В России все чаще фиксируют случаи домашнего насилия, в которых агрессорами являются бывшие или нынешние военнослужащие. Суды назначают минимальные по статьям наказания даже при тяжком вреде здоровью – смягчающим обстоятельством становится участие в войне против Украины. Самый мягкий приговор в конце сентября получил и военнослужащий из Волгограда Александр Киричевский, который ударил супругу кухонным ножом.
Редакция Кавказ.Реалии спросила у правозащитников, как трансформируется домашнее насилие во время войны, почему получить защиту стало сложнее, а наказать за преступление военнослужащего практически невозможно.
Без статистики о домашнем насилии
Получить доступ к статистике об уровне насильственных преступлений в семье сейчас невозможно, рассказала сайту Кавказ.Реалии юристка Мари Давтян из Консорциума женских неправительственных объединений – таких данных в собранном виде просто не существует. Это связано с тем, что в России нет закона о противодействии насилию в семье, а значит, силовики не обязаны собирать информацию и готовить отчеты.
"Есть полицейские данные о насилии в официальном браке, но они не учитывают бывших супругов и незарегистрированные партнерства, – объясняет Давтян. – Мы с вами можем посчитать количество возбужденных дел, если есть связи в МВД, либо по открытым данным – то есть по приговорам. Если говорить о приговорах за 2022 год, то можно собирать статистику по ним не раньше июня 2023 года".
Люди вообще потеряли смысл обращений в полицию – военнослужащий никакой ответственности не понесет
Правозащитница добавила, что из общих данных также выпадают дела о побоях, которые доходят до суда только в 16% случаях. А, например, истории со "сталкингом" (преследованием. – Прим. ред.) российский закон вообще не считает преступлением.
Что же касается супруг и партнерш военнослужащих, то они, по словам Давтян, часто не стремятся обращаться в полицию, поскольку понимают, что добиться справедливого наказания практически невозможно.
"Люди вообще потеряли смысл обращений в полицию. Военнослужащий никакой ответственности не понесет – закон разрешает им практически все. Есть основания для приостановки уголовного производства за любые преступления, исключая тяжкие и особо тяжкие", – говорит Давтян.
Но даже если в рамках семейных отношений был нанесен тяжкий вред здоровью и дело доходит до суда, то, по словам юристки, очень высок процент условных приговоров, особенно если речь не идет о рецидиве преступления. При этом похожие тенденции наблюдались и до войны, отмечает собеседница.
Задабривать агрессоров
Даже если преступление удается довести до суда и отправить виновного в колонию, он может подписать контракт и вновь отправиться на войну – соответственно, вновь быть помилованным за преступления. То же касается и совершающих преступление впервые: правозащитники считают, что сейчас у "домашних боксеров" в России развязаны руки.
"Помилование – это страшная вещь. Полностью помилованный человек чист перед законом, как и тот, который никогда не совершал преступлений. Например, совершивший сексуализированное насилие над ребенком после помилования может пойти работать в школу", – объясняет Давтян.
После афганской и чеченской войн также наблюдалась эскалация насилия, отметила дагестанская правозащитница Светлана Ахонина из помогающей женщинам в кризисных ситуациях организации "Марем".
"Человек, который находился в экстремальных условиях и был готов убивать, не может все это "выключить" по возвращении домой. Если учитывать, как активно вербуют заключенных, в том числе сидящих за насильственные преступления, то о чем мы вообще можем говорить? Плюс, нашему прекрасному государству женщины в качестве свободных единиц не нужны. Ставка делается на мужчин, и государство будет их задабривать", – говорит Анохина.
Правозащитница предполагает, что в небогатых регионах, где много контрактников, к которым относится и Дагестан, всплески домашнего насилия могут скрывать.
"Это логически закономерно, но мы об этом не узнаем. Поскольку о насилии в кавказских семьях мы узнаем либо когда женщина бежит, либо когда уже есть труп. Кавказское насилие отличается от общероссийского тем, что оно более скрытое и на пострадавшую может быть большее давление в семье", – говорит Анохина.
"Всплекс насилия ждет нас впереди"
Организация "Насилию.Нет" несколько месяцев назад начала работу с пострадавшими от насилия по всей России. В беседе с сайтом Кавказ.Реалии их пиар-менеджер Юлия Арнаутова объясняет, что, согласно исследованиям, бум насилия, ассоциированного с военными действиями, стоит ожидать после массового возвращения солдат домой. По ее словам, к ним с жалобами по похожим случаям обращаются из Волгоградской, Ростовской областей, Кубани, Чечни и Дагестана. Но пока эти обращения единичны.
