(Продолжение, начало истории читайте здесь)
«Кто я? Морпех! Почему? Потому что воин! Какой? Верный! Когда? Всегда» (из руководства морской пехоты «Вести! Бороться! Побеждать!»). Корреспондент Радіо Свобода пять дней прожил с украинскими морпехами на передовых позициях в Широкино, вблизи Мариуполя Донецкой области. Далее ‒ рассказ о жизни, быте и войне матросов и офицеров морской пехоты.
К позициям морпехов 36-й отдельной бригады морской пехоты в Широкино мы добрались на американских «Хамви» (Humvee ‒ армейские американские джипы, предоставленные украинской армии правительством США). Поселок находится всего в 23 километрах от полумиллионного индустриального Мариуполя. Дорога довольно неплохая, поэтому доехали быстро. Изменение пейзажей и ощущений поражает: еще 15 минут назад я видел, как бурлит мирная жизнь города, дети идут в школы, работают магазины, ездят троллейбусы, а здесь уже сплошные руины и разбитые дома, ни одного уцелевшего. Был конец марта, и туман затяжной весны добавлял серости и безнадежности пейзажу.
А еще здесь стреляют...
Широкино сейчас полностью контролирует украинская армия. В 2016 году морские пехотинцы 36-й ОБрМП вместе с другими подразделениями ВСУ выбили боевиков из села, которое, согласно Минским соглашениям, должно контролироваться Украиной. Сейчас линия фортификаций российских гибридных сил начинается за несколько сот метров от окрестностей. Гражданских в поселке нет, здесь живут только военные.
Приехали мы на нескольких машинах вместе с комбригом морпехов, полковником Дмитрием Делятицким, инспектировавшим передовые бригады. По договоренности я должен остаться здесь на пару дней, пожить, собрать материал. По приезду сразу отправились на одну из передовых позиций на окраине села ‒ всего в 800 метрах от противника.
Комбриг выслушал доклады подчиненных, осмотрел фортификации, дал эксклюзивное интервью Радіо Свобода о ситуации на этом участке фронта и поехал дальше с инспекцией по подразделениям. Меня оставили на попечении ротного ‒ Александра Николаевича. На фронте он с 2014-го, сразу после окончания военного училища. Был много где, видел многое, но на камеру говорить отказался, не любит.
Жизнь в Широкино
Поселили меня на КНП роты (командно-наблюдательный пункт) в подвальной комнате с двумя матросами Владимиром и Дмитрием. В Широкино все живут в подвалах. Во-первых, это безопаснее. Во-вторых, все, что выше подвала, обычно уже разбито боевыми действиями. В этой ротации морпехов в Широкино снаряды и мины противника прилетают в село не так часто (больше стреляют по передовым на окраине), но в предыдущей ротации (2016-2017 годы) по поселку почти ежедневно били мощной 120-миллиметровой и 152-миллиметровой артиллерией.
Владимир, для которого это первая ротация на фронте, сразу меня попросил подписать маркером флаг. Для Дмитрия это была его вторая ротация, запомнилась фраза: «Война в этом году не такая уже, как в 2016-м».
Следует сразу отметить, что морскую пехоту отличает от других родов войск более молодой возраст воинов и мотивация. Обычно на вопрос, почему здесь, я слышал в ответ: «Сам захотел», «Потому что морпехи лучшие», «Только в морпехи хотел». Хотя, конечно, есть и старшие воины, есть и с другой мотивацией.
Основные функции, которые выполняли ребята: обеспечение функционирования КНП (уборка, заготовка дров, приготовление пищи), дежурство ночью и логистическое сопровождение всевозможных грузов, идущих через КНП к передовым позициям.
Вообще во время этой поездки война для меня открылась с другой стороны ‒ топливно-логистической. Регулярно к нашему дому и к другим «тыловым» домам, где жили воины, приезжали «Хамви», «Шишиги» (ГАЗ-66) и КрАЗы, подвозили еду, дрова (стволы деревьев), питьевую воду, техническую воду, боекомплекты, другие необходимые вещи для создания более или менее нормальных условий жизни. Все это выгружалось, носилось и распределялось в комнаты по назначению. Затем это делили на пропорциональные по количеству личного состава в подчиненных подразделениях части.
