Доступность ссылки

Из России: Дубинкой по голове – за Конституцию в руках


Москва, задержание Александра Костюка, 3 августа 2019 года
Москва, задержание Александра Костюка, 3 августа 2019 года

Десятки обвиняемых по "московскому делу", возбужденному после летних акций протеста в российской столице, остаются за решеткой – но ни один из сотрудников полиции, избивавших митингующих, так и не был привлечен к ответственности. Последняя попытка сделать это без привлечения Европейского суда по правам человека состоялась в Московском городском суде в понедельник и закончилась ничем. Суд за считанные минуты отклонил жалобы на отказ в возбуждении уголовных дел против полицейских, поданные дизайнером Константином Коноваловым, которому полицейские сломали ногу перед акцией 27 июля, и 17-летним Александром Костюком, которого полицейские избили дубинками за то, что он молча стоял на улице, подняв над головой российскую Конституцию.

О деле Константина Коновалова, которому полученный 27 июля перелом не помешал пойти на следующий митинг 3 августа, Радио Свобода подробно рассказывало здесь. История Александра Костюка известна не столь широко, хотя очень примечательна в контексте разговоров о "новом поколении протестующих": в автозаке, куда Костюка поместили после избиения, оказалось аж трое несовершеннолетних, самому младшему из которых было 15 лет. Впервые о том, что российский протест радикально омолодился со времен митингов на Болотной площади, заговорили в 2017-м году, после массового участия школьников в акциях сторонников Алексея Навального. Тогда же в СМИ стали одна за другой появляться публикации о том, как комиссии по делам несовершеннолетних без особых попыток разобраться шельмуют и штрафуют задержанных на митингах подростков и их родителей.

Александр Костюк после митинга 3 августа попал в больницу прямиком из отдела полиции, куда его доставили – из-за удара дубинкой по голове он получил сотрясение мозга. Его интересы представлял в суде адвокат Федор Сирош, сотрудничающий с правозащитной организацией "Зона права". "Зона права" пытается добиться наказания полицейских, избивших еще двух подростков по время протестных акций: 17-летний Валерий Теневой получил сотрясение мозга после акции в поддержку Ивана Голунова 12 июня, а 15-летний Константин Спиридонов – "ушибы в области таза" после митинга 27 июля.

18 ноября судья Московского городского суда Валентин Новиков ровно за минуту принял решение в пользу полицейских, отказавшись передавать на пересмотр в прокуратуру материалы для возбуждения против них уголовного дела. После заседания суда мать Александра Костюка, как и дизайнер Константин Коновалов, заявили о намерении жаловаться на действия российских властей в Европейский суд по правам человека. В большом интервью Радио Свобода Виктория Костюк рассказывает, как и когда ее сын начал интересоваться политикой, как она отнеслась к его участию в акции протеста, считает ли эти протесты "массовыми беспорядками" и почему даже победа в ЕСПЧ будет воспринята ей как несправедливый итог этой истории.

– Чего вы ожидали от заседания Мосгорсуда? Как долго оно продолжалось и что вы получили в итоге?

– Оно продолжалось ровно 12 минут. Перед нами было заседание [по делу] Константина Коновалова. У него заседание длилось 16 минут. Я лично не ожидала ничего, то есть ожидала ровно того, что и произошло. Дело не вернули [в прокуратуру на пересмотр], и я как раз не сомневалась, что так оно и произойдет. Первый раз, после Тверского районного суда, у меня было некоторое удивление, потому что я не могла понять, как же так – человек действительно был избит органами правопорядка, этому есть свидетели. Во второй раз уже было не удивительно.

Задержание Константина Коновалова 27 июля, во время которого ему сломали ногу
Задержание Константина Коновалова 27 июля, во время которого ему сломали ногу

– Как Саша себя сейчас чувствует?

– Сейчас он себя замечательно чувствует. Он полностью реабилитировался после травмы.

– Расскажите, если можно, еще раз, как задерживали вашего сына? Есть ли у вас с ним версия – почему именно с ним так жестко обошлись?

– Меня при задержании не было. Я могу рассказать это со слов Саши и со слов свидетелей. 3 августа он приехал в центр Москвы, как он аргументировал для меня, "для того, чтобы показать и напомнить взрослым, что существует такая книга как Конституция, правила которой должны соблюдаться". Если говорить изначально, то беспорядки произошли из-за отказа допускать кандидатов на выборы в Мосгордуму. Саша еще не достиг выборного возраста, поэтому эта тема не совсем его. Конечно, его возмущал такой порядок вещей, но участвовать в выборах он права не имеет. 27-го числа произошли основные беспорядки, а 3-го числа он поехал, уже возмутившись результатом тех беспорядков. Он вышел из метро около Пушкинской площади, молча достал Конституцию, раскрыл ее на 31-й статье и поднял ее над головой. Молча! Ничего не выкрикивал, ни к кому не подходил, подросток, стоял один и держал книгу над головой, Конституцию. Сзади к нему подошли пятеро полицейских или росгвардейцев (нам до сих пор не говорят, кто это сделал) и ударили его дубинкой по голове, повалили на землю, схватили за руки, за ноги и понесли. У нас есть фотография момента задержания, не так давно нашему адвокату каким-то образом удалось найти видеозапись задержания, на которой видно, что он стоял с Конституцией, а сзади к нему подошли и повалили.

