В ночь на 24 марта на севере Чечни произошло нападение на бойцов Росгвардии. Вначале силовики сообщали, что восемь вооруженных молодых людей убили шестерых российских военнослужащих, ранили троих. Из нападавших убито тоже шестеро, но двое скрылись – об этом информировали правоохранительные органы утром. В последующих репортажах на эту тему российские СМИ предпочли не упоминать скрывшихся, а сосредоточили внимание на шестерых убитых боевиках.
Хотя экстремистская группировка ИГИЛ и объявила позже о своей ответственности за вооруженную акцию, содержание ее заявления доказывает, что узнали они новость далеко не из первых рук – там сказано, что участвовали в вылазке только шесть "воинов халифата".
Председатель правительства Чеченской республики Ичкерия за рубежом Ахмед Закаев уверен, что участники этой и подобным ей вооруженным акциям в Чечне, находящейся под юрисдикцией российских властей, не имеют никакого отношения ни к ИГИЛ, ни к другим организациям, признанным террористическими в некоторых странах мира. В интервью "Кавказ.Реалии" он рассказал, что толкает молодежь в Чечне на подобные действия и о том, почему такие вылазки выгодны Кадырову и Путину.
- На ваш взгляд, те молодые люди, которые нападают на силовиков в Чечне, - это обычные экстремисты-исламисты или повстанцы, продолжающие борьбу за освобождение Ичкерии?
- Пока Чечня будет оккупированной, постоянное сопротивление этому режиму не прекратится. У нас есть исторический опыт: в период СССР сопротивление не прекращалось. Один из тех, кто продолжал это сопротивление, был убит только в 1976 г – даже в период депортации 1944-1957 гг в республике существовали отряды, их называли "черные всадники", они продолжали борьбу против существующего режима. То, что сегодня происходит в Чечне, и режим, установленный там Путиным, провоцирует противостояние в Чечне. Людям не остается ничего другого, кроме как проявлять свое недовольство вооруженными вылазками. В Чечне не приемлют любое инакомыслие.
Показателями того, что чеченцы не смирились с сегодняшним положением, являются два момента: первый – это то, что идет отток населения, несмотря на всю пропаганду, которую проводят и российские СМИ, и их ставленники в Чечне, и второе – частота ситуаций, когда молодые люди – отчаявшиеся, доведенные до изнеможения той несправедливостью, которую они испытывают в Чечне – восстают против существующего режима.
- Некоторые участники нападений присягают ИГИЛ, убивают силовиков от имени ИГИЛ (при этом ИГИЛ об этом не знает и только потом, узнавая о таких инцидентах в СМИ, заявляет о своей ответственности за нападения). По-вашему, можно ли говорить в таких случаях о том, что это ИГИЛ стоит за нападениями в Чечне?
- Я вас уверяю, что эти молодые люди, которые выступают с оружием в руках, не имеют никакого отношения ни к ИГИЛ, ни к тем организациям, которые сегодня обозначены в некоторых странах как международные террористические. Эти люди выросли в период продолжающейся войны (им зачастую по 17-18 лет), и они понимают, что так не должно быть, и пытаются оказать сопротивление. А Кадырову выгодно перевести любое инакомыслие в разряд международного терроризма, с тем чтобы это было понятно и Путину, и международному сообществу. А сами эти организации, которые в принципе не имеют никакого отношения к повстанцам, сегодня терпят поражение по всем направлениям (и в Ираке, и в Сирии), и поэтому пытаются использовать эти акции, придавая им заказной характер и убеждая остальных, что эти люди являются последователями их идеологии. На самом деле это не соответствует действительности.
- Но ведь в интернете после некоторых вооруженных вылазок такого рода появляются видео, где будущие участники нападений якобы присягают ИГИЛ? К примеру, так произошло через несколько дней после нападений на полицейских в Грозном в декабре 2016 г.
