Часто используемый силовиками для "сливов" против неугодных лиц телеканал РЕН ТВ сообщил о возбуждении уголовного дела по статье о реабилитации нацизма в отношении 32-летнего чеченского блогера из Ингушетии. Имя обвиняемого не называется, но по названию ролика правозащитники установили, что речь идет об авторе ютьюб-канала "Мысли Ислама" Исламе Белокиеве. Многие годы он живет в Европе, и новость о его задержании оказалась фейком.
В публикации РЕН ТВ говорится о возбуждении уголовного дела из-за ролика "День позора", автор которого рассуждает о депортации вайнахов и других народов, преступлениях сталинского режима в годы Великой Отечественной войны и задается вопросом, должны ли потомки тех, кто в годы войны подвергся преступным репрессиям, праздновать День Победы. "В настоящее время мужчина находится под арестом, однако он был ранее задержан по другому делу, его обвинили в совращении несовершеннолетней", – утверждал РЕН ТВ.
Выпустивший ролик "День позора" Ислам Белокиев опровергает эту информацию. В разговоре с редакцией Кавказ.Реалии он подробно рассказал о своем канале, источниках информации о ситуации в Чечне, о причинах раскола чеченской диаспоры в Европе и главном, по его мнению, провале главы республики Рамзана Кадырова.
– О реальной ситуации в Чечне, историях с похищениями пишут несколько крупных каналов на разных площадках. Зачем был нужен новый канал "Мысли Ислама"? В чем его отличие от других?
– Идея заключалась в том, чтобы делиться собственными взглядами по тем или иным вопросам. Меня зовут Ислам, именно поэтому я назвал канал "Мысли Ислама". Давно хотел, но никак не решался создать такой канал.
Если Путин отдаст ему приказ повесить ближайшее окружение, Даудов, Хамбиев, Висмурадов, Делимханов в тот же день будут болтаться в петлях в центре Грозного
А затем произошла трагическая история с Мадиной Умаевой – 23-летней замужней девушкой, которая умерла при странных обстоятельствах и была наспех похоронена при участии кадыровских силовых структур. Услышав аудиозапись её пожилой матери, которая, рыдая, умоляла всех помочь разобраться в этом деле – так как у неё есть сильные подозрения относительно причины смерти дочери, я не смог промолчать. Это и стало отправной точкой моей деятельности.
У меня не было цели создавать оппозиционный канал, направленный именно против Кадырова или силовых структур на Кавказе. В подтверждение этого вы найдете у меня много роликов на темы психологии, социальные темы. Например, я критикую варварскую традицию "убийств чести".
– Ощущается ли конкуренция между различными площадками? Например, каналом Тумсо Абдурахманова, 1ADAT и вами. Вы взаимодействуете?
– Не думаю, что мы как-то конкурируем друг с другом. Было бы за что. Мы стоим по одну сторону баррикад. Да, возможно, в чем-то наши мнения расходятся, но цель у нас одна – освободить людей от этого преступного гнета.
Что касается взаимодействия друг с другом, то могу сказать за себя – я активно рекламирую движение 1ADAT и критикую российские власти в лице кадыровцев за преследование [живущего в Швеции оппозиционного блогера] Тумсо Абдурахманова и его родственников.
– Вы по матери ингуш, по отцу – чеченец. После событий 2018–2019 годов между двумя близкими народами возник конфликт, который неизбежно нужно будет разрешать в будущем. На ваш взгляд, как должна разрешиться история с административной границей?
– Да, отец у меня чеченец, а мать ингушка, что поставило меня, можно сказать, между двух огней. Считаю ли я, что чеченцы и ингуши когда-нибудь придут к консенсусу по данному вопросу? Однозначно нет, пока они будут жить раздельно.
Единственный способ закрыть данный и все подобные споры на Кавказе – это объединить все регионы Северного Кавказа в единое целое. Иначе "национальная собственность" будет постоянно ковырять эту рану, не давая ей затянуться.
Важно при этом отличать термины "национальная собственность" и "частная собственность". Так как частная собственность – это нечто конкретное, а национальная – абстрактное. Даже с точки зрения ислама, на который ссылаются все конфликтующие стороны, понятия "национальная собственность" не существует. Соответственно, притязания на это противоречат религии.