– Вы уже несколько раз употребили слово "беспорядки". Вы согласны с тем, что это были массовые беспорядки?

– Нет, конечно! Я считаю, что беспорядки были устроены сотрудниками правоохранительных органов, но ни в коем случае не мирными гражданами, которые вышли высказать свое мнение мирно и без оружия, как говорится в Конституции.

– Я говорил с несколькими людьми, которых обвиняли и обвиняют в участии в этих так называемых беспорядках. Многие говорили, что оказались в центре столицы случайно. Возможно, кто-то так говорит, чтобы не подставлять себя, кто-то и правда просто проходил мимо, но вы и ваш сын, когда стало известно о том, что его избили полицейские, с первой минуты не отрицали, что он 3 августа пришел именно на митинг. Почему?

– Не знаю. А зачем отрицать очевидные вещи?! Начнем с того, что я не знала, что он туда поехал. Я знала, что происходит в Москве, но я не знала о том, что он туда поехал, потому что он подросток. Он мне сказал: "Я поехал гулять в центр". Где-то на задворках сознания я держала, что может он оказаться в гуще событий, поскольку он человек неравнодушный. Да, ехал высказать свою гражданскую позицию, никому этим он не навредил. [Скрывать правду] это, наверное, нечестно. Саша – принципиальный человек в этом плане.

– Давно он увлекается политикой?

– Года два, наверное.

– С чего это началось?

– Я даже не могу сказать. Наверное, с момента взросления, с того момента, как он начал изучать право в школе. Он очень увлекается изучением права. У любого сознательного человека наступает такой момент, когда ты отрываешься от компьютерных игр, поднимаешь голову и видишь, что происходит вокруг. Честно говоря, началось усугубление обстановки, и градус абсурда начал нарастать.

– Под "градусом абсурда" и "изменением обстановки" вы имеете в виду историю с выборами в Мосгордуму или вообще то, что происходит в нашей стране?

У любого сознательного человека наступает такой момент, когда ты отрываешься от компьютерных игр, поднимаешь голову и видишь, что происходит вокруг

– Вообще то, что происходит в стране. У нас месяц назад была комиссия по делам несовершеннолетних. После задержания из полиции в комиссию по делам несовершеннолетних района, где мы проживаем, пришла повестка о том, что "несовершеннолетний, проживающий в вашем районе, нарушил закон, вы его должны пожурить за это и поставить на учет". Месяц назад назначили заседание, и там было 9 взрослых женщин – это какие-то директора поликлиник, какие-то психологи из школ, соцработники. Они сидят всей комиссией для того, чтобы сказать подростку, какой он негодяй. Они начали задавать ему наводящие вопросы: "Ты случайно в центре оказался?" Он говорит: "Нет, специально!" Тут у них уже удивление начало нарастать: "А зачем ты туда поехал?" – "Чтобы высказать свою гражданскую позицию". – "А как ты узнал о митинге? Случайно узнал?" – "Нет, из Интернета, узнал специально. Я интересуюсь, я уже давно за этим слежу. Меня не устраивает то, что происходит в стране. Мне не нравится, что один человек 20 лет занимает в ней верховную власть". Женщины почувствовали себя очень скользко при этом, можно сказать, даже испугались: лица у них были прямо удивленные после Сашиного выступления. Они думали, что он будет каяться, плакать, просить прощения, говорить "отпустите, пожалуйста". Но он проявил свою принципиальность, как во всем и всегда.

– Какое решение приняла эта комиссия?

– На комиссию мы пришли с адвокатом. Пока они начали опрашивать Сашу, наш адвокат ознакомился с материалами дела и обнаружил некие нарушения – отсутствие каких-то документов. Поэтому заседание пришлось перенести. Если бы мы были без адвоката, я думаю, заседание, конечно, не перенесли бы, и никто бы об этих нарушениях, не вспомнил. Сами мы не разобрались бы и нам бы вынесли вердикт – назначили мне штраф за то, что я плохо слежу за своим ребенком, Сашу поставили бы на учет, и все. Новое заседание комиссии нам предстоит в среду, 20 ноября.

– 17 лет – это фактически взрослый человек, но, тем не менее, формально он еще несовершеннолетний. Вы понимали, что несете ответственность за него, как за несовершеннолетнего, отпуская в город в день митинга?

– Я всегда несу за него ответственность. Но вы же знаете, что это подросток. Я могу ему сказать: "Не ходи!", а он что сделает? Он скажет: "Да, хорошо, я буду гулять во дворе", а сам поедет туда. Я очень хорошо это понимаю. Безусловно, я чувствую свою ответственность. И как только Саша мне позвонил после задержания, я поехала его забирать, выручать. Мгновенно был найден адвокат. Все, чем я могла ему помочь.

