Суд вынес обвинительный приговор в отношении 28-летнего уроженца Северной Осетии Георгия Гуева. Его признали виновным в финансировании терроризма и приговорили к шести годам лишения свободы в колонии общего режима. Единственное доказательство его вины – показания дважды судимой свидетельницы, состоящей на учете в психиатрическом диспансере.
"Глупейшая случайность"
Гуева признали виновным в том, что он якобы перевел 7201 рубль в исламский фонд "Мухаджирун" Абу Умара Саситлинского, которые потом были направлены на финансирование экстремистской группировки "Исламское государство".
Адвокаты Гуева были готовы к обвинительному приговору: по этой статье в России нет ни одного человека, который был бы оправдан. Тем не менее решение суда все равно стало неожиданностью.
"Мы с приговором не согласны и будем его обжаловать, – говорит адвокат Гуева Умалат Сайгитов. – Мы убедили суд в том, что Гуев не придерживался радикальных течений в исламе – это говорится в самом приговоре. Как тогда получается, что человек, который придерживался традиционных исламских течений, мог финансировать запрещенные в России террористические организации?"
Сайгитов отмечает, что обжаловать можно сразу несколько выводов суда: "Мы не выиграли процесс, но получили хороший результат. Есть смысл идти дальше. Нас сопровождает "Мемориал", и если мы не добьемся справедливости в России, мы будем добиваться справедливости в Европейском суде по правам человека".
Минимальный срок, который мог бы получить по этой статье Гуев, – пять лет. Обвинение просило восемь: ему вменяли два эпизода финансирования – две транзакции на карту суммой в 7201 рубль. Гуев был признан виновным по двум этим эпизодам, однако суд, учтя все обстоятельства, приговорил его к шести годам колонии общего режима.
"Можно сказать, что мы выиграли две трети процесса, – говорит Сайгитов. – Нам осталось еще чуть-чуть, надо доказать, что эта свидетельница была не совсем здорова и что она давала показания из психиатрического стационара. Сначала и я был расстроен, но после оглашения приговора понял, что все не так уж и плохо. Но даже если приговор останется в силе, через полтора года Гуев сможет ставить вопрос об условно-досрочном освобождении".
Батыров, ссылаясь на судебную практику, говорит о том, что обвинительные приговоры отменить бывает трудно.
"В апелляции мы постараемся указать на однобокость рассмотрения этого дела, постараемся убедить суд в том, что необходимо изучить все обстоятельства, – говорит Батыров. – В ходе судебного процесса мы заявляли ряд ходатайств, чтобы укрепить позицию Георгия, однако ни одно из них не было удовлетворено".
По словам Батырова, у стороны обвинения нет никаких доказательств вины, кроме мнения единственной свидетельницы. Она считает, что Гуев должен был знать, на какие цели расходовались деньги, которые он переводил на благотворительность.
"Есть доказанный факт, что был перевод, но его никто и не отрицает, – говорит Батыров. – Довод обвинения в том, что Георгий должен был убедиться в том, куда потратят его деньги. Хотя на тот момент организация, занимавшаяся сбором средств, действовала на территории Российской Федерации вполне законно. В этот фонд было перечислено более шести миллионов рублей от более чем тысячи человек. Но не повезло именно Георгию".
Батыров рассуждает о том, что у каждого преступления бывает мотив, однако у Георгия, делающего карьеру и неплохо зарабатывающего по североосетинским меркам, воспитывающего двух детей, не было никакого мотива финансировать экстремистов.
"За несколько лет его зарплата увеличилась в несколько раз, – говорит Батыров. – Почему же, когда он получал 20–30 тысяч рублей, он финансировал террористов, а потом, когда стал получать больше сотни, перестал? Я могу расценивать все это дело только как трагическую глупейшую случайность. Получается, кто-то может покупать фрукты на рынке и переводить продавцу деньги через мобильный банк, потому что на рынках нет терминалов оплаты. Через какое-то время может оказаться, что продавца обвиняют в террористической деятельности, а ты автоматически станешь человеком, который финансирует терроризм".
"Это история Кафки"
После того как Гуев оказался в СИЗО, в его поддержку начались митинги и автопробеги. На них приходили как люди, которые хорошо его знают, так и совершенно незнакомые, однако изучившие его дело и пришедшие к выводу о его невиновности. Одним из таких людей оказался блогер Алик Пухаев.
Гуев работал в крупных компаниях и прекрасно разбирался в финансах
"Приговор Георгию Гуеву говорит нам о том, что система в очередной раз ошиблась, – полагает Пухаев. – Но если раньше она подбирала подходящих жертв, то сейчас жертва оказалась случайная. Это уже исключает, что он мог переводить какие-то деньги со своей личной банковской карты. Я бы скорее поверил, что он мог создать сеть фирм-однодневок, если уж предполагать, что он преследовал какие-то преступные цели".