- Я видел этот видеоролик. На самом деле прямого текста от этих ребят там те было: это было наложение текста. Мы это проверяли, и вы можете это проверить, это не сложно. Это – абсолютная фальсификация.
Безусловно, люди, которые выходят на такие акции, должны это чем-то обосновать. Сегодня в Чечне нет каких-то сил, которые открыто выступают против существующего режима. Но так как эти люди являются мусульманами, а в мировой прессе, особенно в России, говорят об ИГИЛ, о тех людях, которые находятся на Ближнем Востоке и ведут войну против существующих режимов, - они автоматически начинают ассоциировать с ними себя. Но я абсолютно точно могу заверить вас в том, что никаких прямых связей с ИГИЛом у них нет. Да, есть те, которые, находясь в Сирии, узнают о нападениях в Чечне и начинают утверждать, что они с чеченскими повстанцами на связи и те чуть ли не выполняют их указания. На самом деле это – абсолютный блеф.
Эти люди гибнут за зря. Нужно воздерживаться от такого рода акций. Когда чеченцы убивают друг друга, это бьет по нашему общему делу. Россия использует принцип "разделяй – и властвуй".
Это выгодно и Кадырову, и тем, кто поставил его в Чечне. Во-первых, денежное вознаграждение. Уже 15 лет существует такая практика, когда молодых людей сначала отправляют в кадыровские места лишения свободы, так называемые кадыровские казематы, а потом выбрасывают их тела. В Чечне установлена цена за каждый "результат", как они это называют: за каждого убитого инакомыслящего, на которого они вешают ярлык "ваххабиста", им выдается вознаграждение в размере 50 тысяч рублей. Есть те, которые, пытаясь угодить существующему режиму, переводят людей в разряд "результата" и показывают нам периодически, что здесь вспышка, там вспышка.
Во-вторых, Кадырову такие инциденту сегодня нужны: за последние полтора года он призывает людей, мол, возвращайтесь в Чечню, воюйте со мной, проявляйте недовольство, я вас здесь жду. То есть ему нужна эта ситуация, чтобы он оставался востребованным Путиным. У него у самого положение в данное время слишком ненадежное, поэтому ему сейчас нужны такие инциденты, где он показывает, что ведет борьбу с каким-то филиалом ИГИЛ на Северном Кавказе.
- То есть вы оцениваете нынешние позиции Кадырова как уязвимые?
- Безусловно. У него очень много противников, и люди, которые находятся в российских силовых структурах, недовольны тем, что с самого начала Путин сделал ставку на Кадырова. Они считают его своим врагом. Во-вторых, Кадыров уничтожает агентурную сеть – как представителей ГРУ, так и представителей ФСБ. Он хочет, чтобы он один оставался для России центром информации.
- Как вы оцениваете успех такой тактики, как вооруженные вылазки молодых чеченцев против силовиков?
- Я обращался к молодым людям, которые решаются на такие вылазки и призывал их, чтобы они воздерживались от них. Это ничего не дает. Такого рода вылазки абсолютно бессмысленны. Они на руку и Кадырову, и тем, кто за ним стоит. Эти люди гибнут зря. Нужно воздерживаться от такого рода акций. Когда чеченцы убивают друг друга, это бьет по нашему общему делу. Россия использует принцип "разделяй и властвуй". Я призывал и призываю молодых людей воздерживаться от таких акций. Ситуацию в Чечне невозможно изменить, не изменив ситуацию в самой России. Сегодня Чечня находится под юрисдикцией России, хотим мы этого или нет. Это – статус оккупированной территории. Сегодня нужно просто ждать и выживать по мере возможности, как это делали наши предки в прошлые века – когда чеченцы в условиях продолжительных войн пытались сохранить народ, сохранить нацию.
