Южный окружной суд вынес приговор 27-летнему спортсмену из Ингушетии Ахмеду Имагожеву по уголовному делу о нападении на пост ДПС в Магасе в декабре 2019 года. Он получил 27 лет колонии строгого режима по статьям о посягательстве на жизнь полицейского и участии в деятельности террористической организации.
С 2017 года произошло порядка десяти случаев ножевых атак на правоохранителей в СКФО, при этом российские власти заявляли о победе над терроризмом на Кавказе.
Схожий почерк?
31 декабря 2019 года на пост ДПС при въезде в Магасе напали двое молодых людей, вооруженных ножами. По версии следствия, сначала на автомобиле они сбили стоявшего на дороге полицейского, а потом набросились на экипаж ДПС. Проезжавший мимо сотрудник полиции остановил машину и начал стрелять по нападавшим. Сам он получил легкое ножевое ранение. В результате пострадали трое сотрудников дорожно-патрульной службы, один из них погиб. Один из нападавших, Микаил Мизиев, был убит, а второй, Ахмед Имагожев, с легкими ранениями доставлен в больницу.
Сразу после преступления в сети появились фото, на котором Мизиев и Имагожев стоят с ножами в руках, а на заднем фоне видны изорванные паспорта РФ и флаг запрещенной в России террористической группировки "Исламское государство". Она позже взяла на себя ответственность за нападение на пост ДПС, не предоставив, впрочем, никаких доказательств своей причастности.
Позже выяснилось, что убитый Микаил Мизиев – родственник жителя Ингушетии Магомеда Мизиева. В октябре 2017 года тот совершил нападение на пост ДПС у ингушского селения Яндаре. По версии следствия, Магомед Мизиев, так же как Микаил Мизиев и Ахмед Имагожев, сначала наехал на автомобиле на инспекторов, сбил сотрудника полиции, а потом выскочил из машины и с ножом накинулся на полицейских, ранив двух из них. Магомеда Мизиева расстреляли на месте.
Через месяц, в ноябре 2017 года, произошло нападение на тот же пост ДПС. Двое преступников активировали взрывное устройство, в результате чего здание обвалилось. Не менее пяти сотрудников получили тяжелые ранения, один из них скончался по дороге в больницу, а сам смертник погиб на месте. Второй нападавший открыл стрельбу и ответным огнем был убит.
Подозреваемыми по этому делу оказались жители города Карабулак: 21-летний Ислам Куштов и 27-летний Магомед Мурзабеков. Тогда глава Ингушетии Юнус-Бек Евкуров заявил, что оба нападения на пост в Яндаре связаны между собой.
24 января 2019 года произошло еще одно нападение на сотрудников ДПС, но уже в Нальчике. По версии следствия, четверо неизвестных с ножами набросились на наряд дорожно-постовой службы, воспользовавшись тем, что внимание инспекторов было сосредоточено на проверке машины. Сотрудники полиции открыли огонь по нападавшим, убив троих и ранив четвертого, позже он скончался в больнице. Один из полицейских погиб. Все нападавшие также были жителями Ингушетии.
"Нет внятного, логичного объяснения"
Ни в одном из этих случаев нет внятного, логичного объяснения поведению нападавших, говорит глава ингушского отделения правозащитного центра "Мемориал" (признано в России иноагентом) Тимур Акиев.
У них нет мотива личной мести, но есть множество объединяющих факторов: выбор оружия, приверженность, по версии следствия, к террористическим организациям, возраст не старше 30 лет, указывает Акиев. Еще один важный момент, который объединяет все эти преступления, заключается в том, что почти никто из нападавших ранее не попадал в поле зрения правоохранительных органов и не был жертвой насилия со стороны силовиков, утверждает собеседник.
Они живут в униженном состоянии. Мы примерно понимаем, как устроена жизнь в Чечне или Ингушетии
Идеология и бегство от реальности толкают молодых мужчин на этот шаг, говорит исследователь Free Russia Fondation Денис Соколов. Он называет нападения на правоохранителей с ножами в руках "своеобразным жестом отчаяния".
"Они живут в униженном состоянии. Мы примерно понимаем, как устроена жизнь в Чечне или Ингушетии. Есть такой термин "синдром потери цели". Это когда мечты молодого человека реализовать себя в жизни лучшим образом рушатся", – говорит Соколов.
Социальная неустроенность и бедность не всегда связаны со склонностью к радикализации, указывает директор Центра анализа и предотвращения конфликтов Екатерина Сокирянская. У идеологической преступности другие истоки: социальные психологические, политические, а также давление среды, поясняет эксперт.
"Социальная неустроенность может повлиять на то, вступает ли человек в радикальные группировки, только если она рассматривается в контексте несправедливости", – заключила Сокирянская.
Социальная неустроенность может повлиять на то, вступает ли человек в радикальные группировки, только если она рассматривается в контексте несправедливости
В марте о спецоперациях на Северном Кавказ отчитался полномочный представитель президента России в СКФО Юрий Чайка. По его словам, в 2020 году силовики провели в регионе полторы тысячи спецопераций, в результате которых были убиты 45 боевиков. Еще 113 участников незаконных формирований, якобы планировавших теракты, нападения на правоохранителей и мирных граждан, были задержаны.
Несмотря на заявления российского руководства о ликвидации терроризма на Северном Кавказе, в регионе регулярно проходят перестрелки с полицией и задержания обвиняемых в участии в той или иной террористической организации. Нередко обвиняемые по таким делам заявляют о незаконном преследовании и пытках, что, по мнению правозащитников, ведет к радикализации общества.