Поделенные части доставлялись на передовые позиции, когда это можно было, на вездеходных «Хамви» (которых в этом батальоне много и которые используют везде) и «Шишигах».
Достаточно часто добраться на транспорте к передовой в поле было невозможно из-за болота или высокой вероятности обстрела транспорта. В таких случаях абсолютно все доставляется на плечах матросов.
Два дня подряд к нам также возили армейским КрАЗом дрова ‒ огромные бревна деревьев. Ребята резали их бензопилами на меньшие куски, которые уже на «Хамви» и «Шишигах» везли в поля на передовую, где привозное совершенно все.
Уже на местах дрова колют и используют для отопления. Для приготовления пищи, как правило, воины покупают сами себе газовые баллоны. На газу удобнее и быстрее готовить, он не демаскирует дымом жилые помещения.
Особенно актуальная проблема ‒ питьевая и техническая вода. Норма питьевой воды ‒ 1,5 литра на человека, летом ‒ 3 литра. Бойцы жалуются, что этого мало. Местная вода для питья непригодна. Ее используют только как техническую (для мытья посуды, стирки, бани). Но даже здесь, в селе, она есть не везде, и ее обычно привозят бочками-прицепами.
Стирка и баня ‒ как правило, раз в неделю для воинов, которые живут в полях и посадках. Те, кто живет в селе, могут позволить себе такую «роскошь» немного чаще.
Еду готовят себе сами. Поскольку ребята в основном молодые, то достаточно часто едят «что есть», особо не «заморачиваясь» с приготовлением пищи. Наверное, именно поэтому у единственной женщины здесь, санинструктора роты «Викторовны», которая всегда готовит много и очень вкусно, в доме всегда есть гости, особенно на кухне.. :)
Основной досуг ‒ смартфон. Хорошо, если есть возможность вынести высоко антенну и настроить более или менее быстрый интернет через роутер и Wi-Fi. Во многих местах поселка покрытие очень слабое, поэтому интернета нет вообще.
Многие играют в электронные игры. Все постоянно обмениваются новыми загруженными видеофильмами. Просматривают их обычно перед сном.
Во всех домах и подвалах с бойцами живет много животных ‒ кошек, собак. Как правило, если есть собаки, нет кошек. И наоборот.
Раз в несколько дней желающие могут поехать на концерт или кино в Мариуполь, заодно можно немного скупиться в магазинах города. Для этого выделяют отдельную машину и информируют все подразделения.
Широкино ‒ село, «которого больше нет»
Пару раз я «гулял» по селу и побережью Азовского моря. Однажды такую «экскурсию» устроили специально для меня. Несколько других раз я напрашивался сопровождать 31-летнего Михаила, который, кроме многих своих военных обязанностей, был еще и негласным электриком роты (и всего Широкино), и он постоянно ходил по селу и окрестностям «по делам электрическим». У Михаила это была уже вторая ротация здесь, он прекрасно знал все дороги и тропы, куда можно, а куда нет. Также он много рассказывал об уже прошедших боях за само село и за его окрестности.
Wikipedia говорит, что до войны в Широкино проживали 1180 человек. Сейчас как такового села больше нет. Гражданские здесь не живут. Ни одного уцелевшего дома, ни одного не нашпигованного железом и минами огорода.
Широкино условно можно разделить на несколько частей: «верхняя», которая стоит на холме над морем; «эллинги» ‒ гаражи у моря (под видом «гаражей» пытались обойти запрет на строительство жилья для туристов) и «санатории», которые возвышаются над Широкино со стороны Мариуполя.
Во время «крайней» нашей с Михаилом прогулки по Широкино, неподалеку (слева) от села начался довольно длительный и горячий позиционный бой. Стреляли и из тяжелого оружия, и из стрелкового. Постепенно стрельба перекатилась и к позициям в Широкино. Быстро пошли домой, по дороге что-то пытался снимать:
«Окопное наступление» на «нулях»
За пару дней в Широкино я трижды был на «нулевых» позициях (ближайших в сторону противника). Иногда к ним можно было дойти от села пешком, иногда приходилось ехать по размокшим от дождей полям.
На одну из них меня доставил на «Шишиге» водитель Виталий (23 года, сам родом из Черкасской области). В Широкино это его вторая ротация.
