Генеральная прокуратура РФ отказалась рассматривать решение МВД РФ об отказе предоставить статус соотечественника черкесам, прибывающим из Сирии.
Признать черкесов соотечественниками требует общественная организация "Кабардино-Балкарский региональный правозащитный центр". Руководитель центра, Валерий Хатажуков рассказывает, что вопрос о статусе возник еще в 2011 году когда в РФ начали прибывать первые беженцы из Сирии.
"В Сирии проживает от 200 до 250 тысяч этнических кавказцев, большинство из которых – адыги (адыги – это самоназвание черкесов – прим. "Кавказ.Реалии"). Логично, что, покидая зону боевых действий, они стремятся попасть в первую очередь на историческую родину", - заявил в интервью "Кавказ-Реалии" Хатажуков.
Согласно постановлению Федеральной миграционной службы, в 2016 году были установлены квоты по приему иностранцев для регионов, где исторически проживают черкесы. Республике Адыгее было позволено принять не более 500 иностранцев, КБР - не более 1000, КЧР - 300, Краснодарскому Краю - 3 500 человек, Ставропольскому - 2 500. В 2017 году все квоты остались прежними, за исключением Адыгеи, где квота была увеличена до 600 человек, и Ставропольского края, где квота снизилась до 2000.
В реальности, в регионы Северного Кавказа прибывает намного меньше беженцев, чем это позволено решением правительства. С 2011 по 2016 год всего прибыло около 3000 черкесов-беженцев из Сирии, в настоящее время их осталось не более 2.5 тысячи на Северном Кавказе.
"Людям не давали прибыть на Кавказ - нужно было платить за туристические визы, а здесь - платить за справки, за медицинское обследование. Никакой помощи от властей не было", говорит член Общественной палаты КБР Беслан Хагажей.
Валерий Хатажуков напоминает, что в 2014 году сирийских беженцев выселили из санаториев Эльбрус и Терек в Кабардино-Балкарии, а вместо них поселили туда беженцев из Украины.
"История с санаториями продемонстрировала, что отношение к беженцам с Донбасса и беженцам-черкесам совершенно разное. Поэтому никто не приезжает, беженцев никто тут не собирается принимать", говорит Хатажуков.
"Те, кто собирались приехать на Кавказ, получили через соцсети, электронную почту, вайбер и вотсапп сообщения от своих родственников, какие тут трудности их встретят, что их тут никто не ждет", говорит Беслан Хагажей.
Председатель Адыге-Хасэ Краснодарского края Аскер Сохт категорически не согласен с утверждением, что к беженцам из Сирии относятся хуже, чем к другим нуждающимся.
"Более тысячи из прибывших сирийских черкесов сбежали в страны ЕС. Многие из них в России получили бесплатно дома, земельные участки, были бесплатно приняты в вузы. В Адыгее, в ауле Мафехабль, было выделено 880 участков под индивидуальное жилищное строительство. Но часть прибывших все это побросали и поехали в Европу", - сказал Аскер Сохт "Кавказ-Реалии". Около 300 беженцев впоследствии все же вернулись из Турции, Иордании и Европы на Северный Кавказ, по признанию Сохта.
Правозащитный центр КБР настаивает на том, чтобы в отношении черкесов и Сирии закон о соотечественниках действовал бы так же, как и в отношении этнических русских, поскольку в этом случае им не придется платить деньги за визы для приезда в Россию, не придется платить за регистрацию и медицинские справки.
"Любые дополнительные расходы больно бьют по карману беженцев", говорит Валерий Хатажуков.
Аскер Сохт указывает, что закон о соотечественниках не регламентирует процедуру предоставления гражданства.
"Закон о госполитике в отношении соотечественников носит декларативный характер, а Федеральный закон 'О гражданстве' его конкретизирует в части получения гражданства через госпрограмму или признание носителем русского языка", указывает Аскер Сохт.
Валерий Хатажуков в свою очередь говорит, что в КБР государственным языком является также и кабардинский (адыгский) язык.
"Поэтому, если наших беженцев признают соотечественниками - носителями одного из государственных языков РФ, им будет проще получить гражданство и укрыться от войны в Сирии", говорит Хатажуков. Правозащитник планирует продолжить кампанию за признание зарубежных черкесов российскими соотечественниками.
