Пограничное управление ФСБ в Ростовской области ежедневно сообщает количество эвакуированных в регион из Украины людей. Согласно этим данным, в Россию каждые сутки въезжают 10–12 тысяч человек. Общее число эвакуированных на территорию России, как утверждают власти, превысило миллион, 200 тысяч из них – дети.
Эвакуация жителей Донбасса в Россию началась 18 февраля. Тогда в Ростовской области был введен режим чрезвычайной ситуации, а в Волгоградской – повышенной готовности. Уже тогда журналисты сообщали о трудностях с размещением людей. Ещё через шесть дней российские войска вошли на территорию Украины. С тех пор, утверждают волонтёры, поток эвакуированных не прекращается.
Волонтеры пункта пропуска "Весело-Вознесенка" в Ростовской области рассказали Кавказ.Реалии, что происходит с эвакуированными после пересечения границы и что они узнали от бывших жителей разрушенного Мариуполя.
"Суки, даже руку подать боятся"
Мариуполь расположен от российской границы всего в 60 километрах, однако, чтобы их преодолеть, в "пиковый сезон" в середине марта требовалось от трех до двенадцати дней. В результате эвакуирующиеся добирались сюда "уставшими, грязными и голодными", рассказывает волонтёр Иван (в целях безопасности героев Кавказ.Реалии не раскрывает их полные и/или настоящие имена. – Прим. ред.).
По его словам, тогда он узнал от друзей, что МЧС не справляется с растущим потоком людей, а волонтерами на пункте пропуска работает всего пара человек. 23 марта Иван вышел на свою первую смену и с тех пор отработал в "Весело-Вознесенке" уже более 70 часов, совмещая помощь эвакуированным с основной работой.
Горячий чай, чтобы не умерли от холода, и гречку – чтобы от голода
"Некоторые мариупольцы даже падали в голодный обморок, – продолжает собеседник. – В пункте пропуска стояла полевая кухня, но этого было недостаточно. Людям давали только горячий чай, чтобы они не умерли от холода, и гречку, чтобы не умерли от голода".
Волонтер Анастасия добавляет, что до эвакуации мариупольцам пришлось ещё хуже: многие из них утверждают, что, пока были в осаде, не ели несколько суток и использовали для питья воду, слитую из системы отопления.
Всего на границе – три пункта помощи эвакуированным. Один расположен ещё на нейтральной полосе, другой – сразу на пункте пропуска, третий – уже на территории России. Это не палаточный лагерь, люди здесь могут задержаться максимум на пару суток – и то, если ждут кого-то, а после должны ехать в пункты размещения в Таганрог. Там их несколько. Один из самых крупных находится во Дворце спорта, он вмещает до 500 человек. Его, кстати, посещал исполняющий обязанности главы представительства управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев в России Карим Атасси и отметил "великолепные условия".
В пункте пропуска было лишь шесть отапливаемых палаток от МЧС, в которых могли разместиться 120 человек. Иногда этих мест не хватало, и люди были вынуждены ночевать прямо в автобусах. Душа не было – в холод это было не самой главной проблемой. Зато стояла палатка медицины катастроф для оказания первой помощи.
Иван вспоминает, что некоторые из приехавших переживали, что их повезут "чуть ли не в концлагерь", и в то же время, понимая, что находятся на территории России, утверждали, что их притесняли и до войны, и сейчас, а в последние дни в Мариуполе и вовсе творилась анархия.
"Наверное, те, кто бегут на запад, рассказывают то же самое, только зеркально. Но на запад из Мариуполя можно было уйти только в первые дни войны. Потом – только на восток", – добавляет Иван.
Волонтер Ирина также предполагает, что у многих эвакуированных не было возможности пересечь линию в западном направлении, несмотря на то что их дальнейший путь лежал в Балтику или в Польшу. Некоторые ехали в Россию к родственникам.
По словам Ивана, иной раз в речи эвакуированных проскальзывали фразы, раскрывающие их истинное отношение к происходящему.
Девушку в кожаных брюках назвали "рашистской проституткой" и "путинской мразью"
"Один раз я не успел вовремя, когда спускались из автобуса, и услышал в свой адрес: "Вот суки, даже руку подать бояться", – говорит Иван. – А еще слышал, как девушку в кожаных брюках назвали "рашистской проституткой" и "путинской мразью". Но нельзя сказать, сколько именно людей относятся с негативом. В основном они любят Украину и естественно недовольны, что Мариуполь сделали горячей точкой".
