовно состоявший из бедняков, в который раз поставили на повестку дня политической жизни вопрос о восстановлении своей государственности.

1921 год стал годом гуманитарной катастрофы – это голод, который бушевал не только в Крыму, но и в Поволжье, на юге Украины. Это и период политической нестабильности. В Кремле грезили всемирной пролетарской революцией – то здесь, то там зажигали очаги восстаний. И тут для большевиков встал вопрос: а не превратить ли эту идею, которую многие годы боролись крымские татары, в такой таран, который позволит им продвигать свои идеи на Восток?

Крымские татары желали вариант республики, озвученный ими еще в конце 1917 года, после большевистского переворота в Петрограде. Они хотели свою республику, но основанную на общих демократических началах, когда соблюдены права всех жителей Крыма, но крымские татары будут занимать главенствующие позиции. Ибо они мотивированно рассматривали Крым как свою землю. Кремлю же говорилось о создании очередной платформы для укрепления своих позиций, и там говорили об интернациональной территориальной республике.

– В годы Второй мировой войны речь шла о том, чтобы придать крымской автономии еврейский характер. Впоследствии, уже после войны, Сталин ругал Молотова, который вместо развития еврейской автономии в Биробиджане почему-то решил создавать еврейскую автономию в Крыму. Но маловероятно, чтобы Молотов проявлял слишком большую инициативу. Какие были планы советского руководства по Крыму в период Второй мировой войны?

– Говорить, что это и было основным трендом в отношении Кремля во время Второй мировой войны, по моему мнению, нет оснований. К сожалению, у нас нет всей полноты источникового наполнения, которое давало бы нам право делать однозначные выводы.

Если поднять выступления Сталина на всех пленумах с «наездами» на своих соратников поднять, то выстроится картина, как и было в его помешанном воображении, что все вокруг – мятежники. Ни Молотов, ни другие близкие соратники того времени никакой самодеятельности не проявляли. До смерти Сталина самодеятельность вообще не была исключена. Да, Сталин такое действительно говорил. Он использовал ситуацию для того, чтобы опять-таки себя преподнести в лучшем виде.

– И, очевидно, чтобы сбить Молотова с ведущих должностей?

– И Молотова, и весь Еврейский антифашистский комитет. Ведь параллельно разворачивался уже государственный антисемитизм в СССР. Уже начинались процессы, под которые нужно было подвести идеологическую основу. Это страна кривых зеркал. Здесь нужно уметь читать и между строчками, и за строчками.

Но, возвращаясь к вашему вопросу, скажу: создать там еврейскую автономию – это была идея не властных кругов Кремля, а скорее наивные надежды отдельных деятелей Еврейского антифашистского комитета. Но не нужно экстраполировать их стремления на позицию Кремля.

– Если довоенный Крым был этнически пестрый, то послевоенный – после этнических чисток и массовых депортаций стал достаточно этнически однородным. И потому логичной кажется, исходя из советской логики, ликвидация крымской автономии в 1945 году. А почему и как возник вопрос о восстановлении крымской автономии в начале 1990-х годов?

– Как вы сказали, логично было уничтожение крымской автономии в 1945-1946 годах, потому что для нее уже не было оснований, поскольку не стало уже на полуострове крымских татар.

– Другие народы тоже депортировали: болгар, греков… Немцев – еще раньше. Евреев уничтожили.

– На момент создания первой советской крымской автономии в 1921 году крымские татары составляли всего четверть населения. И хотя заняли многие ответственные должности, но эта автономия была очень фигуральной. Как и все остальные национальные республики в СССР. Потому что на самом деле это не было образование государственных определенных этносов. Это были квазигосударства под руководством Кремля. Там не было свободы народа, не было демократии, никто власть не избирал. Фактически это был суррогат государственности с иллюзорными выборами. Там было без разницы, сколько в соотношении составляла та или иная группа населения. Была политика партии – и так должно было быть.

– Это ясно. А в начале 90-х?

– А тогда ситуация коренным образом изменилась. К 1991 году, преодолевая все преграды, в Крым вернулись около 150 тысяч крымских татар. Они укоренялись очень сложно. Тогдашнее партийное руководство ставило все заслоны для того, чтобы сделать невозможным их массовый возврат. Это во-первых.

Во-вторых, проблема возникла внутри самой Компартии, которая была еще руководящей в то время, но находилась в стадии активной смены.

И вот эта аллюзия, бывшая ранее крымская автономия, уничтоженная после войны, что здесь был свой уровень самоуправления, что местные руководители могли решать какие-то вопросы, не постоянно сверяя свои часы с Кремлем, было очень распространено на волне процессов демократизации. Тогда они все были, скажем так, очень романтичны и ничего не знали ни о коренизации, ни об этой автономии: как ее создавали и чем была. Просто имели такое представленное упоминание о «золотом ленинском веке». Мол, если вернуться к ленинским нормам и восстановить все те органы и структуры, которые были при нем, то сможем перейти на новый уровень существования СССР и социализма.

В-третьих, также нужно учесть национально-освободительные движения, возникшие на рубеже 1980-1990-х годов.

И вот в условиях столь сложного политического коктейля и возник в повестке дня вопрос о восстановлении крымской автономии. Крым в то время был областью в составе Украины. И тут завязался самый большой узел противоречий.

Крымские руководители, а там было 80% коммунистов, выступали за восстановление Крыма как автономии в составе СССР. Так они придумали, чтобы быть на прямой связи с Кремлем и стать едва ли не равновеликой Украине республикой. А местное население, подавляющее большинство которого составляли уже россияне и вообще русские украинцы, выступило платформой этого движения.

Вместо этого украинское руководство, опять же, коммунистическое, вынуждено учитывать свои внутренние проблемы склоняться к воспроизводству автономии, но все-таки в составе Украины. Ибо руководство УССР не хотело поднимать вопрос об отделении Крыма.

В свою очередь крымские татары хотели национальной крымской автономии, но были категорически против коммунистической версии суверенизации или автономизации в составе СССР. Они считали и не без основания, что это будет козырная карта в руках правящей коммунистической номенклатуры, чтобы сделать Крым не крымскотатарским. Для таких настроений были все основания. В конце концов, как показала история, так и вышло.

Эта взрывная ситуация была решена провозглашением якобы из-за референдума территориальной автономии Крыма в составе Украины и признания ее в Киеве.

В то время других вариантов у довольно слабого Киева не было. Так завязался очень крепкий крымский узел, который и привел к агрессии России против Украины в 2014 году. До сих пор эта противоречивая ситуация, к сожалению, пока не имеет решения, согласованного отношения всех этих политических игроков, как и все для его решения должны идти на компромиссы и существенный пересмотр своих стереотипов, предубеждений и национальных, и политических, и геополитических. Но, к сожалению, сейчас эта ситуация еще и осложняется тем, что Россия не в состоянии вести в этом вопросе никакого диалога.

В 1991 году произошло восстановление территориальной автономии. Кстати, крымские татары тогда ее не признали. Они созвали первый Курултай, на котором провозгласили, что будут выступать за национальное освобождение. До сих пор мы имеем очень тугой узел, который тянется правдиво еще в 1778 год.