Несмотря на очевидную невозможность возвращения в ближайшее время Крыма под юрисдикцию Киева, большинство граждан Украины продолжают считать полуостров своей национальной территорией и уверены, что успех экономических и политических реформ в стране рано или поздно изменит общественные настроения в Симферополе и Севастополе.
Экономические трудности, военные поражения, медленный темп общественных преобразований снижают популярность новой украинской власти, однако, по свидетельству социологов, значительная часть граждан по-прежнему готова на некоторые лишения ради европейской перспективы. Собеседник Радио Свобода – киевский социолог, директор фонда "Демократические инициативы" Ирина Бекешкина.
– Общие умонастроения в стране – "Крымнаш", так считают около 70 процентов граждан Украины. Только 14 процентов определяют Крым как территорию Российской Федерации, такие настроения регистрировались и год назад, и сейчас. Из этих 14 процентов опрошенных только 8 считают, что включение Крыма в состав российского государства осуществилось законным образом, а 6 процентов считают, что это было сделано противозаконно. Украину это понимание – "Крымнаш" – объединяет. На общем фоне выделяется Донбасс, но и внутри Донбасса различий больше, чем между разными регионами Украины.
– Вы имеете в виду те части Донецкой и Луганской областей, которые находится под контролем украинской армии?
– В Донбассе приблизительно поровну тех, кто считает, что Крым – это территория Украины без оговорок, и тех, кто считает, что в свое время она была присоединена к Советской Украине не совсем легальным образом.
Другой аспект – как вернуть Крым, вот здесь как раз единства нет. И в настроениях граждан Украины, и в поведении властей общие пути возвращения утраченной территории не просматриваются. Только 14 процентов респондентов считают, что Крым можно вернуть военным путем, то есть у большинства идея войны за Крым не пользуется поддержкой. Есть две надежды насчет того, что Крым вернется сам: в связи с ухудшением внутренней политической и экономической ситуации в России, и, наоборот, вследствие успешно проведенных в Украине реформ. Тогда украинцы станут жить лучше россиян, и Крым попросится обратно в Украину. Опять-таки здесь отличается Донбасс – половина жителей считает, что никаким образом Крым уже не вернуть, но в целом по Украине таких пессимистов только 16 процентов.
– Всего несколько тысяч человек отказались принять российские паспорта в Крыму. Мы наблюдали некоторый поток отъезжающих с полуострова, наверное, несколько десятков тысяч или пара сотен тысяч людей уехали – к родственникам или просто на новое место жительства в другие районы Украины. Это не создает у большинства граждан ощущение, что ситуация в Крыму абсолютно проигрышная, что полуостров будет российским всегда?
– Здесь очень силен бытовой аспект проблемы: людям, которые остались в Крыму, надо как-то жить, а без российских паспортов жить там сложно. Другое дело, что никто не считал, сколько крымчан сохранили свои украинские паспорта – таких вопросов социологи не задают, потому что на них не стоит ожидать правдивых ответов. Но не секрет, что очень у многих крымчан остались украинские паспорта.
– На кого украинцы возлагают ответственность за потерю Крыма? Есть ли претензии к новым украинским властям, к Виктору Януковичу, к Украине вообще, которая 23 года независимости не смогла плотно "привязать" к себе полуостров? Или путинская Россия – единственный источник зла?
Взаимные симпатии украинцев и россиян просто рухнули после аннексии Крыма: до 30 процентов позитивного отношения украинцев и 20 процентов позитивного отношения россиян
Взаимные симпатии просто рухнули после аннексии Крыма: до 30 процентов позитивного отношения украинцев и 20 процентов позитивного отношения россиян
– Основная ответственность возлагается на Путина и на Россию. Об этом, кстати, свидетельствует и динамика ухудшения отношения к России. Этот вопрос мониторинга ставился на протяжении нескольких лет, его исследовал Киевский международный институт социологии и "Левада-Центр" в Москве. Вплоть до февраля 2014 года отношение украинцев к России было очень позитивным, на уровне 80-90 процентов. В России был перепад – во время войны с Грузией, когда украинцы поддержали Грузию, и отношение россиян к Украине резко ухудшилось, но потом уровень симпатий вновь восстановился. Взаимные симпатии просто рухнули после аннексии Крыма: до 30 процентов позитивного отношения украинцев и 20 процентов позитивного отношения россиян.
– Крым – это относительно новоприобретенная украинская территория, и сам автономный статус этой территории в составе Украины показывал на особое положение полуострова в политической системе вашего государства. Этот факт – что Крым не такой, как остальная Украина, – осознавался большинством украинцев? Или эту зону считали обычной территорией, вне зависимости от особенностей политического пути Крыма в состав Украины?
Любыми украинскими властями Крым рассматривался как райский уголок, где неплохо бы отхватить кусочек земли
Любыми украинскими властями Крым рассматривался как райский уголок, где неплохо бы отхватить себе кусочек земли
– Ситуация была очень запущенной, и с этим связано то, что случилось в минувшем году. Крым имел автономию, поскольку был в Украине единственной территорией, где этнические украинцы не составляли большинство. Автономный статус Крыма означал для властей в Киеве следующее: вообще не вмешиваться в то, что там происходит. И это, конечно, было серьезной ошибкой. Смешно говорить о том, что, например, в Крыму каким-то образом преследовался русский язык, – это на территории, где работали только 7 украинских школ, хотя по статистике украинцы составляли четверть населения Крыма. Любыми украинскими властями Крым рассматривался как райский уголок, где неплохо бы отхватить себе кусочек земли. И это тоже, конечно, формировало негативное отношение к киевской власти со стороны крымчан.