Анастасия рассказывает, что эвакуированные задают много вопросов.
"Они приезжают очень напуганными и часто дезориентированными. Часто звучит вопрос: "Когда у нас заберут паспорта?" Сейчас уже волонтеры разработали "листок помощи" с ответами, в том числе и на "неудобные" вопросы. Среди них, например, может ли эвакуированный не становиться на миграционный учет в России и выехать на территорию другого государства", – говорит собеседница.
Она добавляет, что "эвакуированные боялись, что, как только въедут в Россию, у них "заберут документы и отправят в лагеря на север" или "высадят в чистом поле и бросят".
Постепенно пункт пропуска оборудовали лучше, утверждают добровольцы. Появилась полноценная кухня, детям стали выдавать специальное питание, сладости и даже фрукты. Подтягивались и меценаты.
"Не знаю, добровольно или принудительно", – отмечает Иван.
По словам Ирины, пекарня из-под Таганрога ежедневно привозила для эвакуированных свежий хлеб. Все, чего не хватало, доставали и сами волонтеры. Появились и "джипы, груженные гуманитаркой от влиятельных людей Таганрога".
В то же время на пункте не было предусмотрено специальных пайков для животных – многие мариупольцы практически не взяли с собой вещей, но зато вывезли своих питомцев. Питание для них обеспечивали сами волонтеры. Раскраски и игрушки для детей тоже появились только потом.
"Надеемся, что живы"
"Волонтеры взялись подвезти в Таганрог семью – отца и девочку. Девочка была легко ранена в ногу. Отец был злобно-печален, девочка посмеивалась. Отец рассказывал, как работал докером, вспоминал, что в Мариуполь завозили оружие много лет подряд, и сетовал, что с 2014 года порт стал снижать товарооборот. Потом мы узнали предысторию их семьи. Всего четыре дня назад в их огород прилетел "Град". Девочку ранило, маму убило. Они похоронили ее там же, и вот, спустя четыре дня они оказались здесь. Практически как ни в чем не бывало. Наверное, эта история запомнилась мне больше всего", – вспоминает Иван.
Анастасия говорит, что ее "поразило", что люди очень обыденно говорят об очень страшных вещах – о гибели близких, соседей, которых хоронили во дворах, и даже о родных, судьба которых неизвестна.
"У нас дом полностью уничтожили, его больше нет. Бабушка и двоюродная сестра остались в Мариуполе, они были в том районе, куда вообще не пробиться, мы не знаем, что с ними – надеемся, что живы", – очень спокойно рассказывала эвакуированная, которая выехала в Россию с дочкой и ее женихом", – вспоминает волонтер.
"Помогать людям, а не доказывать правоту"
Иван рассказывает, что постепенно в "Весело-Вознесенку" стали съезжаться люди с самыми разными политическими взглядами – из разных партий и движений, однако это не мешало плодотворной работе.
Когда встанет вопрос, а что делал я в это время, я смогу сказать, что был здесь
"Мои взгляды стали более яркими, но не изменились, – утверждает Иван. – Такой катастрофы не было уже полвека минимум. Я понял, что это может прийти куда угодно и когда угодно. Война – это плохо. Я отношусь плохо к любому насилию. Но когда встанет вопрос, а что делал я в это время, я смогу сказать, что был здесь".
По словам Ирины, помогать на пункты пропуска едут люди с разным мировоззрением, и несмотря на то, что разговоры на тему войны ни в чате, ни в штабе волонтеров не ведутся, "общая идеологическая направленность официально признана".
"Ты туда едешь, чтобы помочь людям, а не чтобы доказать свою правоту", – утверждает Ирина.
Сейчас в телеграм-чате волонтеров 1200 человек. Два месяца назад все начиналось только с шестерых добровольцев. Присоединиться к волонтерам может любой желающий – среди них есть люди из Сибири, Краснодарского края, Москвы.
11 мая – семьдесят седьмой день войны. По данным ООН, российское вторжение вынудило покинуть родные места почти 13 миллионов жителей Украины, из которых более пяти миллионов бежали за границу – больше всего в страны Европы, а не в Россию. Чаще всего беженцы едут в Венгрию, Молдову, Польшу, Румынию и Словакию, а также в Беларусь, Болгарию и Чехию. Еще почти восемь миллионов человек из-за войны стали вынужденно перемещенными лицами внутри Украины, отмечает ООН. По оценкам организации, еще почти 13 миллионов человек застряли в пострадавших районах или не могут покинуть их.