Пухаев вспоминает, что первое время за Гуева многие не хотели заступаться, потому что думали, что "случайная ошибка органов невозможна".
"Но то, что происходит с Георгием, – это полный бред,– говорит Пухаев. – Он, наверное, сам пытается понять, почему именно он стал жертвой. Это история Кафки, где герой должен ходить и понимать, в чем он виноват. Ответ только один – "потому что".
Пухаев считает, что несмотря на то, что тому же фонду, что и Гуев, переводили деньги многие известные люди – Хабиб Нурмагомедов, Рамзан Кадыров, Юнус-Бек Евкуров, – за него никто не заступится.
"Я знаю, что Хабиб выступал в поддержку Абдулмумина Гаджиева (арестованный по делу о финансировании терроризма дагестанский журналист. – Прим. ред.), – говорит Пухаев. – Но за Георгия будут заступаться только его братья-осетины, потому что в других республиках есть свои Гуевы".
Пример Голунова
Близкий друг Георгия Гуева Алан Золоев, несмотря на пандемию и отказы, продолжал подавать в администрацию Владикавказа уведомления о проведении митингов и автопробегов.
"Меня просили не проводить пикеты, автопробеги, семью уверяли в том, что чем меньше будет шума, тем успешнее решится вопрос", – вспоминает Золоев.
Алана дважды задерживали: один раз из-за автопробега, второй – из-за видеообращения к главе республики Вячеславу Битарову, которое записывалось на фоне автомобиля с плакатом "Ямыгуев". Тогда ему выписали штраф за нарушение правил дорожного движения и предупредили, что следующий раз будут реагировать более жестко.
Георгий говорил, что каждый день думает о том, с кем он мог конфликтовать на работе, во дворе, даже в транспорте
"Мы надеялись, что даже если Георгия признают виновным, срок, который ему дадут, будет соответствовать тому, что он уже отсидел в СИЗО, – говорит Алан. – Я очень расстроен. Но я понимаю, что ни я, ни общественность не можем повлиять ни на что. С самого начала было понятно, что дело шито белыми нитками. Георгий говорил, что каждый день думает о том, с кем он мог конфликтовать на работе, во дворе, даже в транспорте. Но вспомнить не может. Ему это и один из его следователей сказал, что он как фигура им неинтересен, что он попал случайно. И в это легко верится".
Алан огорчается, что люди в комментариях в соцсетях пишут, что "ФСБ просто так не сажает".
"Тем не менее перед всеми нами есть пример Ивана Голунова. Как можно после него говорить о том, что "просто так" люди не оказываются за решеткой", – говорит Алан.
"Это не последний случай"
Депутат владикавказского собрания представителей Сослан Дидаров поддерживал Георгия Гуева и его семью с самого начала: он учился вместе с Георгием и помнил, что тот был гордостью школы.
"Приговор нас всех удивил, потому что все мы надеялись, что справедливость восторжествует и ему дадут хотят бы условный срок, – говорит Дидаров. – Оправдать его, наверное, не могли – ведь тогда надо было бы привлекать к ответственности тех сотрудников, которые возбуждали уголовное дело и задерживали Георгия".
Дидаров считает, что апелляция вряд ли сможет что-то изменить.
Слишком силен стереотип о связи Кавказа с террористической деятельностью
"Хочется, конечно, на это рассчитывать, но это слишком наивно, – говорит он. – Мы обращались во все инстанции – и к уполномоченному по правам человека, и к генеральному прокурору. К сожалению, никто не хочет ни вникать, ни связываться. Слишком силен стереотип о связи Кавказа с террористической деятельностью. Жаль. Потому что это не первый случай и, к сожалению, наверное, не последний".
Сенатор Арсен Фадзаев также не раз официально обращался с просьбой взять расследование дела Гуева под личный контроль.
"Все – и мама, и брат Георгия, и его близкие – очень старались, но тема очень сложная, – говорит Фадзаев. – Она постоянно под особым контролем. Мы знаем, как упала сумма, в перечислении которой обвиняют Георгия, – с 50 миллионов рублей до семи тысяч. Но все равно с этими вопросами никто не хочет связываться. Парня жалко. Его взяли на ровном месте. Если бы была другая статья, исход мог бы быть другим".
Пока адвокаты Георгия Гуева готовят апелляцию, сам он находится в следственном изоляторе "Матросская тишина". Его защитники говорят, что обычно апелляции рассматривают быстро. Исход будет ясен, скорее всего, уже в течение месяца.
