В Украине развернули первый подземный госпиталь недалеко от линии фронта. Сконструированный из шести металлических бункеров, оснащенных системами вентиляции, водоснабжения и альтернативными источниками питания. Находится на глубине около шести метров под землей, что делает пребывание в нем безопасным для медиков и пациентов. Такой подземный госпиталь отвечает стандартам НАТО для полевых госпиталей второго уровня. Здесь оказывают расширенную медицинскую помощь и проводят сложные операции.
Может ли такой госпиталь выдержать атаки артиллерии и КАБ? Во сколько обошлось строительство? Какие сверхсложные операции медики проводят фактически на передовой?
Под землей
На глубине более шести метров под землей медики перекладывают раненого украинского военного на носилке. Это уникальный и единственный в Украине подземный госпиталь вблизи линии фронта. Здесь работает передовая хирургическая группа.
Множественные осколочные ранения в грудной клетке и ногах. Из передовой украинского военного удалось вывезти на джипе, говорит боевой медик Николай. Он оказывал ему первую помощь и довез в больницу уже на скорой.
«Сейчас 18:56, сброс с дрона был в 17:00, благодаря тому, что ребята своей жизни не жалеют, его удалось на джипе вывезти. На «скоряке» туда лететь – это вообще не вариант, скорую увидят. Пи*ары как видят, что едет скорая помощь, нас начиная от КАБов х*рачат, не то, что сбросы с дронов, а именно крупнокалиберным всем по нам. Мы с ним общались. Он говорит, Коля, меня ранило, начал дрон летать, говорит, я делал вид мертвого и, говорит, молюсь, чтобы, дай бог, повезло. Он, говорит, улетел, повезло. Сегодня у нас, конечно, трагедия, офицер наш один погиб, один «300-й» и один погиб. Дроны кошмарят, мы нашего офицера достать не можем», – говорит Николай.
Медики мгновенно осматривают раненого. Обрабатывают раны, делают тампонаду (введение в рану ватных или марлевых тампонов или тканей человека или животных с целью остановки кровотечения – КР), останавливают кровотечение и стабилизируют пациента. Далее его отправляют в стационарный госпиталь. Это второй этап эвакуации. По стандартам НАТО его называют ROLL 2. В отличие от стабилизационных пунктов здесь есть возможность проводить оперативные вмешательства и оказывать расширенную медицинскую помощь. В состав передовой хирургической группы входят хирурги, травматологи, анестезиологи, операционные сестры, сестры-анестезистки, санитары и другой персонал.
Роман Кузив, командир группировки сил и средств медицинских сил «Восток» ВСУ, был инициатором создания подземной передовой хирургической группы. Расходы на строительство госпиталя взяли на себя предприниматели – все обошлось примерно в 12 миллионов гривен. Похожий бункер Роман видел в штабных подразделениях и решил свести победный для медиков. Главная цель – защитить медперсонал и пациентов.
«Одна из наших точек в этом направлении 16 раз попадала под удар. Есть у нас и погибшие из состава этого подразделения. И именно поэтому мы пришли к выводу, что нужно переместиться под землю», – говорит Роман Кузив.
По расчетам, говорит, это укрытие способно выдержать обстрел из всех видов артиллерии и даже КАБов, при условии неприцельных ударов. Операционные имеют дополнительную защиту – расположены в специальных модульных контейнерах.
Почему такой круглый каркас? Потому что даже при попадании снаряда у квадратных контейнеров происходит смятие стен гораздо быстрее, чем у этого типа контейнеров. Плюс идет сверху еще укрепление дополнительное. И здесь полноценно работает бригада, как обычная операционная с оборудованием, со всем», – объясняет Роман Кузив.
Сверхсовременное оборудование, стоимость которого почти как все строительство. Один аппарат для реанимации стоит около 270 тыс. долларов.
«Он предоставлен правительством Канады и объединяет в себе несколько приборов, которые есть в обычной реанимации: кардиомонитор, капнограф, отсос. Он позволяет, по идее, проводить оперативные вмешательства хоть в поле, хоть на улице, хоть где-нибудь», – добавляет командир.
«Ты не можешь опустить руки»
Госпиталь способен принимать до 200 раненых в сутки. Здесь уже получили помощь более тысячи украинских военных. Медики работают как один слаженный организм, чтобы не терять ни минуты.
Оказывать помощь раненым – это большая ответственность, говорит Юрий Паламарчук, ранее детский хирург, а теперь – начальник хирургического отделения ВСУ. Ранения у военных бывают самые разные. Один из сложнейших случаев: осколок попал в сердце воина.
