Парламент Южной Осетии ратифицировал договор о дружбе и сотрудничестве с так называемой "Донецкой Народной Республикой" 24 октября. Об этом сообщило официальное информационное агентство Южной Осетии "Рес".
По сообщению агентства, договор между двумя частично признанными республиками предполагает взаимное оказание военной помощи и другие формы сотрудничества.
Как заявил спикер парламента Петр Гассиев, "ратификация договора является логическим продолжением признания ДНР со стороны Южной Осетии".
Южная Осетия признала "ДНР" и "ЛНР" еще в июле 2014 года, то есть вскоре после вмешательства России в украинские дела, аннексии Крыма и начала войны на Донбассе. Поскольку сама бывшая грузинская автономия является частично признанной территорией, признание еще менее признанных донбасских новообразованных республик вряд ли является для нее выигрышным внешнеполитическим ходом. Любопытно, что Южная Осетия пошла на признание украинских территорий еще до того, как те признали ее. О признании двух территорий, отколовшихся от Грузии, в "ДНР" заявили только примерно через год после того, как донбасскую республику признали в Южной Осетии (Абхазия же так и не пошла на признание "ДНР" и "ЛНР").
Почему же руководство Южной Осетии пошло на такой шаг?
Хотя в Южной Осетии указывают на "военное сотрудничество", с населением максимум в 50 000 человек эта южнокавказская территория вряд ли сможет оказать ощутимую помощь Донбассу живой силой. Собственная экономика Южной Осетии, которая практически отсутствует, не позволит оказать Донбассу и материальную помощь. Зато там иногда оказываются российские вооруженные силы и техника - от имени Южной Осетии. Российские деньги также могут потечь через Южную Осетию в самопровозглашенные "ДНР" и "ЛНР".
Интерес Южной Осетии в этом предприятии, возможно, объясняется простыми материальными соображениями, о которых можно судить по заявлению депутата парламента Южной Осетии от "Народной партии" Амирана Дьяконова. Дьяконов сказал, что для "ДНР", "оказавшейся в сложном экономическом положении, также немаловажно сотрудничество с югоосетинскими банками, поскольку республика не может напрямую работать с российскими".
Итак, речь, по всей видимости, идет о том, что российские банки будут работать в восточно-украинских регионах через югоосетинские банки, и последние надеются на этом заработать. Получая определенный небольшой доход с этих операций, Южная Осетия одновременно будет подвергать свой и так шаткий правовой статус еще большему сомнению.