У нас есть опыт – перед развалом СССР, когда пошли послабления в самом центре, ситуация тут же изменилась и в самой Чечне. Мотивацией была депортация, и на этой волне чеченцы сделали выбор в пользу независимости. Я уверен, что сегодня нам необходимо просто дождаться изменений в самой России.
- На ваш взгляд, проект Ичкерия как независимое государство потерпел поражение или существует в иной форме?
- Нет, он не потерпел поражение. Я могу абсолютно обоснованно сказать, что чеченцы в этом вооруженном противостоянии победили, мы заключили договор о мире с Россией. Этот договор – умалчивают об этом русские или не умалчивают – в природе этот договор о мире существует. И в вопросе определения отношений России и Чечни есть только этот документ, и я уверен, что, когда придет время установления дипломатических отношений межде Россией и Чечней, чеченцы должны вернуться именно к этому договору, этому формату и на основе этого договора выстроить свои отношения.
Я уверен, что сегодня нам необходимо просто дождаться изменений в самой России.
Мы сохранили легитимные структуры властей, которые были избраны в 1997 году, и на сегодняшний день легитимное правительство Чеченской республики Ичкерия функционирует за рубежом. Чеченская республика оккупирована, но легитимные структуры власти существуют, и в последующем на основе этого формата чеченцы будут иметь возможность избрать власть и установить отношения и с Россией, и с остальным миром. 12 мая исполнится 20 лет с момента подписания этого договора, и в одной из европейских стран мы планируем провести международную конференцию, посвященную этому событию – 14-15 мая. В договоре, в частности, очень четко сказано, что дальнейшие отношения России и Ичкерии должны строиться на общих принципах международного права. Этот документ подписан Ельциным и Масхадовым. А то, к чему апеллируют сейчас российские власти – Хасавюртовское соглашение – было рамочным соглашением о прекращении боевых действий в 1996 году, и ничего больше это из себя не представляет. А документ 1997 года – юридическая основа для определения отношений России и Чечни.
- Сегодня немало чеченцев втянуто в чужие войны. В Украине, в Сирии они сражаются по разные стороны фронта – одни в рядах российских контрактников, другие – против них. При этом многие чеченцы едут туда добровольно. Как вы считаете, зачем им нужно это братоубийство?
- Этому есть объяснение. Те, кто воюет на той стороне, считают, что, так как там задействована Россия, они воюют против России, а те, кто едет под российскими флагами – контрактники. Идентифицировать их как этнических чеченцев не совсем правильно, хотя они таковыми и являются, это – контрактники, которые служат в российских силовых структурах, и их туда направляет не кто-нибудь, а Верховный главнокомандующий России Владимир Путин. Когда территория попадает под оккупацию, люди, которые там находятся, оказываются инструментом в руках этих оккупационных структур, что и произошло, к сожалению, с большей частью нашего населения.
- Что касается российской военной полиции в Сирии, пока нет подтверждения того, что чеченский батальон используется в сухопутных операциях на стороне президента Сирии Башара Асада. Но как вы считаете, России просто удается скрывать это или военная полиция действительно прибыла в Сирию, чтобы раздавать детям пакетики с гуманитарной помощью?
- Нет, конечно. И чеченские батальоны, и другие подразделения, направленные в Сирию, участвуют в боевых действиях в Сирии. Естественно, если людей направляют в горячую точку, то они участвуют в военных операциях, которые там проводятся.
- Планируете ли вы возвращаться в кадыровскую Чечню? Кадыров ведь приглашал вас.
- Нет, я не планирую возвращаться ни в кадыровскую Чечню, ни в путинскую Чечню. Но я планирую вернуться в Чечню. Я уверен, что те чеченцы, которые находятся в Европе в силу сложившихся обстоятельств, вернутся. Я уверен, что Чечня освободится, что чеченский народ сумеет избрать свою власть и установить нормальные отношения с другими странами, в первую очередь с Россией. В России к власти придут силы, которые уже сейчас понимают, что статус союзника в лице Чечни для них выгоднее.