– На вашем канале много роликов про похищения молодежи в Чечне. Не раскрывая имен источников, можете рассказать, как получаете информацию? Проверяете ли ее на достоверность? Бывает ли, что в последующем данные не подтверждаются?
– Так сложилось, что, несмотря на мои иные планы относительно контента на ютуб-канале, большинство роликов посвящены похищениям, пыткам и убийствам. Происходит так, потому что, к сожалению, это является ежедневной нормой в кадыровской Чечне.
Народ держат в страхе. Люди боятся говорить. Даже если их родственников пытают, а их самих оскорбляют и унижают, жители Чечни предпочитают молчать. Соответственно, бывает очень трудно докопаться до истины. Если кто-то решается рассказать о происшествии, приходится чуть ли не умолять его поведать детали. Так как именно в деталях кроется вся суть. Если удаётся узнать, где это примерно произошло, начинаешь опрашивать знакомых, которые являются либо являлись жителями данного населённого пункта. Через них, через их знакомых и родственников пытаешься узнать что там случилось, раздобыть фотографии и тому подобное. Хотя не всегда так получается. Многие просто перестают отвечать, блокируют тебя, просят им не писать. Да и кадыровцы постоянно закидывают тебя фейками, чтобы дискредитировать и подорвать доверие общественности к каналу. Поэтому не публикую подавляющее большинство информации, которая ко мне поступает.
Перед братом унижают сестру, перед сыном – мать, перед отцом – дочь, перед мужем – жену… Отсюда и весь животный страх
Также могу записать ролик, опираясь на чью-то публикацию. После чего часто пишут родственники упомянутых мною, предоставляют подробности. Один из лучших вариантов – когда родственники похищенных твёрдо настроены на спасение своих близких. Такие люди при наличии у них боевого характера готовы горы свернуть ради освобождения домочадцев. Они смело выходят на связь, звонят по видеосвязи, показывая своё лицо, предоставляют доказательства похищения.
– На ваш взгляд, почему сегодня жители Чечни готовы терпеть происходящее в республике?
– Потому что есть страх перед коллективной ответственностью. Вспомните начало 2000-х, люди тогда митинговали и открыто выражали недовольство российской властью Чечне. Почему? Да потому, что были уверены в том, что всех не заставят молчать. В принципе так оно и есть, но сегодня людей лишили этой уверенности. Перед братом унижают сестру, перед сыном – мать, перед отцом – дочь, перед мужем – жену… Отсюда и весь животный страх, проявляющийся в массовой пассивности.
– Недавно Кадыров был переизбран на новый срок. Что вы считаете его главным достижением и главным провалом за почти 15 лет руководства республикой?
– Главное достижение, наверное, то, что он стал лучше говорить на русском языке. По крайней мере сейчас его хотя бы можно понять. Не всегда конечно, но прогресс на лицо.
Что же касается борьбы с безработицей и терроризмом, здесь, конечно, достижений никаких нет. Безработица в республике одна из самых высоких по России, а терроризм процветает как никогда. Только террористами являются сами кадыровцы. Ведь если терроризм – это насилие в политических (в частности) целях, то никак иначе преступления кадыровцев, преследующих политическое инакомыслие, я назвать не могу.
Но не это является главным провалом Кадырова. Главный его провал – это тотальная неудача в попытке сделать себя и своего отца народными героями и спасителями.
– Почему нахождение Кадырова у власти устраивает Кремль?
– Потому что он человек, готовый сделать всё ради довольства своих хозяев – он ценный раб. Кадыров готов уничтожать народ Чечни ради спокойствия и прихоти Кремля. У него нет принципов. Даже в отношении своих соратников. Если Путин отдаст ему приказ повесить ближайшее окружение, тех, которых он называет братьями, то Даудов, Хамбиев, Висмурадов, Делимханов в тот же день будут болтаться в петлях в центре Грозного, а Кадыров будет называть их ваххабитами и шайтанами.
– Какая новость из современной Чечни шокировала и возмутила вас больше всего?