«Отверстие было пять на два сантиметра. Это левое предсердие, левые желудочки. В этой зоне фактически было это ушивающееся отверстие. Ушив было не за несколько швов, наверное, с десяток-полтора. Было решено, что мы должны его доставить в стационарное заведение коллегам, которым сообщили об этом клиническом случае. Фактически не закрыв рану на грудной клетке с прямым массажем сердца, который длился фактически всю дорогу до доставки пациента в реанимационное отделение больницы», – говорит Юрий Паламарчук, начальник хирургического отделения.
Прямой массаж сердца около двух часов поочередно делали Юрий и его коллега Денис.
Ранение несовместимо с жизнью, когда у человека вырвало пол сердца. Пол сердца просто, как куски, разорвало, мы его собрали, как смогли, но на следующем этапе через некоторое время он умер. С таким сердцем он не выжил бы. Но ты не можешь опустить руки. Ты работаешь. И даже если оно раз, два, три еще побьется, ты будешь работать, чтобы оно билось», – говорит Денис Адонин, врач-хирург ВСУ.
Командир мобильной хирургической клиники ВСУ Евгений Антонюк ранее возглавлял частную клинику в Виннице. Там и начал формироваться их коллектив в начале полномасштабного вторжения России в Украину. Через три года они спасали раненых во время наступления ВСУ, в частности, и на Херсонщине.
«Мы в совершенно разных условиях работали: и на территории больниц, и просто в постройках, в палатках, по-разному. Если сравнивать с этим комплексом, так сказать, места мало, оно небольшое все, но когда происходит такой налет КАБов или прилеты КАБов, то значительно легче здесь находиться, чем сверху, над землей, поэтому как-то уже привыкли.
Сначала думали, что будет неудобно, потому что действительно операционная нормальная – она 40 квадратных метров, это не просто так придумано. У нас немного меньше, но зато безопаснее. И мне спокойнее, как командиру за коллектив. Они поначалу пришли, у девушек – клаустрофобия: «Мы здесь работать не будем». Но после первых прилетов они даже туда, вверх не поднимаются», – говорит Евгений Антонюк, командир мобильной хирургической клиники ВСУ.
Подземный госпиталь имеет систему вентиляции, автономное электро- и водоснабжение и отопление. Медики в нем работают и живут.
«Девочки, можно к вам будет? Это у нас такой модуль для персонала, девичий, женский. У них здесь есть душевая. Есть свой туалет и такая комнатка у них. Как в поезде у нас живут, маленькие купе, четыре кровати, и здесь они могут между операциями или между прибытиями иметь время на отдых. И плюс эвакуационный выход есть», – проводит госпиталем экскурсию Евгений Антонюк.
Сила людей
Год назад на другой локации их подразделение атаковала российская ракета. Анестезист ВСУ Татьяна Чернобыльская говорит: тогда случилось то, чего она больше всего боялась.
«Я говорила всем своим друзьям, что я очень боюсь, чтобы на операционном столе не было кого-нибудь из наших. Я просто не знала, смогу ли я оказать помощь, или я сориентируюсь вовремя, что мне нужно делать, даже если ты знаешь свою работу на easy. И на моем операционном столе очутился Денис. Вот чего больше всего я боялась, то и случилось. Но я теперь знаю, что, не дай бог, если такое случится, что я возьму себя в руки и я смогу оказать помощь, потому что в тот момент я делала все, что нужно было», – со слезами на глазах рассказывает Татьяна.
Денис погиб фактически у коллег на руках.
«Это было прямое попадание баллистической ракетой, было очень большое разрушение, наш побратим получил смертельное ранение и погиб у нас на руках. Во-первых, ты осознал, что он ранен и в результате погиб. А во-вторых, это мог быть ты и кто угодно, кто рядом с тобой был, мы все могли быть. Там было прямое попадание в хранилище, в котором мы уже скрывались, когда была ракетная опасность, когда были обстрелы, а это было прямо в трех метрах от него», – вспоминает Сергей Конюх, врач-анестезиолог ВСУ.
Несмотря на пережитую и сложную работу, они не теряют оптимизма, всегда ободряют друг друга и не дают упасть духом. Даже во время операций здесь находится юмор.
«Если ты будешь каждый день видеть эту беду и о ней постоянно думать, то долго кукуха не выдержит. Поэтому мы постоянно ищем повод пошутить, друг друга подколоть и с пациентами так. Он тяжелый, его надо переключить. Мы начинаем шутить с пациентами. Обычно и пациент начинает шутить, потому что он тоже хочет выйти из того, что он пережил. И оно позволяет и нам, и ему переключиться», – говорит Евгений Антонюк.