Фронтовые водители ‒ это опасная военная профессия, ведь транспорт является одним из главных объектов обстрелов, а подъезды к передовым часто проходят по участкам, которые простреливаются противником из всех видов оружия.
Основной совет от Виталия был: «Никогда не паниковать».
На этот раз мы привезли доски для настила пола в окопах. Пол нужен, чтобы не налипала грязь на берцы. Земля в этих краях содержит много глины, если идет дождь, она налипает на обувь и создает неподъемные колодки. А в окопах здесь живут месяцами.
Окопы копаются постоянно. Подкопавшись близко к позиции противника, можно заставить его отойти и оставить уже разбитые блиндажи, которые становятся слишком уязвимыми для огня морпехов. Такое своеобразное «окопное наступление» продолжается здесь постоянно. Копают днем, копают ночью (говорят, что немного безопаснее), привязывая фонарик к ноге бечевкой. За ночь «в три лопаты» бойцы могут прокопать до 20 метров окопа.
Конечно, в окопах безопаснее, они хорошо защищают от огня противника. Я имел возможность убедиться в этом во время «экскурсии». Вероятно, увидев необычный цвет бронежилета (синий с белой надписью PRESS) во время нашей перебежки по посадке в очередную линию окопов, снайпер противника на пару с пулеметчиком открыли по нам огонь. Просвистело рядом... Спасибо окопам!
Как видите на видео, пол в окопе ‒ вещь удобная. А столько поворотов делается для того, чтобы, если снаряд или мина все же попадут внутрь, взрывной волной и осколками поразило только тех, кто был в соответствующем прямом отрезке окопа.
Жизнь в полях, конечно, более строгая, чем в селе. Все привозное. Чего-то постоянно не хватает. Из видов ‒ посадка на горизонте, с другой стороны ‒ тоже посадка, но уже занятая противником.
Ночью ‒ постоянные позиционные бои. Иногда противник применяет против морпехов артиллерию. Идет «тихая» снайперская война.
Местный «клуб» ‒ кухня, здесь всегда кто-то есть, можно поесть (готовят постоянно), выпить кофе с сигаретой (курят почти все), поговорить. И здесь есть хороший Wi-Fi. Ниже ‒ несколько фото кухни и жизни на позициях.
Многие «нулевые» позиции находятся в домах на окраинах Широкино. Здесь жить и воевать немного проще, ведь есть подвалы, толстые кирпичные стены. Вокруг самих домов ‒ все те же сети окопов, которые копаются в направлении позиций противника.
На одной из позиций общаюсь с «Арчи», парню 20 лет, сам из Николаева. Рассказывает, что пророссийские боевики часто пытаются подлезть ночью поближе, приходится регулярно отвечать огнем.
В подвале меня встретил 48-летний Владимир и два кота, которые помогают воинам бороться с нашествиями мышей и крыс, причем меньший кот черного цвета ловит только крыс, больший ‒ мышей. Специализация. Условия, конечно, не «5 звезд», но в подвале безопаснее.
Во время разговоров о вооружении воины довольно часто жаловались на определенные недостатки модернизированного стрелкового оружия, но я выяснил, что образцы уже на рекламации. Ремонтируются. Модернизируются.
И все, как один, просили больше БК (боеприпасов) для передовых.
Отдельная тема ‒ минная война. Боевики при отступлении заминировали все село. Что-то украинские саперы разминировали, а что-то ‒ до сих пор нет. И сейчас на передовой в посадках и на тропинках новые «сюрпризы» появляются регулярно.
Сапер с позывным «Волк» рассказал много интересных историй о минных войнах. Одна из них ‒ об опасном случае в его практике на видео:
Пять дней я провел в Широкино. Пора ехать. Я прощаюсь с гостеприимными матросами и офицерами морской пехоты Широкино. За мной приезжает пресс-офицер бригады Александра ‒ и мы на «Хамви» едем дальше по позициям морпехов. Теперь ‒ в Водяное.
За время моего пребывания в Широкино было довольно тихо. Но уже сейчас, когда я пишу эту статью, есть информация, что по Широкино несколько дней регулярно работает артиллерия противника. Удачи вам, морпехи!
Продолжение следует...