– Их несколько. Прежде всего, дело Салмана Тепсуркаева, которого посадили на бутылку. Зверское убийство Биназиры Хамидовой, которая будучи на пятом месяце беременности попала в руки к кадыровцам и подверглась жесточайшим пыткам. Из-за этого у нее произошел выкидыш, а на руке образовалась гангрена от того, что ее долго и изощренно били по рукам. Хамидову отвезли в больницу, но там ничего не смогли сделать, в итоге Биназиру убили, вспоров ей живот ножом (официальные структуры в Чечне никак не комментируют эту информацию. – Прим. ред.).
Наконец, вынужденные оскорбления родственников Ахмеда Закаева в его адрес. Их заставили материть Закаева, называя его гомосексуалистом, что полностью пробило и так уже трухлявое "дно" кадыровского режима.
– После двух войн сотни тысяч чеченцев покинули республику. Расскажите немного о себе: где вы жили до войны, как уезжали из Чечни, с какими сложностями столкнулись на новом месте?
– Перед началом первой российско-чеченской войны, мы с матерью жили в Грозном. Хоть я и был маленьким, отчетливо помню митинги, начало военных действий и саму войну. Когда она началась, мать не захотела уезжать из Грозного, хотя родственники очень на этом настаивали, и мы остались в городе. 13 января 1994 года был сожжен наш многоквартирный дом, который находился напротив Главпочты. Именно по этой линии проходили российские войска, пробираясь к рескому – президентскому дворцу. По мере продвижения они поджигали дома, говоря: "Выкуриваем моджахедов". Нам пришлось жить в одном из гаражей во дворе.
Нужен просто новый лидер. И этот лидер должен быть готов к диалогу со всеми. Такого пока мы не видим
Затем было межвоенное ичкерийское время, я успел закончить третий и четвёртый классы. Мы выехали из Чечни в Ингушетию в 1999 году, сразу после учебы. И больше я в Чечню не возвращался никогда. В Ингушетии мы жили с родственниками матери, затем в начале 2000-х выехали в Польшу. Должен заметить, что в Польшу мы приехали с ингушской пропиской и ничего не говорили о кадыровцах, ни о каком личном преследовании мы не заявляли. Мать боялась, что, когда я вырасту, примкну к одной из враждующих сторон.
Сложностей в Польше как таковых не было. По крайней мере я, как подросток, этого особо не ощущал. Тем более мы приехали из регионов, где финансовые проблемы – часть повседневного быта. Так что в Польше мы себя чувствовали как дома. Вопреки распространённому ошибочному мнению здесь социальных пакетов для беженцев почти не было. А те, что были, предназначались только тем, у кого был статус беженца, и то только на один год. Остальные должны были жить, зарабатывая самостоятельно.
С другой стороны, поляки очень добродушный народ. Да, не без своих изъянов (как и все люди), но с большим добродушным потенциалом. Польша – страна, где каждый может найти для себя уголок, получить бесплатное образование, найти работу и просто жить.
– Чеченская диаспора в Европе кажется расколотой – здесь продолжаются конфликты, корни которых остались на родине. Возможно ли преодолеть это разделение?
– Кремль в своё время сделал всё возможное, чтобы расколоть чеченское общество (да не только чеченское), тем самым ослабив его. Одним из таких инструментов была религия. Если изначально сопротивление велось без акцента на религиозные различия, во времена межвоенной Ичкерии молодежь начала интересоваться источниками религии. Появились реформаторы, начались мирные диспуты. Как мы знаем, в каждом мировоззрении, в каждой идеологии имеются фанатики и готовые к диалогу люди. Именно руками фанатиков, суфийских и несуфийских, Россия внесла раскол в ряды своих противников. К примеру, Рамзан Кадыров это суфийский фанатик.
Сегодня же этот раскол, как по мне, намного легче преодолеть, чем в то время. Большинство чеченцев приняло несуфийскую религиозную мысль как нечто обычное. Даже среди кадыровцев полно тех, кто придерживается салафитских взглядов. Нужен просто новый лидер. И этот лидер должен быть готов к диалогу со всеми. Такого пока мы не видим. Есть те, кто готов к диалогу, но они не лидеры. И есть люди с лидерскими задатками, но они не хотят разговаривать.
– В различных уголках Европы чеченская молодежь сталкивается с угрозой депортации в Россию. На ваш взгляд, чем реально вызваны такие процессы? Почему европейские власти закрывают глаза на реальную угрозу депортированным на родине?
