Кто они – оказавшиеся в XX веке во Франции кавказские беженцы? Какой вклад они внесли в историю страны и чем стали полезны своей родине? Как освоились на чужбине и сохраняли свою идентичность? Эти и другие вопросы ведущий подкаста "Хроника Кавказа" Майрбек Вачагаев обсуждает с историком, иконографом Андреем Корляковым.
Кавказская эмиграция у многих ассоциируется с представителями политической части общин грузин, армян, азербайджанцев, горцев Северного Кавказа и казаков Терека и Кубани. Но далеко не все эмигранты были связаны с политикой. Со временем они, обустраиваясь в новой для них стране, находили себя в разных отраслях общественной жизни, искусства, науки.
Например, известные во Франции деятели – азербайджанская писательница Банин Асадуллаева, абхазский художник Александр Шервашидзе, кумыкский авиаконструктор Тимур Баммат, грузинский поэт Алекс Абуладзе, известный лингвист грузинского происхождения во Франции Жорж Шарашидзе, национальный герой Франции, поэт, этнический армянин Мисак Манушян, азербайджанский киноактер Робер Оссейн, осетинский писатель Гайто Газданов, адыгский историк Айтек Намиток и многие другие.
– Уважаемый Андрей, когда вас представляют иконографом, у многих возникает ассоциация с иконами. Так ли это?
– Эта должность существует практически во всех крупных газетах, журналах, библиотеках Европы. В советское время этот термин был полностью стерт, потому что в нем присутствовал корень "икона". На самом деле имеется в виду наглядное пособие: документы, фотографии, афиши. Поэтому когда готовится материал, скажем, о российской эмиграции, то они обращаются к фотоагентствам – те подбирают фотографии для репортажей.
– С 1917 года Францию наводнили эмигранты из бывшей Российской империи. Каким образом им удается занять определенные ниши в областях культуры, литературы, искусства, науки и спорта в новой стране?
– Давайте вернемся к тому, что ошибочно говорить, что в 1917 году "наводнили". Нет, еще шла Первая мировая война, и она закончилась в ноябре 1918 года; после этого еще несколько месяцев потребовалось, чтобы каким-то образом разблокировать границы. И отдельные потоки – те, что были не согласны с действующим режимом большевиков, – только к весне 1919 года начинают переезжать в другие страны.
Изначально переезжали в Германию, потому что страна была почти опустошенной, бедной после войны. В государстве был дикий кризис, инфляция. Поэтому кое-какие драгоценности, монеты, вывезенные с собой, могли помочь в первое время неплохо продержаться русским эмигрантам.
Эти люди сначала в 1919 году, а затем, после огромных потерь и ухода за границу армии Врангеля, переезжали в Константинополь, оттуда перебрались в славянские страны. В Болгарию, Сербию, кто-то – на учебу в Чехословакию. Другие едут на работы в Германию, кто-то пытается остаться в Италии.
Но здесь с приходом к власти Бенито Муссолини (лидер Национальной фашистской партии, возглавлявший Италию как премьер-министр в 1922–1943 годах. – Прим. ред.). В первое время он начинает требовать, что все иностранцы должны отмечаться в полицейском участке один или два раза в день! Из-за этого мигранты начали массово покидать Италию и переезжать, в том числе в соседнюю Францию.
– Почему выбор пал на Францию? Она была более перспективной?
– Не хватало рабочих рук, и поэтому Франция открыла границы: надо помнить, что во время войны она потеряла почти 1,5 миллиона рабочих рук. Сильные потери подтолкнули Францию к тому, чтобы приглашать к себе иностранцев на работы в разных отраслях.
Многие работали на заводах, которые были разбросаны по всей Франции или в шахтах. У меня есть фотография, где генерал Деникин даже посещает их на севере Франции на границе с Бельгией.
Контрактников было очень много по всей стране. В районе Страсбурга, например. Еще было много эмигрантов на металлургических заводах, которые находились на границе Нормандии и Бретани (регион и полуостров на северо-западе Франции соответственно. – Прим.). Есть такое местечко Мондовиль, там была огромная колония терских казаков, а также российские граждане и украинцы. Колония имела свою церковь. Жизнь потихоньку налаживалась, и уже в 1922–1923 годах люди определились с местами своего проживания.