«Все эти люди дают тебе силы. Вся твоя семья, ты понимаешь, что у тебя уже выгорание идет и ты уже сама себя нервничаешь. Но с тем пообщался, с тем пообщался – и однажды эта их энергия тебе передается. И ты сама понимаешь, что своей работой ты кому-то спасла жизнь. Вот ты там не спала всю ночь, ты раздражена, ты хочешь спать, но опять же ты вспоминаешь, сколько ты проделала работы ночью и что здесь мог быть чей-то отец, твой отец, не дай Бог, твой брат, чей-то кум, чья-то родня, и ты понимаешь, что ты должна это делать», – делится анестезист Татьяна.
«За два часа он может не доехать»
Такие передовые хирургические группы работают по всей фронтовой линии. Важно, чтобы они были как раз неподалеку от поля битвы – тогда быстрее проведут неотложную операцию, и это увеличит шансы раненых на выживание. Игорь Русанов – командир другой передовой хирургической группы ВСУ. Говорит, сейчас большинство ранений бойцы получают из-за сбросов взрывчатки с дронов или атаки дронов-камикадзе.
Поток раненых здесь не останавливается. На операционном столе – минометчик.
После ранения прошло более 4,5 часов. У бойца – внутреннее кровотечение. Осколок задел артерии и остановился в брюшной полости. Пациент стабилен, однако есть риск, что без операции в госпиталь он не доедет. Ему делают наркоз, останавливают кровотечение. Хирург извлекает обломок из тела. На этом этапе эвакуации медики могут производить разнообразные вмешательства и много сверхсложных.
«Сосудистые вмешательства делали, протезирование артерии делали, операции на сердце делали, грудную клетку делали, на брюшной полости делали и делаем это все. В зависимости от того, какой раненый придет. Потому что не отправить с ранением сердца или легкого, или крупного сосуда куда-то еще. Он может не доехать. Через два часа он может не доехать. Поэтому важно сделать это здесь, на месте как можно быстрее и качественнее», – говорит Игорь Русанов, начальник отделения сосудистой хирургии полевого госпиталя ВСУ.
Рядом с хирургами работает медсестра-анестезист, сержант Елена. В перерыве между приемом раненых она успела получить награду, уже вторую. Золотым крестом от бывшего главнокомандующего Вооруженными силами Украины Валерия Залужного женщина награждена за спасение людей. Летом 2023 года она оказывала помощь гражданским после удара российской ракеты по Запорожью. Елена мобилизовалась в 2022 году. До этого всю жизнь проработала в реанимации. Шутит: все манипуляции может делать с закрытыми глазами. Ей сложно, признается, только психологически.
«Для меня очень морально тяжело за наших пациентов, наших мальчиков. Мне жаль их, когда такие ранения: без рук, без ног это тяжело. Начинаю уже, я сейчас успокоюсь, – на этих словах Елена делает паузу, ее глаза полны слез. – Это же каждый день ты видишь, привозят таких трудных каждый день. Он проснется, а у него нет руки, нет ноги. Как ему это сказать, объяснить? Сначала врачи говорят, потому что мы не имеем права, а потом уже поддерживаем их, шутим. Как мне один пациент сказал без ноги. Говорит, жена сказала: ничего, зато не две пары обуви покупать, а одну. Вот такие у них шутки».
Сколько за сутки они принимают раненых – здесь не говорят, однако признаются, иногда почти нет времени на передышку, признается Елена.
«Сутки мы, конечно, не стоим. Бывают перерывы по часу, по два часа. Бывает, ночью можем несколько часов поспать. Бывает, утром можем в 4 часа лечь, в 8 часов лечь, а в 10 часов встать. Как поток пациентов идет. Автопилот срабатывает, вы знаете, надо и все. А другого выхода нет, поэтому все равно дороги нет никакой, уже до конца».
СПРАВКА: Российское полномасштабное военное вторжение в Украину продолжается с утра 24 февраля 2022 года. Российские войска наносят авиаудары по ключевым объектам военной и гражданской инфраструктуры, разрушая аэродромы, воинские части, нефтебазы, заправки, церкви, школы и больницы. Обстрелы жилых районов ведутся с использованием артиллерии, реактивных систем залпового огня и баллистических ракет.
Ряд западных стран, включая США и страны ЕС, ужесточил санкции в отношении России и осудили российские военные действия в Украине.
Россия отрицает, что ведет против Украины захватническую войну на ее территории и называет это «специальной операцией», которая имеет целью «демилитаризацию и денацификацию».
Роскомнадзор пытается заблокировать доступ к сайту Крым.Реалии. Беспрепятственно читать Крым.Реалии можно с помощью зеркального сайта: https://d6e1ketvyr3dd.cloudfront.net/ следите за основными новостями в Telegram, Instagram и Viber Крым.Реалии. Рекомендуем вам установить VPN.
