Уроженец Кабардино-Балкарии Аслан Черкесов, отбывающий 20-летний срок за убийство футбольного фаната Егора Свиридова, обратился к правозащитникам, СМИ и общественности, потребовав расследовать факты произвола и коррупции, которые имеют место в исправительных учреждениях Красноярского края.
В частности, Черкесов рассказывает, что осужденным не выдают еду, положенную им по закону. "Нам положено три раза в неделю яйца вареные давать - они нам по пять месяцев их не давали", - говорит он. То же самое - с овощами, которые заключенным должны выдаваться ежедневно по 240 граммов. "Через месяц будет год, как я здесь (в тюрьме города Минусинск, куда Черкесова перевели осенью 2017 года - прим.ред.) нахожусь, я их вообще не видел", - отметил Аслан. По его словам, в итоге эти продукты продаются заключенным через тюремный магазин.
Черкесов в очередной раз рассказывает о пытках, избиениях и доведении до самоубийства, практикующихся в красноярских исправительных учреждениях: "Здесь, в этом крае, идет полный беспредел, беззаконие, сотрудники ГУФСИН творят, что хотят, ссылаясь на то, что Москва им дает, как они выражаются, 'зеленый свет'". По словам осужденного, о том, что всё это беззаконие санкционируется из Москвы, сотрудники заявляют "открыто, не стесняясь". "Они говорят: 'Ну что, ребята, пишите в Москву, куда хотите обращайтесь. Москва перенаправит нам по подследственности, а мы здесь отпишемся'. Следственные органы, органы прокуратуры - вообще никак не реагируют. Здесь все друг друга покрывают", - уверен Черкесов.
Пытки проявляются даже в мелочах. Например, по словам Черкесова, заключенным могут включить телевизор, но пульта от этого телевизора у них нет, и тут же рядом ставят колонку, откуда играет громкая музыка, и так часами: "Сводят ребят с ума".
Заключенные, которые не сотрудничают с администрацией, не могут получить лечение: у самого Черкесова болят зубы, но ему не дают обезболивающих, говорят, что их нет, и закупить их через адвоката не разрешают. Лечение зубов в тюремной медчасти проводится "как в XVIII веке", также без применения обезболивания.
"У меня язва желудка, мне положена диета - я ее здесь вообще не получал. И лечение мне никакое не оказывают", - рассказывает Черкесов (к слову, как пояснила "Кавказ.Реалии" сестра Черкесова Анна, до того, как попасть за решетку, ее брат никогда не жаловался на желудок, язвы у него не было).
По мнению Черкесова, срок хранения видеозаписей с камер в колониях и тюрьмах должен быть увеличен. Сейчас он составляет 30 дней - и в случае жалоб все делается для того, чтоб проверяющие попали в исправительное учреждение только на 32-й или 35-й день, когда все записи уже якобы уничтожены.
Также, говорит Черкесов, видеорегистраторы, которые крепятся на грудь сотрудникам, должны передаваться им и сдаваться в опечатанном виде - чтобы они не могли включать и выключать их в нужный им момент. Помимо этого - видеорегистраторы должны быть антиударного воздействия. "Если запись неугодная, где пытки зафиксированы - они говорят: 'Ой, регистратор уронили, запись стерлась'", - поясняет он.
Видеокамерами нужно оборудовать все "слепые зоны", уверен Черкесов, так как в этих местах заключенных бьют и пытают. При этом широкие полномочия передаются заключенным, которые сотрудничают с администрацией: так, в так называемых "боксиках" в оперативном штабе, где могут держать по шесть часов, "сотрудничающим" дают встречи с неугодными осужденными, и они "накидываются толпой, бьют их".
На самого Черкесова давление продолжается: безо всяких комиссий его отправляют в ШИЗО (штрафной изолятор), а также то и дело пытаются подсадить в камеры к заключенным, с которыми у него не сложились отношения, туда, где неизбежно будет конфликт. Это происходит, несмотря на яростное сопротивление даже не Черкесова, а самих этих заключенных. "Эти ребята - у меня к ним претензий нет, это всё происки, козни и игры сотрудников, они специально сталкивают нас лбами", - заявляет Черкесов.
Он просит о проведении масштабных проверок - причем, по его словам, это должны делать не местные, у которых "круговая порука". И речь идет не только об органах власти, прокуратуре, СКР: в общественную наблюдательную комиссию Красноярского края последнего созыва, которая начала работу в июле, вошли бывшие сотрудники ГУФСИН. "Как в ОНК, которая должна проводить надзор в пенитенциарной системе, входят бывшие сотрудники?!" - возмущается Черкесов.
"Здесь коррупция, беспредел, здесь людей умерщвляют, пытают, издеваются, это происходит массово, а родителей доводят до самоубийств", - рассказывает Черкесов.
Он вспоминает, как в прошлом году, когда была проведена фиктивная проверка по его августовскому обращению, через два месяца в ЕПКТ (едином помещении камерного типа, на условия содержания в котором жаловался Аслан) "был умертвлен" его "самый дорогой и близкий друг и брат" Ислам Магомадов. "Сделали вид, что он повесился, он ни за что не мог бы повеситься!" - уверяет Черкесов, вновь подчеркивая, что и сам он не планирует кончать самоубийством.
Черкесов просит о срочной, экстренной проверке Совет по правам человека и других правозащитников - пока еще есть видеоподтверждения нарушениям, которые происходили с ним в конце сентября ("Сразу же после опубликования этого обращения отправить запрос в тюрьму!"). Никому иному передавать эти жалобы не надо, так как в таком случае они спускаются из Москвы обратно в регион - и всё это не дает никакого эффекта, предупреждает он.
"Прошу вас создать здесь массовые проверки (по всем колониям Красноярского края - прим.ред.), гарантировать безопасность осужденным - и вы увидите, как массово они начнут говорить о том беспределе, что здесь творится. Если увидят, что отстраняют от занимаемых должностей начальство, проводятся проверки - массово начнут говорить, я думаю, даже нижние чины сотрудников, не то что заключенные", - полагает Черкесов.