Бывшие офицеры стали использовать свои знания. Скажем, если артиллерист, то это геометрия, математика, тригонометрия. Кто-то становился бухгалтером (счетоводом). Из-за ранений многие не могли работать на поточных линиях.
Я давно уже доказываю, что основная работа эмиграции была счетовод, а не шофер такси, как это любят утверждать некоторые. Хотя через заводы "Рено" прошло последовательно не менее 35 000 человек, и через "Ситроен" – 25 000. Они были простыми рабочими, чертежниками, инженерами.
– Кто они, кавказские эмигранты? О каких людях мы будем говорить? Почему они тоже оказались во Франции?
– Я бы хотел назвать несколько имен, которые занимали в эмиграции важные посты. Например, генерал Георгий Квинитадзе, который был военным министром молодой Грузинской республики.
Или генерала от кавалерии Дмитрия Абациева, казака из осетин Терской области, офицера императорского конвоя. В Первую мировую войну он командовал казачьей дивизией, затем был командиром конного корпуса на турецком фронте. Он был дядей известного писателя осетинского происхождения Гайто Газданова.
Кроме него, следует назвать еще одного терского казака из осетин – генерала Константина Агоева. Сформировал вокруг себя большую группу единомышленников из числа терских казаков и осетин. Позже в 1930 году переехал в Америку и там был избран Войсковым атаманом Терского казачьего войска.
Нельзя не сказать и про Александра Амилахвари, который был в конвое и был очень дружен с великим князем Константином Константиновичем и являлся крестным отцом его дочери Русудан. Во время Второй мировой войны он сражался против нацистов в Африке. Грузинская эмиграция была неоднородна, они были разделены на меньшевиков, как, например, Ноя Жордания (президент Грузии. – Прим.), и на правых – как генерал Квинитадзе. Кстати, внучка Жордания, Этери Пагава – звезда французского и мирового балета. Даже в свои 90 лет она станцевала на торжественном вечере!
Эти люди, эмигранты, обустроили свою жизнь во Франции. У них получалось работать, содержать свои семьи и заниматься общественной жизнью. Ближе к 1928 году возникают Союзы, выходит журнал "Горцы Кавказа" под редакцией Эльмурзы Бековича-Черкасского.
Примерно в тот же период появляется и "Союз народов Кавказа", на котором генерал Абациев произносит очень большую речь – доклад "Задачи и тактика кавказских сепаратистов" в 1928 году.
В 1929 году в среде кавказцев появляется еще одна организация – "Союз офицеров кавказской армии".
Те, кто как-то не был связан с политикой, устраивались в кабаре, в ресторанах, в кафе. Кто-то пел, кто-то танцевал, кто-то выступал с номерами с кинжалами. И стоит заметить, что были очень талантливые личности! Организовывались турне с группой терских казаков, артистами, музыкантами, танцорами. Ездили по Европе с труппами, где были казаки, выходцы с Кавказа, которые прекрасно танцевали, черкесы, осетины, армяне.
– Русская и кавказская эмиграции – очень сложно провести линию между этими понятиями. Я видел, что тот же кавказец мог возглавлять Союз офицеров Российской империи. В чем была необходимость выделиться в кавказскую эмиграцию отдельно от русской?
– Это и просто, и сложно. Людей объединяли традиции, язык, хоть они принадлежали Российской империи. У меня есть фотоальбом (третий по счету) "На пути к успеху", там есть глава под названием "Народы империи". Там отдельно были грузины, армяне, караимы, казаки. Надо помнить, что людей могло объединить только изгнание, только тяжелое время. Многие не могли вернуться – те, кто представлял, что происходит на территории Советской России. Как многие говорили, в "совдепии" ("советы депутатов" . – Прим.).
Люди в основном состояли в объединениях. Например, "Союз офицеров кавказской армии" или образовался "Союз черкешенок во Франции" или "Объединение терцев во Франции". И "Союз черкешенок во Франции" устраивал черкесские балы в пользу кассы взаимопомощи горцев Северного Кавказа. Это было очень популярное явление. Горцы Северного Кавказа делились на ветеранов и на молодежные организации. В них участвовали и кавказцы, и россияне. И были различные кружки, потому что надо было передавать своим детям и внукам традиции того же самого Кавказа. Это, может быть, и объединяло.