Задержание на акции протеста в Москве, 27 июля 2019 года
Задержание на акции протеста в Москве, 27 июля 2019 года

– В вашей семье придерживаются каких-то определенных политических взглядов? Вы сами раньше участвовали в акциях протеста?

– В общегородских акциях протеста до истории с моим сыном я не участвовала. После этого, конечно же, начала принимать в них участие. Каких политических взглядов мы придерживаемся? О политических взглядах, наверное, прежде всего говорит воспитание нашего сына и то, что дома его все поддержали.

– Как на него повлияла вся эта история с избиением и задержанием?

У него появилась некая озлобленность

– Можно сказать, что у него появилась некая озлобленность. Летом мы проходили в метро мимо полицейского, и Саша на него так зло посмотрел. Здесь уже наша задача как родителей: объяснить, что метод "fight fire with fire" ("бить противника его же оружием", "отплатить той же монетой", дословно – "бороться с огнем с помощью другого огня", англ.) не работает: нельзя отвечать жестокостью на жестокость. Мы должны действовать в правовом поле, в отличие от наших оппонентов.

– Отпустите ли вы снова своего сына на митинг? Может быть, вы уже ходили вместе с ним на следующие митинги?

– Нет, на следующий мы не ходили, потому что он лежал в больнице, а потом ему был предписан домашний режим. Сотрясение – это такая вещь, которую нужно просто отлежать. Ему нельзя было вставать до определенного момента. Я – ходила. Отпускать… Скажу так – я не буду ему запрещать это делать.

– Чтобы вы назвали главным итогом протестов этого лета в Москве? Есть ли у вас ощущение, что они потихоньку забываются и никакого итога, по сути, нет?

– Итога нет, вы правы. Может быть, потому что я сама сейчас близка к этой сфере и кручусь в ней, но у меня нет ощущения, что все забывается. Я читаю соответствующие паблики, телеграм-каналы. Там все равно это не забывается, тем более, у нас сейчас идет новая волна судебных дел. По крайней мере, в нашем круге об этом не забывают. Было ли это бесполезно? Так я тоже не могу сказать, потому что для меня лично это было некоторого рода лакмусовой бумажкой в отношениях с моими знакомыми, в том числе. Мне эта ситуация четко показала, на кого я могу полагаться, на кого – нет.

– То есть среди ваших знакомых были люди, которые вас осудили за то, что вы отпустили его на эту акцию и за то, что вы поддержали протестующих?

– Да, безусловно, были такие люди. Их было немного. Это были не совсем близкие мои знакомые. Они не звонили, они просто замолчали. Может быть, им страшно – я не знаю, я не могу их осуждать. Может быть, у них другие взгляды. Это их личное дело, в конце концов. Мы же можем поддерживать разные стороны. Были люди, с которыми общение уже начало забываться, а они внезапно стали звонить и приезжать с поддержкой. Это было очень приятно.

– Вы говорите, что стали вращаться "в этом круге". После истории с Сашей вы поддерживаете какие-то контакты другими участниками акций, которые подвергаются каким-то преследованиям?

– Я познакомилась с массой людей. У меня сохраняется контакт с той девочкой, с которой Саша был в автозаке. Замечательная девочка Соня, по-моему, ей 17 лет было. У нее такая же замечательная мама. Как оказалось, все просто прекрасные люди.

– Там же были еще моложе ребята, с Сашей в автозаке сидел мальчик 15 лет, насколько я помню?

Все дети из автозака были в огромном стрессе

– Да, был мальчик 15 лет, но не из Москвы. Мне его жалко. Он и правда оказался там случайно. Он не москвич, приехал посмотреть город и даже не знал о том, что происходит в этот день. Только он вышел из метро, его тут же повалили и отвезли в отделение полиции. Я присутствовала при том, как его папа приехал его забирать. Он очень кричал и ругался на мальчика. Все дети из автозака были в огромном стрессе, конечно. Ну, как дети… Они уже не дети. Можно сказать, по своей гражданской позиции они взрослые люди. Но я думаю, что даже для взрослого человека получить дубинкой и кататься два часа непонятно куда в автозаке будет огромным стрессом.

– Теперь вы будете подавать жалобу в ЕСПЧ. Насколько важно для вас добиться справедливости в Европейском суде, хотя максимум, на что вы можете рассчитывать там – это денежная компенсация от российских властей?

– Меня, честно говоря, печалит то, что единственное, на что мы можем рассчитывать – это какой-то штраф. Потому что те, кто совершил, по сути, беспорядки, они так и останутся безнаказанными. А наказывают, наоборот, мирных людей, по моему мнению мирных людей. Эта денежная компенсация будет выплачиваться нам из кармана тех же самых наших налогоплательщиков. Это, наверное, не совсем справедливый итог.

FACEBOOK КОММЕНТАРИИ:

В ДРУГИХ СМИ




Recommended

XS
SM
MD
LG