– Как на Украине относятся к тем крымчанам, которые переехали в другие регионы Украины? Их все-таки довольно много, хотя и не так много, как людей из Донбасса. Понятно, что поначалу в стране поднялась волна сочувствия к переселенцам, а как обстоит дело сейчас?
– К переселенцам очень по-разному относятся, конечно. Но к крымчанам относятся, я бы сказала, все-таки в целом лучше, чем к тем, кто приехал из Донецка или Луганска. Во-первых, их все-таки гораздо меньше, они уехали раньше, и, что очень важно, уехали по идейным мотивам, поскольку в Крыму не стреляли, и те, кто хотел приспособиться к жизни в России, вполне могли приспособиться. Мы не проводили специальных исследований по этой проблеме, я говорю вам по собственному опыту. В основном беженцам и из Крыма, и из Донбасса помогают, они вызывают сочувствие, хотя в деталях бывает по-разному. Правда, что иногда людям с донбасской пропиской трудно снять квартиру, это факт, но это обычно связано не столько с предубеждениями, сколько с тем простым фактом, что владельцы жилья не всегда уверены в будущей платежеспособности постояльцев.
– С одной стороны, главный идеологический девиз Украины последнего года гласит: "Украина – единая страна". Эту надпись можно видеть повсюду на экранах телевизоров. С другой стороны, много чаще, чем прежде, говорится о региональных различиях: донецкие – одни, крымские – другие, "западенцы" – третьи. События последнего года в целом объединили нацию или на фоне непростой политической ситуации, в которой оказалась Украина, региональные различия стали более явственными?
– В социологии есть такой мониторинговый вопрос, он ставится у нас уже на протяжении более 20 лет: кем вы считаете себя в первую очередь – жителем своего города, жителем своего региона, гражданином Украины, гражданином бывшего СССР и так далее? Очевидно, что человек может ощущать себя в нескольких ипостасях, но от него требуется определить основную. Раньше довольно сильной была региональная самоидентификация, но за последний год идентификация с помощью гражданства Украины заметно возросла – с 51 до 75 процентов. Это произошло за счет сокращения региональной идентификации, в основном в восточных и южных регионах.
– Экономическая ситуация в вашей стране непростая, и нельзя сказать, что она улучшается, политические проблемы существуют по-прежнему, войну, как многие эксперты считают, Украина проиграла, Крым не возвращается... В этой связи каковы ожидания будущего, уровень социального оптимизма в обществе?
Майдан случился в значительной степени потому, что, казалось, страна живет, как в известных строках: "Живи еще хоть четверть века, все будет так, исхода нет"
Майдан случился в значительной степени потому, что, казалось, страна живет, как в известных строках: "Живи еще хоть четверть века, все будет так, исхода нет"
– Думаю, что в последние месяцы, конечно, уровень социального оптимизма упал. Однако если сравнивать лето 2013 года с летом 2014 года, когда проводились последние мониторинговые исследования о том, какие чувства люди испытывают, думая о будущем Украины, то вот что интересно. Возьмем лето 2013 года – формальная стабильность, гривна стабильна, все стабильно, никаких серьезных потрясений нет – а чувство надежды при мыслях о будущем Украины было только у 38 процентов. Теперь возьмем лето 2014 года – уже начались военные действия, уже гривна поехала вниз, уже неясное будущее, уже мы проигрываем войну – тем не менее, уровень надежды вырос до 51 процента. Оптимизм, который никогда не был свойственен украинцам, вырос с 12 процентов до 24. Дальнейшее предполагаемое снижение оптимистических настроений связано прежде всего с экономической ситуацией, резким падением гривны. А вот почему раньше особого оптимизма не было – ответ дают причины Майдана. Майдан случился в значительной степени потому, что, казалось, страна живет, как в известных строках: "Живи еще хоть четверть века, все будет так, исхода нет" – Майдан случился еще и от безысходности.
– А сейчас нет ощущения безысходности, несмотря на то что происходит с Крымом и с Донбассом?
– Происходит серьезная активизация подвижных слоев граждан, городского населения, студентов, патриотов. В стране есть некоторое бурление.
– Что показывает ваш профессиональный опыт: как долго могут продержаться такие настроения? Ведь человеку не свойственно жить в революционной ситуации и постоянно жертвовать собой ради родины.
– В декабре мы проводили опрос о том, готовы ли люди терпеть ради реформ. 10 процентов респондентов были готовы терпеть сколько угодно, и еще более 30 – на протяжении года-двух. Какой-то резерв времени еще есть, но он, конечно, не бесконечен. Очевидно, что люди хотят и ждут от страны успехов.
– Это сказывается на популярности власти?
– В декабре 2014 года для той ситуации, в которой находится Украина, популярность власти, вообще говоря, была сравнительно высокой, сравнительно. Соотношение доверия и недоверия к президенту Петру Порошенко было плюс 6, к премьер-министру Арсению Яценюку было минус 4. Это, в общем, неплохо. Сейчас – точно не знаю. Еще раз повторю: после того, как гривна рухнула (а это означает серьезный рост цен, повышение тарифов), отношение к власти, вероятно, будет гораздо хуже. Но пока мы не видим каких-то серьезных социальных волнений. Возможно, они случатся после того, как весной граждане столкнутся с новыми платежами за коммунальные услуги, тарифы повышаются в несколько раз. Но и это во многом зависит от того, насколько успешно будет внедрена система смягчения платежей, система субсидий для малоимущих слоев населения. Образованная часть городского населения в целом с большим пониманием относится к такого рода проблемам, – рассказала Радио Свобода киевский социолог Ирина Бекешкина.
Оригинал публикации – на сайте Радио Свобода