Но еще чаще люди общались по национальному признаку. Грузины с грузинами, армяне с армянами. Например, генерал Георгия Квинитадзе. Вокруг него образовалась колония в маленьком городке Шату под Парижем. Он работал на граммофонной фабрике, а потом начал делать мацони, то есть йогурт. Даже умудрился продать свой патент фирме "Данон". То есть тот йогурт, который мы сейчас едим, он еще с тех времен. Но он ничего не придумал, это традиционное грузинское блюдо.
Или взять, к примеру, армян – вокруг них тоже была своя небольшая колония. Потому что есть армяне, которые из Турции или самого региона Армении. Их всех объединяло что-то свое. Это же относится и к терцам, и к черкесам.
– Если говорить про сферу кино и театра, то кого бы вы назвали в этой области из представителей Северного Кавказа?
– Я долгие годы собирал информацию. Когда я готовил свои альбомы, то в основном это была трагедия! Изгнания, переезды, тяжелая работа, шахты, заводы. Но попадалась информация про их свободное время – балы, праздники. Конечно, из всех таких личностей я б хотел выделить князя Алексея Церетели, у которого была своя оперная труппа. В ней были не только кавказцы, но и россияне. В ней участвовали известные певцы.
Что касается труппы князя Церетели, то стоит отметить, что для него рисовал декорации и проекты костюмов князь Александр Шервашидзе. Он заменил Александра Николаевича Бенуа и работал с Сергеем Павловичем Дягилевым. А они были главными основателями русского балета во Франции.
Если говорить о балете, то там важно отметить двух персонажей: Джордж Баланчин, известный постановщик, танцор, создавший большую школу балета в Америке, и Тамара Туманова – балерина мирового класса, звезда балета.
Кроме того можно было бы добавить князя Никиту Магалова, который является непревзойденным исполнителем Шопена.
Это те люди, что внесли наибольший вклад от эмиграции. Я не беру в расчет русских, которые создавали кино. Кавказцы участвовали в фильмах в своих черкесках. Речь идет о фильмах "Белый дьявол" (картина по мотивам повести Льва Толстого "Хаджи-Мурат". – Прим.) или "1002-я ночь". Они бережно хранили свою форму, с тем чтобы когда-то вернуться на родину. "Белый дьявол" – это Хаджи-Мурат, в нем главную роль сыграл известный актер, звезда кино, которого сравнивали с Валентино и Чарли Чаплиным, это Иван Мозжухин. Там много кавказцев – статистов, которые жили на юге Франции.
Я бы отдельно назвал людей из индустрии моды, а это во Франции одна из главных статей. Княжна Мери Шервашидзе и Мери Эристова, которые участвовали в создании домов моды. Это были очень известные в эмиграции личности.
Тот же генерал Квинитадзе, который занялся написанием мемуаров, а они вышли в издательстве Имка-пресс. Это одно из самых известных (эмигрантских) издательств Франции, которое создал философ Бердяев.
Таких персонажей в искусстве было немало. А если говорить о более обыденных явлениях, то стоит особо сказать и о "Кавказском погребке", который возглавлял известный в Париже персонаж, Москарашвили. В кабаре участвовали известные артисты. Такие как Джигит или Казбег. Его держали два брата – Аполлон и Татархан Маркозовичи. Они по фамилии Антадзе были. Дочь Аполлона (Елена Аполлоновна) жива. Один из братьев, кажется, Аполлон, был призван в Красную армию, начальство испытывало его, верен он большевикам или нет. И когда ему доверили самолет, он тут же перелетел в Польшу это было в 1920 году. Его в эмиграции называли "последним летчиком белого движения". Аполлон дожил до 101 года и 4 месяцев, а гостей принимал еще в 98 лет. В 99 лет он на авто доехал из Парижа до Антиба за 9 часов. Его брат дожил до 96 лет.
– А что вы можете сказать о литературе? Вы уже упомянули мемуары. Есть ли какие-либо известные поэты, писатели?
– Гайто Газданов, которого сравнивали с русским писателем Владимиром Набоковым. Газданов, который публиковался, входил в разные объединения, был дружен с числовцами (известный литературный журнал, который возглавлял Николай Оцуб, ученик Гумилева. – Прим. ред). Газданов – величина мирового масштаба. Он работал и на радио "Свобода". Кстати, ему сделали интересный памятник на кладбище Сент-Женьев-де-Буа – "Лежащий ангел".