"Эхо войны всегда долгое. Уже сейчас в медиа мелькают случаи насилия со стороны контрактников, которые приезжают в отпуск. Но основной всплеск насилия ждет нас впереди", – рассказала Арнаутова.
Сотрудница "Насилию.Нет" отметила "сталкинг" как одну из тенденций со стороны бывших военнослужащих. Для женщин, пострадавших от преследования, у них работает группа поддержки: "Женщинам страшно – ты никогда не знаешь, что у человека на уме. А привлечь такого человека можно только опосредованно, например, если в ходе преследования имеет место порча имущества".
Это ведь "герои СВО", а герой преступником быть не может
Последствия войны, такие как экономический кризис, могут приводить к росту насилия даже среди тех, кто непосредственно не связан с боевыми действиями. О том, что любой кризис повышает уязвимость женщин, редакции рассказали и опрошенные эксперты.
"В таких ситуация насилие может эскалировать: например, если человек применял психологический абьюз (нарушение личных границ, унижение и другие виды давления на человека. – Прим. ред.), то он может перейти к физическому насилию", – говорит Арнаутова.
По словам Мари Давтян, сейчас крайне сложно ответить на вопрос о том, как женщинам эффективно защитить себя от домашнего насилия, особенно со стороны военных. По ее словам, государство становится на сторону абьюзивно настроенных мужчин.
"Это ведь "герои СВО", а герой преступником быть не может", – объясняет юристка "логику" правоохранительных органов и судов.
Впрочем, по ее словам, если у женщины есть время и силы на борьбу, то она может пользоваться теми законными методами, которые сейчас существуют. Даже несмотря на то, что возможности для защиты своих прав сужаются.
Круговорот жестокости
На юге России и Северном Кавказе известно о ряде случаев помилования убийц бывших супруг, сожительниц или девушек. В июле СМИ сообщали, что осужденный на 16 лет за жестокое убийство жены бывший адвокат из Ростова-на-Дону Владислав Бирюков вышел на свободу, отбыв лишь небольшую часть срока – по информации родителей погибшей Анны Бирюковой, он участвовал в войне в Украине.
О том, что Бирюков из колонии завербовался для участия в войне, стало известно осенью минувшего года, когда не состоялся судебный процесс по взысканию алиментов в пользу родителей Анны, взявших на воспитание внука, сообщает издание "Блокнот Ростов".
Резонансной стала история с помилованием бывшего полицейского из Северной Осетии Вадима Техова, который до 2035 года должен был сидеть в колонии за убийство бывшей жены Регины Гагиевой. Он напал на нее с ножом прямо под камерами видеонаблюдения в офисе жертвы. К тому моменту они не жили вместе уже год из-за систематического насилия и постоянных угроз со стороны экс-полицейского. Техова также амнистировали после участия в войне против Украины.
Сайт Кавказ.Реалии рассказывал о реакции в Северной Осетии на возвращение Техова и о том, как амнистия вообще оказалась возможна.
Помилованного Путиным бойца ЧВК "Вагнер" Сергея Руденко приговорили к 11,5 годам колонии за убийство хозяйки съемной квартиры в Ростове. До этого он был судим за убийство сожительницы. По версии суда, в апреле 2023 года Руденко вернулся с войны против Украины, сообщает телеграм-канал "Астра". Он якобы договорился с 52-летней хозяйкой съемной квартиры в Ростове. Во время просмотра они поспорили из-за стоимости аренды.
- Сайт Кавказ.Реалии подробно рассказывал, как ЧВК "Вагнер" вербует на войну заключенных на юге России и за какие преступления были осуждены завербованные заключенные из ставропольской ИК-4.
- Завербованные на войну и помилованные заключенные уже стали фигурантами громких уголовных дел на юге России. В Краснодарском крае бывшего наемника ЧВК "Вагнер" после возвращения домой обвинили в двойном убийстве, а в Волгоградской области четырех участников войны против Украины арестовали за угрозы убийством судье, разбой и вымогательство. Эксперты отмечают: россияне сталкиваются только с первыми волнами рецидивов помилованных наемников, дальше ситуация с преступностью в стране будет лишь хуже.
- В колониях Ростовской области наемниками "ЧВК Вагнера" для участия в войне в Украине могли стать минимум три тысячи человек. В течение последующих недель из региона все чаще приходили сообщения о гибели таких "добровольцев". Редакция Кавказ.Реалии выяснила, за что были судимы убитые на войне заключенные.
Форум