– Миграционный кризис укрепил в Европе позиции правых, у них появилось много сторонников. Соответственно, электорат левых начал уменьшаться. И если раньше политическая риторика была более или менее стабильна и однородна, сегодня тот же политик может сказать что угодно, дабы заручиться поддержкой избирателей. История с массовой депортацией чеченцев из Евросоюза – это политика.
Не секрет, что Россия активно поддерживает выступающий против США и за сближение с Москвой правый блок в Европе. Соответственно, через них решается и проблема чеченцев, которые все чаще и чаще говорят о независимости. Россия понимает, что Запад может снова поднять ичкерийскую тему. Поэтому прилагаются все усилия, чтобы максимально демонизировать лицо чеченской диаспоры в глазах европейского сообщества.
– В ролике, который мог лечь в основу уголовного дела против вас о реабилитации нацизма, вы рассуждаете о депортации и том, что Победа в Великой Отечественной войне – это не победа депортированных народов, в годы этой же войны преступно вывезенных с родины. Но есть же и другие чеченцы – Мавлид Висаитов, Ханпаша Нурадилов, тысячи других, сражавшихся на фронтах той войны. Как быть с ними, с их памятью?
– Ханпаша Нурадилов был воином, проявившим себя в бою. Как и многие другие, невзирая на их национальность, цвет кожи либо религию. В каждом народе есть такие люди. Викинги были воинами, спартанцы, римляне. Среди русских военных на Кавказе тоже, несомненно, были отважные и самоотверженные люди. И чеченский народ не исключение.
Чечня – это полигон для России. Там тестировались не только новейшие военные разработки, но и методы идеологической борьбы, устрашение инакомыслия
Но зависит ли правильность идеи, за которую мы боремся, от храбрости и смелости воинов, сражающихся за нее? Благородная идея не станет менее благородной от того, что за нее сражаются только трусы. И так же ложная идея не перестанет быть таковой от того, что ее ряды состоят из одних лишь храбрецов.
Война за советскую власть была ложной идеей, поэтому мы не можем героизировать тех, кто за нее боролся. Тем более что тот же Висаитов, которого вы упомянули, после окончания войны, когда он перестал быть нужным, был сослан вслед за своим народом.
– По вашему мнению, зачем нужен был этот вброс про уголовное дело?
– Не смог найти подтверждение тому, что в отношении меня было возбуждено уголовное дело, но не исключаю такой возможности. И если предположить, что это правда, не вижу здесь ничего удивительного. Я давно мозолю их глаза и уши, вот и решили зацепиться хотя бы за что-то. Предполагаю, что это лишь начало. Дальше, возможно, будет дело об экстремизме или об оправдании терроризма. А на основании этого могут постараться подать в розыск через Интерпол.
Что же касается утверждения о том, что я ранее якобы задерживался по делу о совращении малолетней, то это попытка очернить меня в глазах российской общественности. Даже в глазах тех, кто потенциально мог бы со мной согласиться. Я с подросткового возраста ни разу не был в России, никогда не привлекался там к уголовной ответственности, это откровенный фейк.
– Видите ли вы преемственность в политике Кремля от нарушений прав человека в Чечне до подавления свобод уже по всей России?
– Чечня – это полигон для России. Там тестировались не только новейшие военные разработки, но и методы идеологической борьбы, устрашение инакомыслия. Посмотрите, даже практика публичных извинений на камеру перекочевала из Чечни в российские регионы с преимущественно русским населением. Я уже не говорю о применении уголовной статьи за экстремизм.
Ещё вчера многие россияне, слыша, что какого-то кавказца называют в новостях экстремистом, считали это оправданным. Раз российский суд так решил, значит так оно и есть. Сегодня эти же люди сами попадают под данную статью.
***
Незаконные задержания и похищения силовиками жителей стали в современной Чечне обыденностью. При этом официальные власти не комментируют новости, которые через родных и знакомых попадают в оппозиционные кадыровскому режиму паблики, а сами предположительно похищенные затем опровергают это на камеры ЧГТРК "Грозный". В то же время, по данным телеграм-канала 1ADAT, только за лето в Чечне были похищены как минимум 212 человек.
Кавказ.Реалии регулярно направляет запросы в МВД Чечни с просьбой прокомментировать данные сообщения, но запросы редакции остаются без ответов.