– Среди военных?
– Я вам уже назвал такие имена, как генерал Абациев или генерал Агоев. Еще выделил бы Кайхосро (Какуца) Чолокашвили, который поднял восстание в Грузии в 1922–24 гг. Потом был вынужден покинуть родину. Он национальный герой современной Грузии, поэтому его тело перенесли из Франции в грузинский Пантеон.
Я бы еще назвал князя Дадиани. Но здесь надо понимать, что информация разбросана в разных архивах. Также Бекович-Черкасский – его архив уехал в Голландию. Они пытаются публиковать различные материалы из него. Еще другие кавказцы из семейства Вачнадзе или те же самые Дадиани были очень близки к персидскому принцу в изгнании, который проживал в Монако.
Они пытались делать какие-то свои объединения, создавать журналы, например, Союз офицеров кавказской армии приглашал к себе на выступление Бековича-Черкасского, Амилахвари, Гамрекели и других кавказцев.
– В области искусства?
– Художник Александр Шервашидзе, безусловно. Также стоит указать и подполковника царской армии Василия Джорджадзе, рисовавшего постимпрессионизм. Еще один интересный грузинский художник – Феликс Варла (Варламишвили), создавший немало произведений на тему французских замков.
– Если спросить вас, кого бы вы назвали среди кавказцев, оставивших след в истории Франции?
– В первую очередь, Дмитрий (Базорка) Амилахвари. Не знаю почему, но мне настолько интересен, приятен и важен этот человек. Он своим военным талантом проявил себя и погиб во время Второй мировой войны. Это очень известная личность во Франции. Целый выпуск в школе Сен-Сир, то ли 1956, то ли 1957 года, назван его именем.
Я бы назвал Баланчина (Баланчивадзе) в области балета. В искусстве выделил бы Александр Шервашидзе, в музыке – князя Никиту Магалова (Магалишвили). В спорте тоже князь Магалов, который был чемпионом в настольном теннисе. Стоит выделить и Шоту Абашидзе, который был танцором, хореографом, педагогом. Он руководил школой кавказских танцев.
И я назвал бы Гали Баженову (урожденная Хагундокова), она во втором браке была графиня Ирен Де-Люар. Настоящее ее имя Эльмисхан Хагундокова, она заслуженный легионер первого класса, командор, бригадный генерал, великий офицер национального ордена Французской Республики "За заслуги". Она была сестрой милосердия, манекенщицей, благотворительницей, она была черкешенкой. Как манекенщица она работала у Коко Шанель. Занималась духами, она была в доме Поля Каре. Это был очень важный персонаж. Я даже слышал, что ее хотели похоронить в Пантеоне. Но родственники захотели ее похоронить на Сент-Женевьев-де-Буа, где уже покоились многие родные ей члены семьи Хагундоковых.
Если говорить о военных, то можно вспомнить еще Танутрова Георгия Фердинандовича, он был поручик, но еще и писатель родом из Кисловодска. Он публиковался в различных журналах, участвовал в обществах любителей русской старины, выступал с докладами. У него вышла книга "От Тифлиса до Парижа. Свет и тени жизненного пути". Издана посмертно в 1976 году.
Можно взять еще историков, того же Шалву Беридзе. Он был историком, деятелем грузинской литературы, выступал много с публичными лекциями о Шота Руставели.
И еще я хочу выделить такую личность как отец Илья Мелия (протоиерей). Он 1915 года рождения, родился в Кутаиси, окончил юридический факультет во Франции, богословский институт незадолго до войны, 39-й год. Он стал дьяконом, священником, возглавлял разные приходы. Это очень важный персонаж для истории церкви, он преподавал даже историю церкви в Богословском институте в Париже. Он даже стал членом Академии религиозных наук.
***
Для тех, кто хотел бы подробнее ознакомиться с обсуждаемыми вопросами в подкасте, рекомендуем работу нашего гостя: "Русская культура в изгнании, 1917–1947" из серии "Русская эмиграция в фотографиях, 1917–1947". 720-страничный альбом с 2100 фотографиями. Издательство Имка-Пресс, 2012 год.
Форум